На днях Новгородский областной суд приговорил обвиняемую в покушении на убийство дочери Тоню Мартынову к 9 годам лишения свободы. Этот приговор основывался на вердикте присяжных, вынесенном 16 лет назад. Aif.ru разыскал одного из той коллегии присяжных. Он рассказал, что на самом деле происходило на том закрытом для общественности судебном процессе.
«Ощущал ненависть к подсудимой»
16 лет назад Сергей Алексеев работал телеоператором в программе «Вести. Великий Новгород». Однажды ему по почте пришло приглашение стать присяжным заседателем в суде.
«Я согласился, потому что интересно было попробовать посмотреть на судопроизводство “изнутри”, — признается Сергей. — Но я не ожидал, что дело, судьбу которого буду решать, останется со мной на всю жизнь. Спасибо, что нашли меня. Я с радостью расскажу, как все было на самом деле, потому что этот процесс гнетет меня до сих пор».
Сергей вспоминает, как в первое заседание происходил отбор присяжных. Много было отводов — у кого-то были судимые родственники, кто-то мог иметь личную заинтересованность в деле. В итоге осталось 12 человек. 34-летний Сергей Алексеев был среди этой компании самым молодым, остальные 11 человек — предпенсионного возраста рабочие, швеи, уборщицы. Большинство — женщины.
«С самого начала я ощущал со стороны своих “коллег” предвзятое отношение к подсудимой, — говорит Алексеев. — Был же вынесен вердикт “виновна и не заслуживает снисхождения”. Они — пожилые в общем-то люди, а она — симпатичная, молодая девушка, живущая совершенно по-другому, не по тем принятым в том обществе стереотипам, они сразу навесили на нее ярлык “плохая мать”, и я ощущал волны даже ненависти к подсудимой. А на меня Тоня произвела положительное впечатление. По-моему, нормальной матерью она была».
Суд длился долго, в среднем было по четыре заседания в неделю. Тоня сидела на скамье подсудимых, опустив плечи, иногда плакала. Но не жалость определила к ней отношение Алексеева. По его словам, на заседаниях переливалось из пустого в порожнее, а фактически никаких доказательств ни у стороны обвинения, ни у стороны защиты не было, кроме показаний единственного свидетеля — 11-летнего мальчика Егора Кудрова. Того самого, который заявил, что «старшая девочка столкнула младшую».
«Он держался версии, что видел, как подсудимая пропихнула дочку Алису через прутья перил, подержала на весу и скинула вниз, — вспоминает бывший присяжный. — Но мальчик постоянно путался в показаниях. То сам видел, то его друг, к которому он пришел прогулять школу, видел. На самом деле друг отказался подтверждать показания Егора».
«Не верьте Егорке!»
Суду была представлена и экспертиза, точнее, следственный эксперимент, согласно которому двухлетняя девочка якобы не смогла бы пролезть через прутья перил самостоятельно. По словам Алексеева, он сам лично приезжал в общежитие улице Космонавтов, где все случилось. У него самого тогда росли две маленьких дочки примерно Алисиного возраста. Он стоял у тех перил. Их уже давно заменили, проемы между прутьями сделали гораздо уже, но, как утверждает Сергей, тогда ребенок вполне мог бы там спокойно пролезть.
«Там еще свидетели — соседи подсудимой, давали ей неприглядные характеристики, — вспоминает бывший присяжный. — А потом оказалось, что одна из соседок Тони — проститутка, водила домой клиентов, и на этой почве мама Тони постоянно с ней скандалила. То есть, это были люди заинтересованные».
И еще одно важнейшее обстоятельство. Каждое лето Сергей брал отпуск на телевидении и уезжал за город работать в детском лагере отдыха музыкальным руководителем. Во время судебного процесса ему почти каждый день приходилось уезжать из лагеря в Новгород.
«Ребята интересовались, куда это я постоянно уезжаю, — объясняет Алексеев. — Пришлось объяснить, что я присяжный на суде по делу Тони Мартыновой. А это же был громкий процесс, даже дети знали о его нюансах. И оказалось, что мои воспитанники — одноклассники Егора. Они стали меня теребить и просить: “Сергей Валентинович, не верьте Егорке, он всегда и всем врет!” У меня тогда аж сердце захолонуло».
Когда пришло время присяжным выносить вердикт, Сергей не сомневался, он был уверен в невиновности подсудимой. По его словам, там все было понятно по времени и обстоятельствам: Тоня была в ванной, ее мать, бабушка Алисы, ушла на работу, не закрыв на защелку дверь (ее не запирали, потому что соседские дети часто забывали ключи и стучали ногами), Алиса высочила за ней... увидела бабушку внизу, полезла через перила...
Но остальные присяжные считали иначе. Голосование подвело итог 11 голосов за вердикт «виновна» и 1 голос за вердикт «невиновна». По закону в этом случае присяжным дается 6 часов, чтобы они смогли переубедить друг друга и прийти к единому знаменателю.
«А я уже не уверен, что она виновна»
«Я пытался! — горестно восклицает сейчаc Алексеев. — Я все свои доводы привел, но было такое ощущение, что меня никто не слышит. С их стороны не было аргументов. Они просто просили меня: “Голосуй уже “за” и пойдем домой”. Так мы и просидели эти 6 часов в секретной комнате и вышли с тем же, с чем и зашли. Но, уже после оглашения вердикта, когда мы стояли у кассы, чтобы получить зарплату, вдруг один присяжный вдруг сказал: “А я уже не уверен, что она виновна”. И второй говорит: “Я тоже”. Но было уже поздно».
Как вспоминает Алексеев, он вообще не удивился, узнав, что Мартынова сбежала. Однако, по его словам, если бы она сбежала на день раньше, то есть до оглашения вердикта, то в отношении нее сработал бы срок давности и она сейчас гуляла бы на свободе. Но Тоня до последнего надеялась, что присяжные ей поверят.
И еще в этом деле была одна странность.
«После оглашения вердикта мне, как и каждому из присяжных, на домашний адрес пришли письма от мужа подсудимой Кирилла Мартынова, — акцентирует Алексеев. — Огромные, формата А3. В них было написано, какие мы нехорошие, и предупреждение, что “Алиса за вами придет”. На домашний адрес! По закону персональные данные присяжных держатся в строжайшей тайне. Мы даже сами не знали, как кого зовут, и обращались друг к другу по номерам. А потом выяснилось, что и судья знала, кто как проголосовал, хотя это тоже должно было быть тайной. Кто-то сливал информацию».
Когда полиция нашла Мартынову и суд над ней возобновился после 16-летнего перерыва, Сергей Алексеев следил за процессом. Он был в шоке от приговора. По его словам, 9 лет дали парню, который недавно в Новгороде задушил свою девушку и запихал ее тело в бочку на балконе. И Тоне дали 9 лет. За что? — недоумевает бывший присяжный.
«Все эти годы я постоянно вспоминал о том деле, — признается Сергей Алексеев. — Чувствовал свою вину — что не смог тогда убедить других присяжных. Если ко мне придет снова приглашение стать присяжным, я никогда не соглашусь. Это такая ответственность — за жизни людей».
По словам Алексеева, он продолжит следить за делом Тони Мартыновой и сейчас ждет апелляцию и надеется на полный пересмотр дела с нуля.