Политический самородок в рясе
Из числа имен, что гремели в политической жизни России в начале XX века, лишь весьма ограниченное число знакомо россиянам, живущим столетие спустя.
Георгий Гапон, несомненно, входит в это число. Все, кто учился в советской школе, да и позднее, хорошо знакомы с термином «гапоновщина», который стал синонимом провокационной деятельности.
Уроженец Полтавской губернии Георгий Апполонович Гапон был сверстником Владимира Ленина, но его имя стало хорошо известно в России раньше, чем имя лидера большевиков.
В 1899 году выпускник Полтавской духовной семинарии, неудачно пытавшийся учиться в Санкт-Петербургской духовной академии, начинает участвовать в благотворительных миссиях, занимавшихся христианской проповедью среди рабочих. Гапон оказался блестящим оратором, проповеди которого собирали тысячи рабочих.
Не ограничиваясь этим, Гапон разработал новый проект системы благотворительных учреждений, а также проект общества помощи рабочим, с которыми стучался к сильным мира сего.
На Гапона обратили внимание высокопоставленные светские и духовные лица. Протекция последних позволила ему закончить обучение в столичной духовной академии.
Осенью 1902 года Гапон познакомился с начальником Особого отдела Департамента полиции Сергеем Зубатовым. Зубатов занимался созданием подконтрольных полиции рабочих союзов, и Гапону было предложено принять участие в этой работе. Цель Зубатова состояла в том, чтобы созданием легальных рабочих организаций парализовать влияние, оказываемое на рабочих революционной пропагандой. Зубатову удалось создать успешно действующие организации в Москве, Минске и Одессе, а в 1902 году он попытался перенести свой опыт в Петербург.
Гапон нужен был Зубатову как человек, уже обретший популярность среди питерских рабочих. Молодой священник же, в свою очередь, получал поддержку лица, имеющего большую государственную власть.
Поход к царю с последующим расстрелом
Зубатовские проекты, получившие название «полицейский социализм», критиковали и справа, и слева. Революционеры считали, что таким образом власть пытается свести на «нет» подлинную борьбу трудящихся за свои права, консерваторы предупреждали — созданные Зубатовым структуры могут однажды выйти из-под контроля.
Это предупреждение оказалось пророческим в отношении созданной Гапоном при содействии Зубатова организации «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга».
Зубатов недооценил Гапона, ориентируясь на его сан священника. На самом деле Георгий Гапон был наделен всеми задатками и талантами политического деятеля, партийного вождя. Его политические амбиции, однако, не могли быть реализованы в этом качестве, так как в стране не существовало ни официальных партий, ни парламента.
Но честолюбивый Гапон решил, что добьется политического влияния при помощи организации рабочих.
Венцом его карьеры в этом качестве стал поход с петицией от рабочих к императору 9 января 1905 года. Петиция содержала ряд как экономических, так и политических требований.
Революционеры предупреждали — затея с демонстрацией может закончиться катастрофой, несмотря на ее верноподданнический характер. Власти, в свою очередь, так до последнего момента и не решили, что делать с Гапоном и рабочей акцией.
Император Николай II в этот день покинул столицу, предоставив разбираться с рабочими министрам и властям Петербурга.
Итогом стал расстрел рабочих, вошедший в историю как «Кровавое воскресенье». Эти события в Петербурге спровоцировали начало первой русской революции.
Позднее Гапона обвинили в том, что фактически подставил рабочих под ружья солдат. Однако, скорее всего, священник, ввязываясь в эту авантюру, искренне верил в то, что царь вступит с манифестантами в переговоры и выслушает его.
Главный оппонент императора
В ходе расстрела манифестации сам Гапон был легко ранен. С площади его вывел эсер Петр Рутенберг. По дороге его остригли и переодели в светскую одежду, отданную одним из рабочих, а затем привели на квартиру писателя Максима Горького. Там, на квартире Горького, Гапон написал послание к рабочим, в котором призывал их к вооружённой борьбе против самодержавия.
Власти начали аресты лидеров гапоновского «Собрания рабочих», самого его объявили в розыск, после чего ему помогли выехать за границу.
Когда он появился в Женеве, его имя гремело на всю Европу. О мятежном священнике говорили и писали больше, чем о любом другом русском революционере. Гапон наслаждался новым статусом — ему удалось стать знаковой политической фигурой.
В среде российской политической эмиграции развернулась борьба за привлечение беспартийного Гапона, в которой взяли верх эсеры. Тем не менее, на какое-то время он стал фигурой, объединившей вокруг себя все революционные силы. В апреле 1905 года он стал председателем Женевской межпартийной конференции. Казалось, Гапон превращается в человека, способного стать альтернативной самому Николаю II.
