27 сентября 2019 года стало известно, что Верховный суд Российской Федерации отказал в реабилитации бывшему заместителю командующего 57-й армией по бронетанковым войскам полковнику Владимиру Арцезо.
Три буквы на рукаве
Как сообщает Генпрокуратура РФ, вопрос о реабилитации полковника был поднят летом 2019 года в связи с обращением «одного из граждан иностранного государства».
О Владимире Гавриловиче Арцезо до нынешних сообщений в СМИ, пожалуй, слышали только историки. Но для того, чтобы понять, за что именно бывший высокопоставленный офицер Красной армии был приговорен к смерти, достаточно увидеть только одно фото. На нем бывший советский полковник позирует в немецком генеральском мундире. Три буквы на рукаве — «РОА» — означают, что Владимир Арцезо состоял в так называемой Русской освободительной армии генерала Власова.
В кругах русской эмиграции, а также среди части духовенства распространено убеждение: власовцы — не изменники, а «борцы с коммунизмом». Попытки добиться юридической реабилитации Власова и его подельников предпринимались не раз. 1 ноября 2001 года Военная коллегия Верховного суда РФ отказала в реабилитации генерала Андрея Власова, а также лиц, проходивших вместе с ним в качестве обвиняемых на процессе 1946 года.
Но этот вердикт не успокоил тех, кто пытается оправдать коллаборационистов. Если не получилось с Власовым, то почему бы не попробовать с менее заметными персонами? А там, добившись успеха один раз, можно постепенно поменять устоявшееся общественное мнение.
Из гимназистов — в подпоручики
Так кто же такой Владимир Гаврилович Арцезо?
Он родился в Таганроге в 1898 году. После окончания в 1916 году гимназии в Астрахани он практически сразу был зачислен в Константиновское военное училище. К тому времени русская армия пребывала в плачевном положении. За два года войны офицерские кадры были выбиты, и нехватка командного состава была катастрофической. Дыры затыкали путем ускоренных курсов, на которые зачисляли любых мало-мальски образованных людей, в том числе вчерашних гимназистов. По окончании ускоренного курса военного училища Арцезо в звании подпоручика проходил службу в 156-м пехотном Елисаветпольском генерала князя Цицианова полку 2-й бригады 39-й пехотной дивизии.
Во время Гражданской войны подпоручик Арцезо примкнул к красным. В отличие от других между сторонами конфликта бывший подпоручик не метался и, судя по всему, душевных терзаний не имел. К марту 1920 года он уже командовал отдельным лыжным батальоном. После окончания Гражданской войны Арцезо остался в армии, принимал участие в подавлении контрреволюционных выступлений, сражался с басмачами.
Карьера в Красной армии
Арцезо ценили, не раз отправляли для дальнейшего обучения, видя в нем потенциал. К 1939 году, пройдя многие ступени карьерной лестницы, Владимир Арцезо получил звание полковника.
Во время советско-финской войны он был начальником автобронетанкового снабжения 15-й армии Северо-Западного фронта. Несмотря на то, что снабжение Красной армии в ходе этого конфликта было налажено не лучшим образом, Арцезо проблем не имел. По окончании боевых действий полковник занял должность начальника автобронетанковых войск Архангельского военного округа.
В первые месяцы Великой Отечественной войны Арцезо был начальником отдела автобронетанковых войск Полевого управления 28-й армии, а затем занял тот же пост в 43-й армии.
После того как армия потерпела серьезное поражение в осенних боях 1941 года, полковника Арцезо перевели командовать отделом автобронетанковых войск в 57-ю армию. Весной 1942 года он стал заместителем командарма по тылу.
Харьковская катастрофа: одни спасали честь, другие — жизнь
В мае 1942 года Красная армия развернула наступление на Харьков. 57-я армия, которой командовал генерал-лейтенант Кузьма Подлас, играла в этой операции одну из ключевых ролей.
Однако контрудар немцев, нанесенный силами 1-й танковой армии Эвальда фон Клейста, привел к тому, что группировка Красной армии численностью почти в 300 000 человек оказалась зажата в треугольнике Мерефа — Лозовая — Балаклея.
