Четырнадцать лет назад, 29 июля 2010 года, природная стихия превратила небольшую тихую подмосковную деревню Моховое, которую местные жители любя называют заповедником, в один безмолвный мемориал. Лесной пожар меньше чем за час охватил дома, лишив людей не только крова, но и отняв жизни их родных и друзей. На деревянном кресте, установленном на въезде в деревню, табличка с 13 именами погибших. Каждый год 29 июля жители Мохового приезжают к нему почтить память своих соседей, ставших жертвами огня.
С каждым годом их все меньше
Так было и сегодня. После официальной части и молебна люди идут к своим выгоревшим домам.
«С каждым годом приезжают все меньше старожилов. Кто-то уже по состоянию здоровья не может, а кого-то и в живых уже нет. Все-таки 14 лет прошло», — говорят собравшиеся. Всем погорельцам меньше чем за полгода отстроили целый микрорайон в соседнем рабочем поселке Белоомут, куда их переселили.
Правда, выдаче ключей новоселам предшествовали немалые хлопоты. Добиваясь получения нового жилья, вместе с представителями местной администрации они дошли до Путина, который в 2010 году занимал пост премьер-министра РФ.
«Встреча состоялась в Красногорске. Владимир Владимирович нам всем очень понравился. Такой простой, открытый человек. Распорядился сразу выделить участок под строительство. А на возражение многих чиновников, что территории свободной нет, строго спросил: «У нас в России что, земли свободной мало?» Мы очень просили, чтобы всех нас поселили рядом. Ведь все соседи, жили в Моховом дружно», — вспоминает Екатерина Васильевна Попова, одна из участниц той встречи.
В итоге в Белоомуте для каждой семьи построили отдельный частный дом. А микрорайон, в котором поселились погорельцы, получил название «Новый».
Но многие до сих пор все еще мечтают вернуться в Моховое.
«Если бы деревню отстроили, не задумываясь переехала бы», — признается одна из женщин.
Было все, но ничего не осталось
В Моховом был и садик, и общественная баня, современный клуб с актовым и спортивным залами. В деревню проведены газ, вода, есть собственные очистные сооружения.
«А вот это здание — здесь магазинчик находился. Все необходимое можно было купить. Школы не было, но детишек на автобусе возили в соседние села. А в планах было строительство еще нескольких домов, в одном из которых весь первый этаж отводился под магазины. Но все мечты и надежды рухнули в одно мгновенье, — сожалеет Виктория. — Хотя, возможно, первым звоночком было закрытие в 2008 году нашего градообразующего предприятия по добыче торфа. Оно располагалось в соседнем поселке Каданок. Почти вся наша деревня там работала. Работы не стало, все начали разбредаться в поисках заработка по округе».
«Скотина бежала и сгорала»
Но открывать душу, как Виктория, не все хотят, а точнее, не все могут. Люди признаются, что разговора не получится, поскольку сразу начнут плакать. Несмотря на то, что с момента трагедии прошло больше 10 лет, воспоминания все еще свежи и болезненны.
«Вы представляете, наши мужики, здоровые, сильные, плакали, когда увидели впервые последствия пожара. Скотина как бежала, так и сгорала. Ведь многие держали подобное хозяйство. А вместе с животными сгорали и люди. Вера Шатова не смогла оставить свою козочку, пыталась ее спасти. И вместе с животным погибла. Сгорел и мужчина-инвалид, у него была нога ампутирована. Он не сумел выбраться из квартиры. На людях горела одежда, а синтетические вещи, футболки плавились, обжигая кожу», — делится Ольга.
Страх остался
У одной бывшей жительницы сгоревшей деревни, попросившей не называть ее имя, в пожаре погибли муж и свекровь. «Они спрятались в погребе и задохнулись от дыма. Я в это время была на работе, на швейной фабрике в соседнем городке», — говорит она. А на просьбу пройти в дом, где она жила, сразу восклицает: «Не-нет, я туда не пойду, мне до сих пор страшно».
Сейчас в деревне никто не живет. Приезжают сюда лишь сотрудники приюта для собак — они теперь единственные обитатели Мохового. Он расположился в здании бывшего фельдшерского пункта. Но в наш визит, кроме лающих питомцев, никого не было, на двери висел замок.
Люди умирали в муках
Спрашиваю у тех, кто приехал на памятную акцию, откуда пришел пожар, почему погибло столько людей. «Вы знаете, это как наваждение было. Самое ужасное, что такие разрушения и жертвы только в нашей деревне. Он уничтожил Моховое, немного задел Каданок и остановился. А еще ужасно то, что и после пожара продолжали умирать люди. Сергей Андреевич скончался от ожогов, а Ивлева Наташа умерла в начале августа — последствия отравления угарным газом», — рассказывает Татьяна.
Она и еще около двухсот местных жителей, которые в момент происшествия были в деревне, вынужденно спасалась бегством. «Ничего не понятно, кругом дым, огонь. Все метались, пытались собрать вещи, документы, грузились в машины, мотоциклы, и такая колонна техники выехала из деревни. И толком же никто не знал, куда ехать, где еще нет огня, — рассказывает Татьяна. — Первый наш пункт остановки был колодец в деревне Лесное. Все начали набирать воду, кто-то доставал таблетки, нужно было их запить. Но мешкать времени не было. Я помню огромный огненный шар, который нам отрезал одно из направлений. Зрелище было жуткое, будто из фильма ужасов. Дочка еще маленькая была, очень кричала, так сильно испугалась», — вспоминает Татьяна.
Торфяники дымились еще 5 лет
Люди метались несколько часов, но потом, узнав, что от Мохового огонь отступил, решили вернуться. «Но приехав, увидели, что многие дома еще дымятся. Каждый буквально бежал за пожарными с просьбой, чтоб сперва потушили его дом. Вот, перед вами наша двухэтажка. Мы жили в двушке на втором этаже. И тогда казалось, что пострадала только крыша. Надеялись, что удастся восстановить и снова вселиться. Но, увы. По заключению комиссии наша деревня была признана непригодной для жизни, а дома, которые остались, аварийными. Хотя многие все-таки хотели вернуться. Но первые лет пять и разговора об этом не шло. Торфяники продолжали дымиться, источая резкий ядовитый дым», — рассказывает Екатерина Васильевна.
Бывшие погорельцы в Моховом долго не стали задерживаться. После памятной акции, пройдя по пустынной деревне, довольно быстро уехали. Сейчас у них новая жизнь со своими заботами и хлопотами. А воспоминания об уютном милом Моховом с его цветущими палисадниками, тихой, размеренной жизнью, друзьями и родными, многих из которых уже не вернуть, все еще слишком болезненные.
Природа зализывает раны
Прогуливаясь по пустынному Моховому, в котором остались лишь скелеты домов, после отъезда его хозяев, я пыталась понять, что ощущаю, какие чувства испытываю. Почему-то не было ни страха, ни ужаса перед заброшенными домами, в которые сейчас крайне сложно и небезопасно заходить: где-то обвалился пол в квартирах, входы в подъезды заросли деревьями и полевыми травами. И лишь по дороге из Мохового в Москву, рассматривая сделанные фотографии, сформулировала для себя общее впечатление: природа в Моховом будто зализывает раны, нанесенные ей некогда пожаром. И ей, в отличие от людей, практически это удалось.