Изгой среди изгоев
«Первое впечатление от дома престарелых в Елатьме - чудовищный запах, который сбивает с ног, - рассказывает Ольга Дубицкая. - У каждой стариковской кровати стоит ведро, его используют вместо туалета. Лежачие «ходят» под себя. На нас с подругами смотрели как на инопланетян: «Вы к кому?» - «К вам».
Стариков и старушек было 29. Каждому досталось по нехитрому гостинцу - конфеты, печенье, фрукты. Обратный путь до Москвы, 5 часов на машине, Ольга и Анна ехали молча. Ольга вцепилась в руль, старалась сосредоточиться на дороге, но перед глазами мелькали не дорожные столбы, а лица стариков. Особенно часто она возвращалась мыслями к Валентине Михайловне: «Про себя я назвала её изгоем среди изгоев. Старики живут в больнице не бесплатно. По договору они отдают часть пенсии. А у Валентины Михайловны пенсии не было. Остальные старушки её каждый день попрекали - лежишь тут и наши денежки проедаешь. У неё какая-то бумажка потерялась, нужно было ходить по инстанциям. А Валентина Михайловна после инсульта вообще никуда ходить не могла, даже в туалет. Да ещё и зрение потеряла из-за сахарного диабета. Детей у неё нет, муж умер. Так она и попала на «соцкойку» в больницу. Официально это называется «палаты сестринского ухода». Только о каком уходе речь? Видела, как ей принесли обед. Поставили на тумбочку. Никому и в голову не приходило, что слепого, парализованного человека надо покормить».
Я спрашиваю, каким образом Ольга вообще очутилась в Елатьме, и понимаю, что ставлю её в неловкое положение. Вроде бы всё просто - знакомая фотограф Аня, случайно оказавшаяся в этом заведении, пришла в ужас. Рассказала Ольге про бедных стариков. И Ольга предложила: «Давай съездим. Поможем хоть чем-то». А сложно вот что: кто из нас, молодых, готов в такой ситуации от слов перейти к действию? Не просто посочувствовать или подать десятку нищему, а сесть в машину, потратить выходной, деньги и главное - душевные силы. Уж точно не каждый. Ольга смогла, но хвалить себя не намерена: «Я типичная эгоистка. И когда были живы мои бабушка и дедушка, не уделяла им нужного внимания. Получается, теперь навёрстываю».
Бабушка исчезла
В следующий раз Ольга и Аня привезли старикам новое постельное белье, халаты, кофты, памперсы для лежачих, фрукты, сладости. Старушки радовались, как дети, а потом плакали - персонал собрал подарки и унёс в неизвестном направлении. На все попытки Ольги узнать, куда же подевались новые вещи, нянечки пожимали плечами. Тогда Ольга пошла в местное отделение милиции и написала заявление. После визита участкового часть вещей нашлась. Зато резко испортились отношения с главврачом. Он распорядился не пускать Ольгу на порог. Девушка с боем прошла через кордон персонала. Ей удалось подержать Валентину Михайловну за руку всего 10 минут. Женщина плакала: «Доктор, ну почему ей нельзя побыть со мной?!» Позже Ольга выяснила, что по закону она имеет полное право посещать стариков, потому что дом престарелых - не тюрьма. И она вновь вернулась в Елатьму, вот только койка Валентины Михайловны оказалась пустой. Бабушка исчезла, испарилась. «Куда-то перевели», - буркнула медсестра. «Куда?!» - «Не знаю».
Проговорился молоденький фельдшер: «Эту бабушку отправили в Подлипки». Подлипки оказались в 30 км от Елатьмы. При встрече Валентина Михайловна рассказала, что её, как мешок с соломой, кинули на носилки и потащили. Даже не дали забрать алюминиевую кружку с тумбочки. Кружка была ценна тем, что не разбивалась, когда падала на пол. Ольга оглядела новую палату и отметила, что здесь чисто, даже уютно. А потом её взгляд упал на детский пластмассовый поильничек. Такого она Валентине Михайловне не дарила. «Откуда это?» - «Тутошний главврач купил, чтобы мне было удобнее пить». Это был настолько разительный контраст с Елатьмой, что Ольга потеряла дар речи. «Я поняла, что всё зависит от руководителя. В Подлипках точно такое же финансирование, как в Елатьме. Но здесь персонал чисто одет, все трезвые, еда лучше». По мнению Ольги, Валентину Михайловну специально перевели из Елатьмы, чтобы девушка больше там не появлялась. Однако номер не прошёл. Теперь Ольга стала ездить в два места.
«Я сроднилась с елатьминскими стариками. С их разговорами о том, сколько у кого в саду было яблонь. Они любят вспоминать свою жизнь до больницы. Рассказывают, где и как работали. У всех огромный стаж. И горько, что государство с ними так обходится. Дети? У кого-то их нет. У кого-то они далеко и не могут взять к себе стариков. Недавно среди коллектива бабушек появился дядя Толя гренадёр. Первое время даже строил нам с Аней глазки. Он раньше рыбу ловил, на охоту ходил. К несчастью, на него упало дерево и сильно повредило ногу. Он сначала надеялся, что сможет вернуться к обычной жизни. Однако нога срослась неправильно, и когда он понял, что придётся в больнице остаться навсегда, взгляд у него потух. Страшно это».
Душа и судьба
Ольга и её друзья бывают в Елатьме раз в месяц: «Кроме меня и Ани ездит Марина. У неё муж, двое детей. Они живут в однокомнатной квартире под Москвой. И, вместо того чтобы откладывать на новую квартиру, она все сбережения тратит на благотворительную помощь - причём помогает не только нашим старикам. А её дочка устраивает бабушкам концерты - поёт, играет на домре. Старики утирают глаза: «Где же вы такое чудо взяли?» В Москве у Ольги также есть несколько адресов, которые она обязательно посещает раз в месяц. Например, старик, который обратился к ней на улице, просил денег на лекарства. Ольга остановилась, выяснила, что ему нужно 2 тыс. руб. в месяц. С тех пор покупает эти лекарства. При этом зарплата у Ольги по московским меркам скромная, всё-таки филолог - не нефтяник.
А к Валентине Михайловне Ольга больше не ездит: «Не так давно она умерла. Отмучилась. Уверена, за те страдания, что ей привелось испытать, на небесах ей достанется хорошее место. Валентина Михайловна всю жизнь работала. И в конце концов осталась без пенсии. Вот такая судьба».
В университете Ольга писала диплом на тему значения слов «душа» и «судьба» в разных языках. Тогда на студенческой скамье она постигала эти высокие материи в теории. Здесь, в Елатьме, - на практике. Ни зловонные запахи, ни равнодушие персонала, ни скудная еда, ни явная несправедливость со стороны государства, ничто не способно убить в стариках душу: «Стоит проявить капельку участия, как в их потухших глазах зажигается искорка».
P. S. Говоря хорошие слова о доме престарелых в Подлипках, куда в конце жизни попала Валентина Михайловна, Ольга вдруг спохватилась: «А не повредим ли мы главврачу Подлипок?» - «Мы же его хвалим!» - «C некоторых пор Подлипки подчиняются тому самому главврачу в Елатьме, который не пускал меня на порог дома престарелых». - «И что?» - «Так ведь в России подчинённый не может быть лучше начальника».
Смотрите также:
- К гадалке не ходи: корреспондент АиФ.ru изучила рынок «предсказателей» →
- Россияне определили, что является для них счастьем →
- Отар Кушанашвили: Звонок, которого не было →