«Коллектив работников консервного комбината отправил бойцам, командирам и политработникам действующей армии 20 посылок с новогодними подарками. В посылки вложены: консервы, солёная рыба, кондитерские изделия, носовые платки...» — гласила заметка, вышедшая 16 декабря 1942-го в главной газете Ханты-Мансийского национального округа «Сталинская трибуна».
В том, что касалось подарков на фронт, пресса вопреки утверждению Ленина была не пропагандистом, не агитатором и не организатором. Газеты тех лет всего лишь фиксировали то, что происходило само по себе. Посылки в армию шли впечатляющим потоком круглый год, а к главному празднику поток достигал совсем уж невероятной мощности.
160 кг мяса и несколько упаковок мыла
Нередко этот сюжет иллюстрируют песней на стихи Евгения Долматовского: «Может, в Колпине, может, в Рязани не ложилися девушки спать — много варежек тёплых связали, чтоб на фронт их в подарок послать».
Всё правда. И не только в Колпине или Рязани. Так было во всех городах и деревнях страны. Очень часто «не ложилися спать» крупными коллективами — так, 10 декабря 1942 года строители Новосибирского речного порта и работники механической мастерской трудились сверхурочно, в ночь, и на вырученные деньги приобрели для защитников Сталинграда к Новому году 160 кг мяса, 5 кг табака и несколько упаковок туалетного мыла.
Обратите внимание — и в Ханты-Мансийске, и в Новосибирске новогодние подарки на фронт комплектуют много чем, но варежки там не в приоритете. Этому есть объяснение — сбор тёплых вещей для армии шёл постоянно и проходил отдельной статьёй, что нашло отражение в письмах бойцов, которым достались подарки к Новому, 1942 году: «Я получил носовые платки, воротнички, мыло, шерстяные носки, перчатки и свитер, а также печенье, конфеты, яблоки, вино и прочие продукты. Тёплые вещи не так уж необходимы, так как армия тепло нас одела...» «Получали подарки, и я их распределял для бойцов своей батареи. Подарки эти состояли из разных продуктов, как то: пряники, ветчина, колбаса, рыба, сыр и пр. И я тоже полакомился, получив свой подарок. Из тёплых вещей ничего не было, но они абсолютно не нужны, так как у нас есть всё, что только необходимо». В том-то и дело, что есть, — это тоже была помощь населения фронту, только поступающая не в виде новогодних подарков, а как нечто само собой разумеющееся.
«Без кисета у махорки вкус не тот уже»
Подарки же, особенно новогодние, — это всё же по другой части. Тут возможны были варианты. Кто-то полагался на торговую сеть. Скажем, в ЦУМе уже в 1941 году начала работу специализированная секция по продаже готовых фронтовых подарков, о чём сообщала «Вечерняя Москва»: «В отделе подарков для бойцов Красной армии можно приобрести комплекты стоимостью от 1 до 75 рублей». Полный, самый дорогой набор, состоял из 25 предметов, среди которых были: «бритвы, лезвия, кисточки для бритья, мыльный порошок, мыло, одеколон, зубной порошок, носки, папиросы, нитки, спички, пуговицы...» Имелись и наборы довольно простецкие — из мыла, спичек и пуговиц. Кстати, одними из наиболее желанных подарков были именно спички и зажигалки. Дело в том, что почти все спичечные фабрики в европейской части СССР оказались в зоне оккупации, и это вызвало страшный дефицит — на фронте иногда даже курочили оптику уничтоженных танков и пушек, чтобы добыть увеличительные стёкла и с их помощью прикуривать от солнца.
Однако готовые подарки были всё-таки обезличенными. А ведь самыми ценными считались не предметы как таковые, но человеческое внимание, забота, тепло.
Наверное, именно поэтому пальму первенства среди подарков всё-таки удерживает кисет. Кожаный, замшевый, матерчатый — всё равно. Но обязательно с вышивкой, которая могла быть воинственной: «Убил гада — покурить надо». Или нейтральной: «Совершив геройский подвиг, сядь, товарищ, покури». Или лирической: «В бою и в огне помни обо мне, милый, хороший, родной». Самое интересное, что и функция кисетов могла быть разной. Курящие ценили их за сохранность табака (что отмечал Александр Твардовский в поэме «Василий Тёркин»: «Без кисета у махорки вкус не тот уже. Слаба!»). Некурящие хранили в кисетах леденцы или сахар, полагающиеся вместо «табачно-махорочного довольствия». А если сильно повезёт, то и кондитерскую экзотику. Конкретно — шоколад специального назначения от фабрики «Красный Октябрь» «Гвардейский» или «Кола», разработанный для фронтовых нужд. Вообще-то считалось, что шоколад «с добавлением натуральных африканских орехов кола, которые обладают свойством сохранять бодрость, увеличивать выносливость и силу», будет присутствовать в подарках только лётному составу ВВС либо морякам-подводникам. Но случалось, что он доходил и до артиллеристов или пехоты...
Подарки «М» и «Ж»
Вообще одна из самых интересных и одновременно точных инструкций по сбору подарков была создана поэтом Сергеем Михалковым. Первый вариант стихотворения «Посылка» был опубликован в 1941 году в «Пионерской правде». Второй вариант появился в 1943-м, когда Михалков был впечатлён эшелоном из Челябинской области, который вёз на фронт 250 тыс. посылок. Второй более полный. Для него поэт, упомянувший ранее почти весь набор необходимых и желанных подарков — от домашнего варенья и сала до бритвы и ножниц с иголкой, — дописал вот это: «В аккуратной упаковке, чтобы выпить в добрый час, две пшеничных поллитровки — вспоминайте, братцы, нас!»
И вот тут слишком ретивым поборникам морали лучше помолчать. Да, СССР в чём-то был пуританским государством. Но когда дело касалось подарков для действующей армии, табуированных тем не было. Примерные варианты комплектов новогодних фронтовых посылок, которые распространялись парторганизациями не только на заводы, но и в школы, наряду с карандашами, писчей бумагой, конфетами, мёдом, расчёсками или иголками, перечисляли: «Водка — 1/4 литра. Табак или папиросы — 2 пачки». Это для мужчин. Посылки, предназначенные для бойцов-женщин, предполагали замену водки красным вином или портвейном. А ещё — совсем уж интимные вещи: «Пояс гигиенический — 1 шт. Менструальные подушечки — 10 шт.». И ничего постыдного тут не видели. Во всяком случае, школьницы старших классов совершенно спокойно шили вручную из ваты и марли эти самые подушечки, крепившиеся к «поясу гигиеническому» специальным клапаном на кнопках или пуговках...
Вместо эпилога
Несмотря на приказ Гитлера
24 декабря 1941 года берлинское радио передало специальный приказ Гитлера, где говорилось: «Лица, которые так или иначе будут относиться недобросовестно к сдаче, а также к хранению тёплых вещей для германской армии, караются смертной казнью». В это самое время поток подарков советских людей со всех концов страны лишь набирал силу — в августе Московский почтамт принял 10 тыс. посылок с подарками бойцам РККА. В декабре 10 тыс. посылок он принимал уже ежедневно. И это было только начало.