Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения знаменитого советского казахского писателя, фронтовика Великой Отечественной войны Абдижамила Нурпеисова. Главное его произведение — трилогия «Кровь и пот» о становлении казахского народа в начале XX века — переведено более чем на 30 языков. Совсем скоро казахстанцы отметят национальный праздник — День Республики, который стал символом воплотившейся многовековой мечты народа о независимости. Можно с уверенностью сказать, что Нурпеисов стоял у истоков национальной идентичности казахов, стремления обрести свою подлинную свободу. Абдижамил Каримович прожил долгую жизнь, скончавшись в 2022 году, не дожив до своего векового юбилея всего двух лет. В биографию писателя окунулся корреспондент aif.ru.
Не только талант, но и смелость
Автору этих строк повезло: самобытнейший внутренний мир казахов и красоту Великой Степи я впервые познал через роман «Кровь и пот». Кто его не читал — эту живую историю людей с их надеждами, борениями, разочарованиями, болью и радостью, тот, на мой взгляд, не знает казахов. Всё это великолепие, как любит говорить наш брат-журналист, «написано вкусно», на высочайшем литературно-художественном уровне.
Первая книга трилогии вышла в свет на казахском языке в 1961 году, но только в 1965-м русский читатель открыл для себя Нурпеисова. Дело в том, что писатель очень долго искал переводчика, боясь, что будут утеряны красота и поэзия казахского языка. Не подвёл Юрий Казаков, ставший впоследствии одним из крупнейших представителей советской новеллистики. «Это очень большой и благородный труд. Ведь надо понять, что он делал это, жертвуя замыслами своих новых сочинений, которые так и остались, может быть, неосуществленными», — вспоминал друг Казакова, писатель Георгий Семёнов.
«Словно сама казахская земля подсказала писателю замысел трилогии и легла в её основу. Предреволюционная казахская степь воскресает под пером Нурпеисова в разнообразии лиц и страстей, в своих преданиях и мифах, распрях и изменах, предрассудках и надеждах. Горе соседствует с насмешкой, трагическое — с комическим. Но как ни пестра эта смесь, она цельна, ибо такова была жизнь», — отмечал известный литературный критик Леонид Теракопян.
В предисловии к роману Нурпеисова на французском языке великий Луи Арагон подытожил: «Ставлю в один ряд с большими произведениями современной литературы, американской, французской или же другой».
Для многих тогдашних маститых литераторов стало удивительным фактом, что молодой, ранее не известный автор осмелился обратиться к далёким от него событиям. Ведь, с точки зрения здравого смысла, всё было против Нурпеисова. И отсутствие личных наблюдений (писатель родился спустя несколько десятилетий после описываемых событий), и естественная юношеская литературная неискушённость, и, наконец, опасность повторить то, что было сказано другими, особенно Мухтаром Ауэзовым, который своей эпопеей «Абай» широко и всесторонне исследовал особенности жизни казахского народа в преддверии XX века.
Позже писатель и переводчик Юрий Казаков скажет так: «После „Абая“ [Ауэзова] казахскому писателю нужен не только талант, но и смелость, чтобы взяться за исторический роман. Потому что „Абай“ для казахской литературы стал тем эталоном, которым всегда будут измеряться эпические произведения других писателей. И, может быть, Нурпеисов не взялся бы писать свою трилогию, но любовь его к своему народу, к жизни рыбаков из бедных аулов, его восторженное пристрастие к степям своей родины были так велики, а история казахов, как древняя, так и новая, освещена в литературе так скупо, что Нурпеисов решил стать на какое-то время писателем именно историческим».
Глыба советской драматургии Всеволод Иванов, прочитав «Кровь и пот», отметил: «Традиции, которые мы вежливо называем „романтическими“, но которые с романтизмом не имеют ничего общего, в значительной мере господствуют в работах наших среднеазиатских товарищей. Это вполне объяснимо. Тов. Нурпеисов в значительной мере преодолел эти традиции. Психология его героев современна. Он описывает правдоподобно не только казахов, что ему, конечно, легко, но и русских, что ему трудно».
Долг простого солдата
Откуда же взялся этот смельчак, спросит читатель. А дело было так. Как вспоминал казахский прозаик Габиден Мустафин, к нему домой на второй год после войны пришёл молодой демобилизованный офицер. Ему было 23 года. Он принёс на суд корифею не очерк или рассказ, а начало целого романа. Мустафин, не секрет, сначала довольно скептически отнёсся к такому гостю, но когда начал читать, то признался, что язык вовсе неплох и что стоит рискнуть работать дальше.
