80 лет назад, 7 июня 1944 года, одна из полос газеты «Правда» украсилась портретом военного, позирующего на фоне британского и американского флагов. Подпись под снимком гласила: «Верховный главнокомандующий экспедиционными силами союзников в Западной Европе генерал Эйзенхауэр».
«Войска союзников высадились на северном побережье Франции», — значилось в заголовке. Так главная газета СССР отреагировала на начало операции «Оверлорд».
«Не дай Бог иметь англосакса другом»
8 июня в газете «Красная звезда» вышла заметка с названием «Началось!». Её автор, писатель и военкор Илья Эренбург, писал: «Мы столько раз повторяли: „Если бы!“ Когда Гитлер напал на нас, германская армия была первой армией мира. Немцы тогда не боялись ударов с Запада... Теперь начинается облава на зверя. Вот он, огромный „котёл“ — в нём Германия будет кипеть, как грешники в сере».
Здесь всё — и радость, и плохо скрываемый упрёк. Примерно таким восприятие того события остаётся и сейчас. С одной стороны, хорошо, что второй фронт всё-таки был открыт. С другой — не слишком ли долго союзники тянули?
Посол СССР в США Максим Литвинов в 1943 году докладывал: «Военные расчёты союзников строятся на стремлении к максимальному истощению и изнашиванию сил Советского Союза для уменьшения его роли в решении послевоенных проблем». Посол СССР в Великобритании Иван Майский дополнял коллегу: «Британское правительство хотело бы отложить создание второго фронта на более отдалённый срок, чтобы дождаться момента, когда Красная армия сделает всю основную работу и перешибёт становой хребет германской военной машины». Из этих слов можно сделать вывод, союзников не красящий, — они «хотели въехать в рай на чужих плечах». Как говорится, спасибо, что вообще сподобились помочь.
Однако не стоит спешить рассыпаться даже в таких скромных благодарностях. То, что творилось вокруг открытия второго фронта, прекрасно описывается афоризмом штаб-офицера Русской императорской армии Алексея Едрихина — участника Англо-бурской войны 1899–1902 годов. Так вот, в своей работе «Наше положение» он отметил: «Плохо иметь англосакса врагом, но не дай Бог иметь его другом!»
Дело даже не в том, что такой союзник будет преследовать исключительно свою выгоду. Хуже другое — он, вступая в союз, всегда держит за спиной нож. И в любой момент может вонзить его тебе в спину.
Когда Германия ослабнет...
Операция «Оверлорд» и была тем самым ножом. Вернее, первая её часть, операция «Нептун», о которой говорится так: «Её целью было завоевание союзниками плацдарма на континенте, которое продолжалось до 25 июля». Но какой цели служило завоевание этого плацдарма и почему шло так медленно?
Между тем ещё в октябре 1943-го, в процессе подготовки Тегеранской конференции, на которой Сталину удалось нажать на союзников и заставить их принять решение об открытии второго фронта, состоялось событие, проясняющее многое. Английский военный историк и стратегический аналитик Бэзил Лиддел Гарт направил Черчиллю памятную записку: «В Европе имеется лишь одна страна (Германия), способная вместе с западноевропейскими государствами оказать сопротивление послевоенным устремлениям русских, — это страна, которую мы, англичане, собираемся разгромить...»
По сути, с довоенного времени не изменилось ничего. Или почти ничего. Раньше Англия вместе с Францией срывали планы СССР по устройству коллективной безопасности в Европе и потворствовали гитлеровской Германии, закрывая глаза сначала на её милитаризацию, потом — на аншлюс Австрии, потом — на растерзание Чехословакии... И всё ради одного — хоть мытьём, хоть катаньем нарастить Гитлеру мускулы и направить его против нашей страны. Летом 1944-го должно было состояться ровно то же самое. С парой небольших поправок: Англия теперь действовала в паре с США, и англосаксов сильно смущала фигура Гитлера. К 1944 году он окончательно стал одиозной фигурой, а нацизм был признан человеконенавистнической идеологией, подлежащей искоренению. Впрочем, ещё в сентябре 1941-го Черчилль, адресуясь к членам своего кабинета, сказал: «Мы сделали публичное заявление, что не будем вести переговоры с Гитлером или нацистским режимом».
Казалось бы — вот честная позиция союзника. Однако эти слова Черчилля имели продолжение: «Но мы зашли бы слишком далеко, если бы заявили, что не будем вести переговоры с Германией. Невозможно предсказать, какое правительство может оказаться в Германии, когда её сопротивление будет ослаблено и она захочет вести переговоры».
К 1944-му сопротивление Германии и впрямь ослаблено — слишком серьёзными были её поражения под Сталинградом, на Курской дуге. Слишком сильными оказались первые три из «десяти сталинских ударов», когда были освобождены Правобережная Украина, Одесса, Крым, а отдельные части РККА даже пересекли границу Румынии...
Планы союзников: прикрытие операции «Рэнкин»
А теперь вернёмся к ходу операции «Оверлорд». До 25 июля она представляет собой некий новый извод «странной войны», которую в 1939 году демонстрировали союзники. Высадка состоялась. Плацдарм в руках англосаксов. К середине июля на плацдарме насчитывается более 1 млн человек, 148 тыс. единиц боевой техники. Но все эти силы почти бездействуют, за исключением взятия 29 июня города-порта Шербур. Всё, что там происходит, можно назвать локальными боями. Немцы тоже не предпринимают активных действий. Словно все чего-то ждут.
Это впечатление справедливо. Операция «Оверлорд» была, по сути, прикрытием операции «Рэнкин», согласно которой после физического устранения Гитлера военные элиты «берут Германию под контроль армии» и заключают союз с США и Великобританией. А потом вместе выдвигаются навстречу РККА, чтобы продолжить войну против СССР. И тут закрадывается крамольная мысль: слава богу, что заговор генералов и покушение на Гитлера, осуществлённое полковником Клаусом Штауффенбергом 20 июля 1944-го, не достигли цели и Гитлер остался у власти, сорвав этим планы союзников нанести по нашей армии совместный англо-американо-германский удар.
Так что высадка в Нормандии стала реальной помощью для СССР лишь после 20 июля. Да и то помощью вынужденной — США и Великобритании поневоле пришлось доигрывать роль «честных союзников».