6 июля 1415 г. в немецком городе Констанц состоялась публичная казнь. Человеку разодрали кожу на голове. Надели бумажную корону с нарисованными бесами и надписью «Главарь еретиков». Привязали к столбу, обложили вязанками хвороста и поднесли огня. Когда костёр прогорел, стали искать голову, чтобы развалить её палками в труху. Обнаружив не полностью сгоревшее сердце, насадили его на вертел и дожгли. Точно так же обошлись и с одеждой: «Не то славянские недоноски сочтут это святыней и затеют ей поклоняться». Из тех же соображений место казни чисто замели и выбросили в Рейн даже мельчайшие останки. Казнённого звали Ян Гус.
Столетия спустя, в 1849 г., Фридрих Энгельс опубликует в газете Neue Rheinische Zeitung статью с красноречивым финалом: «Всеобщая война, которая тогда вспыхнет, рассеет этот славянский зондербунд (союз) и сотрёт с лица земли даже имя этих упрямых наций».
Несмотря на общий оскорбительный тон, Энгельсу нельзя отказать в наблюдательности и прозорливости. Упрямство и стойкость – действительно самые характерные черты славян. Так было всегда.
В том числе и тогда, когда пепел сожжённого Яна Гуса рассеялся в водах Рейна. Те, кто отдавал приказ его уничтожить, действовали в полном соответствии с принципами пророка Захарии: «Поражу пастыря, и рассеются овцы его». В теории они были правы – обезглавленное движение неминуемо должно сойти на нет. Возможно, с кем другим так бы и вышло. Но в данном случае теоретики имели дело со славянами. И всё получилось наоборот. С казнью лидера, Яна Гуса, движение только начало разворачиваться по-настоящему.
Родная речь
Но каковы были цели и смысл этого движения? Чего, собственно, хотел магистр свободных искусств, а впоследствии и ректор Пражского университета Ян Гус?
Как ни странно, ситуацию лучше всего иллюстрируют как раз разборки внутри этого учебного заведения. Его создали в 1348 году, и очень скоро Пражский университет стал одним из крупнейших центров просвещения Европы. Чехи с присущей им справедливостью, решили устроить управление им по-честному. Коль скоро студенты распределялись по землячествам – чешскому, польскому, саксонскому и баварскому – то и в руководящие органы избиралось равное количество человек от каждой «нации». Но внезапно выяснилось, что саксонцам и баварцам их общенемецкие интересы ближе, чем академическое равенство. Уже через полвека немцы захватили управление в свои руки и стали полновластными хозяевами университета, почти полностью вытеснив его создателей.
Возможно, это мелочь. Но очень характерная. Потому что ровно то же самое происходило и со страной в целом. Так, к началу активной деятельности Яна Гуса в городском совете Праги было 18 человек. 16 немцев и только 2 чеха.
Конечно, для простых людей эти материи были слишком сложными и не всегда понятными. Но и у них были свои претензии.
И довольно серьёзные. Во-первых, как и у всех католиков, простых людей там причащали только «телом Христовым» – хлебом. «Полный пакет» причастия – «тело и кровь Господа», то есть хлеб и вино – полагался лишь церковным служителям. Это наводило на мысли о том, что кому-то выгодно делить людей на первый и второй сорт.
Во-вторых, у чехов попросту вознамерились отнять их язык. И на этом поприще весьма преуспели – литургия на славянском была запрещена ещё в 1096 г. Да и на славянскую проповедь смотрели косо.
Ян Гус свёл все подозрения и претензии в стройную программу. Его требования были просты и понятны всем. Мирянам – полноценное причастие. Простым людям – проповедь и богослужение на родном языке. Ну и, наконец, Чехию – чехам.
Результаты впечатляли. Уже в 1409 г. немцы под его нажимом покинули Пражский университет. Очень скоро и совет Праги стал преимущественно чешским – из 18 голосов немцам оставили только 2. Ну, а что касается проповеди и богослужения на родном языке, то это моментально сделало Гуса по-настоящему народным вождём. Терпеть такое просвещённая Европа не могла. Ян Гус был уничтожен физически.
Дудки поют у меня в голове
Карать «славянское зло» принялись всем миром. Было снаряжено целых пять крестовых походов против чешских «еретиков». Судьба их участников была крайне болезненной и впечатляюще позорной. Как говорится, «живые позавидовали мёртвым».