Слова наставника стали не просто похвалой, это прозвучало как благословение. Так вскоре вышел первый роман Абдижамила Нурпеисова под названием «Курляндия», который спустя несколько лет будет удостоен республиканской премии Казахской ССР. Эта книга о пережитом в Прибалтике, в Курляндском плацдарме, где к концу Великой Отечественной войны была заперта фашистская группировка. Жизнь тогда свела Нурпеисова с людьми разных национальностей, заставляя задумываться над природой мужества и малодушия, благородства и приспособленчества, героизма и предательства.
Абдижамил ушёл на фронт в 18-летнем возрасте. Его отец Карим погиб в 1944 году под Тернополем, освобождая Украинскую ССР от немецко-фашистских захватчиков. Сын также воевал на Украине, в миномётной роте под Луганском, а затем был направлен в продуваемую всеми ветрами Курляндию. Правду о тяжелейшей фронтовой жизни, описанную в романе, Нурпеисов позднее выразил такими словами: «У меня есть два ордена. Первый — Красной звезды, второй —Отечественной войны II степени. Я и сам не знаю, за что получил их. Поэтому и считаю, что моей заслуги в этих орденах нет. Я выполнил долг простого солдата».
В наградном листе о присвоении Абдижамилу Нурпеисову ордена Красной звезды от 10 мая 1945 года по-военному скупо сказано о подвиге: «В тяжёлых боях сам лично занимался осмотром состояния боеприпасов. Не считаясь ни с чем, выполнял боевое задание по подвозке боеприпасов на опорные пункты. За все бои батареи были обеспечены боеприпасами бесперебойно».
Личность века
Духовное наследие Абдижамила Нурпеисова — это ещё серия произведений о тяжёлой судьбе Аральского моря, малой родины писателя. В 1970-х вышел очерк «Судьба моя, боль моя — Арал мой», в 1987 году — повесть «Долг» об аральских земляках-рыбаках, а в 2000 году, уже довольно в преклонном возрасте, Нурпеисов издал роман-дилогию «Последний долг», повествующую об экологической катастрофе Арала. Книга была удостоена Шолоховской премии.
О себе Абдижамил Каримович говорил так: «Я — казах, все особенности моего отношения к бытию, весь строй моего духа были с пелёнок выпестованы звуками родного языка, трелью жаворонка, запахами трав и песнями казахских степей — милой моей родины, её особым философски несуетным настроем, её раздольной и скупой красотой».
При его жизни в 2008 году в Актюбинске был установлен первый в истории Казахстана бронзовый памятник литературным персонажам — героям романа «Кровь и пот». Но когда у классика попросили согласия на то, чтобы улицу назвали улицей Нурпеисова, он ответил как настоящий пророк: «Подождите моей смерти».
В канун своего 95-летнего юбилея с народным писателем встретился президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, удостоив высшей награды страны за значительный вклад в расширение горизонтов отечественной литературы в мировом пространстве — звания «Герой труда». «Вы нужны нашему народу. Желаю вам крепкого здоровья, долгих лет жизни, творческих достижений, счастья и благополучия!» — сказал лидер Казахстана.
Абдижамил Нурпеисов ушёл из жизни 6 февраля 2022 года в Алма-Ате. Похоронен на знаменитом Кенсайском кладбище в южной столице — своеобразном музее-некрополе под открытым небом.
«Литературная газета», сообщая о завершении земного пути патриарха казахской литературы, отмечала: «Абдижамил Нурпеисов являлся последним писателем-фронтовиком, ветераном Великой Отечественной войны из писательской среды Казахстана. Пройденный путь, постижение человеческого и фронтового братства снабдили духовный мир А. К. Нурпеисова глубоким пониманием причастности личности к истории, заставили новым взглядом посмотреть на жизнь в свете уже собственного опыта. Сам писатель считал, что творчество нельзя отделить от родной почвы и рассматривать обособленно, ибо творчество писателя мужает вместе с общенациональной литературой».
...Завершая очерк о мастере Слова, вновь и вновь вынужден констатировать, что современный книжный русскоязычный мир, к сожалению, безразличен к таким былым самородкам. Очень хочу ошибиться, но Нурпеисов не переиздан. В ходу лишь его книги из букинистических интернет-лавок, вышедшие в свет — страшно представить — в 1960-е годы (кстати, аналогичная ситуация с произведениями другого казахского писателя, основоположника остросюжетного жанра в Казахстане Кемеля Токаева; подробнее об этом читайте в статье «Его слово было честным»).
Тысячу раз прав народный артист СССР, известный казахстанский режиссёр Асанали Ашимов, сказавший об Абдижамиле Нурпеисове так: «Он — личность века. И то, что мы своему казахскому Льву Толстому не можем воздать так, как, например, современные россияне Василию Шукшину, — это позор наш и наша беда».
Пора исправить такую несправедливость...