Лидерские амбиции Гапона действительно были очень высоки. Настолько, что он попытался подчинить себе всю партию эсеров, что крайне не понравилось признанными партийным лидерам. Тогда Гапон приступил к формированию «Всероссийского Рабочего Союза», который потенциально мог превратиться в его собственную партию.
17 октября 1905 года императором Николаем II был издан Высочайший Манифест, даровавший жителям России гражданские свободы. Это было то, что нужно Гапону. Вернувшись в Россию, он собирался восстановить свою организацию рабочих и развить ее до полноценной всероссийской структуры.
Закулисная сделка
Но с возвращением возникли сложности. Власти считали Гапона главным виновником событий 9 января 1905 года и не горели желанием его амнистировать.
Прибыв в Петербург нелегально, Георгий Гапон вступил в тайные переговоры с председателем Совета министров графом Витте. В обмен на амнистию и возобновление деятельности собственной организации Гапон предлагал Витте помощь в отвлечении рабочих от революционных радикалов.
Витте видел, что имеет дело с авантюристом, но также знал, что этот авантюрист имеет большое влияние в рабочей среде. В итоге сделка была заключена.
Гапон выступил с призывом к русским рабочим «остановиться на достигнутом», не участвовать в вооруженном восстании и отойти от революционных партий, толкающих их на гибельный путь. Довольный Витте стал переводить Гапону через секретный фонд Департамента полиции крупные суммы для продолжения подобной деятельности.
Но обстановка складывалась не в пользу Гапона. Декабрьское вооруженное восстание в Москве вспыхнуло, несмотря на его призывы. Власти подавили его силой, и ведущую роль в правительстве стал играть глава МВД Петр Дурново. Он требовал от Гапона большей лояльности и даже перехода на открытую службу в Департамент полиции.
Гапон, для которого это было равносильно политической смерти, отказался. Тогда Дурново добился полного запрета отделений рабочей организации Гапона.
В прессу, очевидно, не без помощи властей, просочились сведения о тайных контактах Гапона с Витте, а также выплаченных ему десятках тысяч рублей. Его обвиняли в провокаторстве, продажности и предательстве. Гапон, пытаясь спасти репутацию, требовал общественного суда над собой и почти добился его проведения.
Посылка из Берлина
Но 28 марта (10 апреля по новому стилю) 1906 года Георгий Гапон внезапно исчез. Он выехал из Петербурга по Финляндской железной дороге, обещая вернуться к вечеру. Он был бодр, весел, деятелен и убежден, что в скором времени вернет утраченные позиции.
Ни к вечеру, ни на следующий день, ни через неделю Георгий Гапон не появился.
Спустя две с лишним недели в одной из питерских газет появилась анонимная заметка, в которой говорилось, что Гапон убит, и даже называлось имя убийцы — Петр Рутенберг, член партии эсеров. Именно этот человек в «Кровавое воскресенье» уводил раненого Гапона из-под пуль правительственных войск.
В эту информацию поверили немногие. Позже выяснилось, что автором заметки был еще один человек, связанный с Гапоном — Иван Манасевич-Мануйлов, чиновник особых поручений при Департаменте полиции, ведший со священником тайные переговоры от имени власти.
Затем появилось еще одно анонимное письмо, в котором говорилось, что Гапон предан смерти как «предатель-провокатор» на основании неопровержимых доказательств его вины по решению «суда рабочих».
Одновременно из Берлина на имя адвоката Сергея Марголина, представлявшего интересы Гапона, была выслана посылка, содержавшая личные вещи священника — его бумажник и ключ от несгораемого ящика № 414 банка «Лионский кредит». Вещи, несомненно, принадлежали Гапону. В бумажнике оказались написанные рукой Гапона записки, прочие документы и черновик речи, начинавшейся словами: «Товарищи, спаянные кровью».
После этого сомнений в том, что Гапон мертв, не осталось. Правда, где и при каких обстоятельствах он погиб, было неизвестно.
Расправа по приказу секретного агента
Через месяц после исчезновения Гапона хозяйка одного из домов в дачном поселке Озерки обратилась в полицию. Ее смутило то, что люди, снявшие у нее дом, в первый же день повесили на него замок, а потом исчезли. Это странное событие по времени совпадало с исчезновением Георгия Гапона.
Когда дом вскрыли, то в маленькой комнате на втором этаже нашли труп повешенного человека. Это было тело священника Гапона.
Свидетелям, видевшим людей, которые снимали дачный домик, были предъявлены фотографии, среди которых они указали на фото эсера Петра Рутенберга.
Следствие установило, что Георгий Гапон был убит группой из 3-4 человек, которую возглавлял Петр Рутенберг. Задержать никого не удалось. Рутенберг, единственный, чье участие было доказанным, скрылся за границей.