Можно даже назвать имя этой судьбы. Ян Жижка. Он возглавил движение, будучи уже шестидесятилетним, что для тех времён – почти древняя старость. Но старость в его случае – не просто количество лет. В 1410 г. он уже бил немцев в Грюнвальдской битве, где потерял глаз. В 1415 г. на стороне французов участвовал в битве при Азенкуре. Французы тогда потерпели сокрушительное поражение от англичан. Но урок из него, как скоро выяснилось, извлёк только Ян Жижка.
Римский папа Пий II, вдохновлявший антиславянские крестовые походы, писал: «Военные построения еретиков носят колдовской характер. Они наступают, образуя своим строем различные буквы, имеющие магическое значение».
На самом деле никакого колдовства не было. Ян Жижка всего лишь пересмотрел роль пехоты, да довёл до совершенства боевые повозки.
На каждые 20 человек полагалась такая повозка, прикрытая щитами. 6 арбалетчиков. 4 воина, вооружённых боевыми цепами. 4 воина с алебардами. 2 воина с ручным огнестрелом. Пушка и артиллерийский расчёт к ней.
Когда они выстраивались в круг и упирались, атаковать их могли только самоубийцы. Стоявший под стрелами английских лучников Ян Жижка понял, что такое плотность огня. Но только стрелы его уже не устраивали. Тогда артиллерия считалась сильной, если на 1000 солдат приходилась 1 пушка, делавшая от 3 до 5 выстрелов в день. Боевые повозки Яна Жижки, снабжённые пушками и ручным огнестрелом, обеспечивали ураганный, невиданный в те времена огонь. А ведь эти повозки могли не только обороняться, но и наступать колоннами…
Неудивительно, что несколько раз столкнувшись с гуситами в прямом бою, немцы больше такой радости не желали. В 1427 г. армия Бранденбургского курфюрста Фридриха I бежала, едва завидев строй гуситов. Спустя 4 года общегерманскому ополчению понадобилась только весть, что гуситы вот-вот появятся. Ополчение просто перестало быть – люди бежали в панике, бросая оружие.
Впечатление он славянских военных инноваций было столь велико, что утвердилось во всех языках мира. Свой ручной огнестрел гуситы называли ласково – пастушья дудка. По-чешски – пиштала. Или пиштулка. На Руси это название переиначили – появилась пищаль. На западе – тоже, но по-своему. Пистоль, а впоследствии и пистолет.
Русский след
В этом славянском празднике жизни все заинтересованные могут найти что-то своё. Есть такая возможность и у России. И, надо сказать, что русское влияние может в этой истории претендовать чуть ли не на главенствующую роль. Уж на заметную – точно.
Когда говорят о Яне Гусе, часто забывают его соратника и близкого друга, Иеронима Пражского, который сделал для движения не меньше. А то и больше. Вот отзывы современников: «Народ шёл за Гусом, а молодёжь и студенты за Иеронимом». Тот же папа Пий II, отдавая должное своим противникам, отмечал: «Гус превосходил Иеронима летами и степенностью, но не учёностью и красноречием».
Этот чех учился в Оксфорде. Продолжал обучение в Париже и Гейдельберге. Выигрывал религиозные диспуты в Германии, Англии и Франции. Его сожгли, как и Гуса. Там же и точно так же, но годом позже.
А одним из самых тяжких пунктов обвинения было следующее: «Пребывая в русских городах Витебске и Пскове, он поклонялся явно и публично превратным образам и мощам русских еретиков, а по возвращении отказался брить тонзуру, и отрастил волосы и бороду, как то делают русские попы, и проповедовал их еретические догматы».
Грубо говоря, можно утверждать следующее. В Англию и Францию Иероним ездил за учёностью и философией. На Русь же – за духовностью и правдой. Потому что именно на Руси он сумел найти то, что проповедовал потом на родине. У нас и богослужение велось на славянском языке, и причащали всех одинаково.
То, что русское православие стало, если говорить пафосно, путеводной звездой гуситов, подтверждает любопытный факт. Последователи Иеронима снарядили посольство в Константинополь. С просьбой дать Чехии православного епископа. И Константинополь ответил согласием. Правда, на дворе стоял 1452 год. На следующий год Константинополь падёт под турецким ударом. Многообещающий проект православной Европы закроется.
К тому времени движение гуситов в силу внутренних противоречий тоже перестанет быть. Сначала – ссоры лидеров, потом – гражданская война, и закономерный итог, выраженный в пословице: «Победить чехов могут только чехи». Глядя на то, во что превратился славянский мир сейчас, пословицу можно расширить: «Главные враги славян – сами славяне».