И я задумалась — если бы ребёнок появился у меня путём родов, странно было бы писать об этом статьи. А про усыновлённых — встречала не раз.
И тогда я решила назвать эту колонку: «Основание».
Потому что начиная с этапа решения у тебя будут часто требовать основание. Это первое, о чём тебя спросят органы опеки и попечительства, когда ты решишь заявить им о своём намерении. (При том, что для зачатия основание не требуется.)
Затем тебе нужна кипа документов — о здоровье, жилище, доходе, уровне жизни, добропорядочности и даже заблаговременном умении обращаться с детьми, — которые станут основанием для твоего родительства.
Потом тебя непременно будут спрашивать, почему ты взял именно этого ребёнка, а не другого — каково основание? Хотя в роддоме никому не придёт в голову спросить, почему ты забрал именно этого малыша с собой. Может быть, дело в крови, скажете вы.
Тогда почему же никто не спросит, на каком основании ты полюбил своего супруга? Или называешь его родным? По какому праву?
И совсем уж никому не понятно, каково основание, если у тебя уже есть рождённые тобою дети. Начинаются разговоры про добродетель и героизм. В то время как, когда ты рожаешь, тебя поздравляют исключительно с приобретением. А здесь реакция такая, будто бы ты, наоборот, что-то отдаёшь. Хотя и там, и там ты отдаёшь время, заботу, силы и нервы, но и приобретаешь ближайшего и дражайшего.
И сейчас я думаю, когда усыновлённый сын плачет, бывает, грудные железы выделяют каплю молока, как это было в случаях с другими рождёнными мною детьми. И каково же для этого основание?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
| Светлана Шмелева, координатор i-класса Московской школы гражданского просвещения |
Читайте также: Как православная церковь смотрит на усыновление детей? >>