В 1908 году был разоблачен крупнейший провокатор в революционной среде Евгений Азеф. Полицейский агент смог стать одним из лидеров партии эсеров, а также главой боевой организации партии. Всплыли крайне неприглядные факты как для революционеров, так и для властей — оказалось, что ряд высокопоставленных чиновников был убит с ведома Охранного отделения, которое предпочитало закрывать на это глаза, дабы сохранить позиции своего агента.
Одновременно Азеф сдавал полиции крупных деятелей в революционном движении, успешно работая на два фронта.
К 1906 году недовольство Гапоном накопилось и у властей, и у революционеров. Первые не могли простить ему события 9 января 1905 года, вторые — деятельность по отвлечению рабочих от революционных партий.
В феврале 1909 года Петр Рутенберг обнародовал заявление, в котором признавал, что совершил убийство Гапона по поручению Азефа. В своём заявлении Рутенберг утверждал, что решение об убийстве Гапона было принято ЦК партии эсеров на основании фактов, свидетельствующих о его сношениях с вице-директором Департамента полиции Петром Рачковским.
Впоследствии выяснилось, что поручение не соответствовало решению ЦК, и партия отказалась взять на себя ответственность за убийство.
Убийство в Озерках
Согласно воспоминаниям Петра Рутенберга, события развивались так. В феврале и начале марте 1906 года он трижды встречался с Гапоном, который посвятил его в свои контакты с властями, предложив присоединиться к этой деятельности. Гапон убеждал Рутенберга, что усыпив бдительность чиновников своей ложной лояльностью, можно на их деньги подготовить вооруженное восстание.
Рутенберг сообщил о содержании бесед с Гапоном Азефу и еще одному лидеру боевой организации эсеров Борису Савинкову. Оба сошлись во мнении — Гапон является провокатором и должен быть убит.
Рутенберг противился роли организатора убийства, но под давлением соратников вынужден был согласиться.
Для дела были отобраны пять рабочих, являвшихся членами партии эсеров. По утверждению Рутенберга, они должны были стать свидетелями предательства Гапона, а затем совершить возмездие.
Очередная встреча Рутенберга и Гапона должна была состояться на даче в Озерках. Когда Гапон прибыл на нее, он вел себя раскованно и уверенно, подтрунивая над нерешительностью Рутенберга, который не хотел, подобно священнику, контактировать с Департаментом полиции.
Придя в дачный дом, Гапон продолжал убеждать Рутенберга принять его предложение о сотрудничестве с властями, не подозревая, что в соседней комнате находятся рабочие, которые все слышат.
После нескольких минут откровений Гапона Рутенберг открыл дверь и впустил рабочих, которые бросились на священника. Гапон яростно сопротивлялся, но отбиться от пятерых сильных мужчин был не в состоянии. Ему накинули на шею веревку, потянули в соседнюю комнату и подвесили на вбитый над вешалкой крюк. В последние секунды жизни Гапон все еще пытался переубедить своих убийц, но тщетно.
Когда началось убийство, Рутенберг спустился вниз. Когда все кончилось, рабочие сообщили, что Гапон мертв. Забрав личные вещи убитого, все участники расправы покинули дом, заперев его на замок.
Организатор казни сменил революцию на сионизм
Имена непосредственных убийц Георгия Гапона так и остались тайной. Организатор казни Петр Рутенберг после революции 1917 года уехал в Палестину, стал одним из активных членов сионистского движения, скончавшись в Иерусалиме в 1942 году в возрасте 63 лет. До конца жизни он не любил вспоминать о происшедшем в Озерках.
Евгений Азеф после разоблачения скрылся за границей, жил в Берлине, где владел корсетной мастерской. В 1915 году он был арестован германскими властями как бывший русский секретный агент и два года провел в тюрьме Моабит. В заключении он получил болезнь почек, от которой и скончался весной 1918 года в возрасте 49 лет.
Георгия Гапона похоронили на Успенском кладбище Петербурга. На похороны собралось около 200 сторонников, считавших, что священник был подлинным народным лидером, павшим от рук царской охранки. Первые несколько лет на его могиле в годовщину смерти проводились траурные мероприятия, в которых участвовало все меньше людей.
По свидетельству современников, до 1924 года на могиле появлялись венки и траурные ленты, но затем она была заброшена. Памятник исчез, не сохранилось и само захоронение.
Георгию Гапону на момент смерти было всего 36 лет. В другую эпоху он вполне мог стать видным политическим деятелем, харизматичным лидером крупной партии. Но в суровую эпоху революции он слишком увлекся политическими играми, проиграв в итоге собственную жизнь.