Вырваться из окружения удалось лишь десятой части советских войск. Остальные либо погибли, либо оказались в плену. Заместитель командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант Федор Костенко пропал без вести 26 мая 1942 года. Поисковикам удалось найти место его захоронения только в 2017 году. 20 июня 2018 года его прах был с воинскими почестями захоронен на Федеральном военном мемориальном кладбище под Москвой.
Командарм Кузьма Петрович Подлас имел повод обижаться на советскую власть. После боев на озере Хасан, где Подлас командовал армией, его объявили «саботажником». В декабре 1938 года он был арестован и осужден к пяти годам тюрьмы с лишением воинского звания. Но уже в 1940 году Подласа амнистировали и вернули в Красную армию. Там, в окружении под Харьковом, у Кузьмы Петровича была масса причин разочароваться в советском руководстве. Не только из-за своего пребывания в тюрьме, но и из-за плохо спланированной операции, и из-за слишком поздно отданного приказа об отводе войск. Но генерал-лейтенант Подлас сражался до последнего патрона и погиб при попытке прорыва окружения у села Копанки Харьковской области.
А его подчиненный полковник Арцезо сделал иной выбор.
Доверенное лицо генерала Кестринга
Кто-то, оказавшись в плену, предпочитал сохранить честь, отказываясь от сотрудничества с врагом. Владимир Гаврилович Арцезо сам предложил немцам свои услуги.
«Являясь заместителем командующего 57-й армией по бронетанковым войскам, в мае 1942 года сдался в плен и на допросе выдал немецкому военному командованию известные ему секретные сведения о бронетанковых войсках Красной армии, — говорится в материалах Генпрокуратуры РФ. — С сентября 1942 года он работал при разведотделе штаба Южного фронта немецкой армии, а затем последовательно занимал должности начальника офицерской школы Русской освободительной армии, инспектора при немецком генерале Кестринге, а в феврале 1945 года получил назначение на должность начальника отдела боевой подготовки штаба РОА. За активную службу Арцезо был дважды награжден немецким командованием и произведен в чин генерал-майора фашистской армии».
Бывший полковник Красной армии служил в штабе Восточных добровольческих войск вермахта генерала от кавалерии Эрнста-Августа Кестринга. Кестринг, бывший военный атташе Германии в СССР, активно выступал за привлечение к участию в войне против Советского Союза коллаборационистов. Кестринг очень высоко ценил преданность Арцезо, а тот, в свою очередь, старался выполнять все поручения генерала. Даже после того, как Арцезо перевели в штаб армии Власова, где он возглавил отдел боевой подготовки, Владимир Гаврилович продолжал работать с Кестрингом.
Михаил Меандров, проходивший по «делу Власова», на допросах крайне негативно отзывался об Арцезо. Он заявлял, что последний, даже став генерал-майором РОА, продолжал выполнять поручения Кестринга и внушать всем мысль «о верном служении немцам».
Расстрел как проявление снисхождения
Несмотря на это, Арцезо вошел в число тех представителей РОА, которым в мае 1945 года было доверено право ведения переговоров с западными союзниками. У власовцев было два основных требования: невыдача СССР и признание русских коллаборационистов важным политическим фактором.
Впрочем, американцы не испытывали доверия к власовцам. Летом 1945 года, находясь в американском лагере для военнопленных, Арцезо приходилось решать вопрос собственной судьбы.
Он писал письма, доказывая, что не сотрудничал с гитлеровцами, а исповедовал «третий путь», ведя отдельную от немцев борьбу с большевизмом. Убедить американцев не получилось. 14 февраля 1946 года его вместе с другими генералами РОА выдали представителям Советского Союза.
Приговор Владимиру Арцезо был вынесен 10 февраля 1947 года: расстрел. Это можно считать определенным снисхождением, поскольку Власова, Меандрова и других фигурантов главного процесса над высшими чинами РОА повесили.