Объявленная вчерашним вечером массовая эвакуация жителей ДНР и ЛНР в Россию ожидаемо вызвала в Республиках волну паники среди населения.
Первые автобусы с беженцами из прифронтовых зон прибыли в Ростов уже ближе к полуночи. Колонны транспорта, включая тысячи частных автомобилей, растянулись на многие километры.
Тревожной ночь была не только из-за обстрелов. На дончан и луганчан обрушилась череда спланированных диверсий и терактов.
Так, в Донецке, у Дома правительства, был взорван автомобиль руководителя Народной милиции Дениса Синенкова.
Луганск проснулся от взрыва газопровода, осветившего половину города, затем на воздух стараниями диверсантов взлетела заправка.
Обстрелам была повреждена донецкая фильтровальная станция, что грозит оставить город без воды; приходят сообщения о повреждении трансформаторных станций.
Очереди за бензином, которые наблюдались вечером и ночью, к утру рассосались, и дефицита топлива в Донецке не наблюдается. Но возле банкоматов по-прежнему толпятся люди.
Эвакуация женщин, детей и стариков продолжается круглосуточно, открыты десятки «точек сбора» возле всем известных ориентиров.
В Кировском районе Донецка, отдаленном от центра, на пунктах эвакуации возле ТЦ и школ с утра собираются дончане. Некоторые — жители непосредственно прифронтовой зоны. В них чувствуется напряжение, накопленное за годы войны. Это пожилые люди, которые провели одну из самых страшных ночей в своей жизни в мучительных раздумьях, и все же приняли решение оставить дома и ехать в неизвестность, захватив с собой небольшую сумку с пожитками. Они измотаны, напуганы и подавлены. Лица скрывают за плотными масками, ограждаясь от холодного степного ветра и праздных взглядов.
Группы людей забирают на легковом автомобиле — и потом отвозят к транспорту, который идет в РФ.
В залитом солнцем центре Донецка, у драматического театра, два автобуса быстро наполняются людьми. Это старые вместительные «Богданы», оставшиеся в наследство с украинских времен и снятые с маршрутов для помощи в массовой эвакуации.
Возле автобусов оживленно. Здесь не только те, кто уезжает, но и провожающие. Мужья и отцы, пожилые люди, принявшие решение остаться дома и переждать очередной украинский «огненный вал». Несмотря на тревожность, люди улыбаются, дети воспринимают все, как приключение.
— Смотри, она не плачет! — удивляется бабушка-провожающая, наблюдая за крохотной внучкой на руках у мамы в автобусе. — Она просто не понимает еще, что происходит….
— Она просто знает, что все будет хорошо, — решительно успокаивает посторонняя женщина.
Дончанка Ирина, жительница центрального, Ворошиловского района, говорит, что дочь и внучку отправляет к родственникам в Таганрог, чтобы не рисковать. Сама остается в родной квартире.
«Потому что у нас пятеро животных, мои и дочери, кошки и собаки, — говорит она. — Да в пожилом возрасте не стоит уезжать. Я думаю, не все люди еще, к сожалению, оценили серьезность ситуации. Среди моих знакомых первыми эвакуируются те, у кого есть дети, но есть и такие, которые уверены, что “ничего не будет”».
Ирина рассказывает, что живет в той части района, которая в 2014 была самой опасной — именно туда метили украинские артиллеристы, попадая в общежития и новые высотки; там кружила боевая авиация. Поэтому о том, что дончан ждет в случае эскалации боевых действий, она имеет полное представление.
Рядом женщина всплескивает руками: мол, я и не подумала, что нужно набрать корма для домашних животных. Забыла о том, как голодали в войну и блокаду 2015 года. Такая забота о братьях меньших в условиях войны может показаться странной, однако же тенденция последних лет в Донецке — подбирать бездомных кошек и собак, брошенных хозяевами. Во многих семьях их несколько, и люди чувствуют себя не вправе второй раз предать живое существо.
Те, кто остается, пытается узнать у окружающих, точно так же ошарашенных новостями о наступлении: будут ли работать в городе коммунальные службы, не закроются ли магазины?
Еще вчера вечером ряд частных предприятий и торговых точек объявили о том, что временно приостанавливают свою деятельность. Не работают учебные заведения. Театр, который в начале войны давал спектакли в то время, как рядом падали мины, тоже отменил спектакли.
Эвакуация и военная угроза за одни сутки способны изменить жизнь «маленького человека», который с огромным трудом наладил ее в прифронтовом городе.
— Наша парикмахерская закрывается: девочки-мастера уезжают, — сокрушается дончанка.
— Как теперь быть?.. Как быть предпринимателям? Не работать и платить налоги? А если уехал?.. Закрываться?
Офицер Артем определяет в один из автобусов хрупкую жену и крошечную дочь. У них нет родственников в России, их никто не ждет, и семья военного фактически едет «в никуда», подальше от опасности.
Отец признается, что это страшно. Но еще страшнее — подвергать опасности жизни близких. В том, что расставание долго не продлится, военный уверен.
«Максимум неделю, — говорит он. — И в любом случае, мы победим, ведь мы находимся на своей земле!»
Дочь Артема родилась в войну, в 2015 году. Малышка не видела мира на родной земле, но это уже ее вторая эвакуация. Во время обострения четыре года назад отец принял решение временно отправить семью в Крым, к друзьям.
«Я офицер, и могу оценить, чем ситуация может закончиться», — резюмирует Артем.
Как военный он беспокоится о мирном населении и призывает тех, кто остается, «не лезть на рожон, не ходить там, где стреляют, и не приближаться к военным — мы попадаем под удар первыми».
Офицер уверен — паниковать не нужно, у армии достаточно сил, чтобы враг не зашел на территорию Республики.
Пока идет эвакуация, украинская артиллерия лишь усиливает обстрелы. На этом фоне главами Республик было принято решение о всеобщей мобилизации. В рамках указа мужчины в возрасте 18-55 лет выехать за пределы ЛНР и ДНР не могут.