15 июня 1970 года группа советских диссидентов попыталась угнать самолёт, чтобы сбежать на Запад.
Держать и не пущать
Времена меняются, и оценка тех или иных исторических событий в новых реалиях может меняться на 180 градусов. Всего несколько десятилетий назад угон самолёта многие политики готовы были воспринимать не как акт терроризма, а как «борьбу за свободу против тоталитаризма».
11 сентября 2001 года серьёзно повлияло на восприятие подобных вещей. Сегодня так называемое «ленинградское самолётное дело» 1970 года, представленное тогда на Западе как героический акт борьбы за свободу, выглядит совсем по-другому.
На рубеже 1960–1970-х годов в Советском Союзе возникла проблема так называемых «отказников». Поскольку политическое руководство не признавало права граждан на свободу эмиграции, в СССР скопилось достаточное количество тех, кто хотел бы уехать на постоянное место жительства за границу, но по тем или иным причинам получал отказ.
Это упрямство советских властей выходило им боком, поскольку на данную «больную мозоль» активно давили представители США и других стран Запада на всех международных встречах и переговорах.
Особенно острой была ситуация с советскими евреями, стремившимися выехать в Израиль. Сразу после войны Советский Союз немало сделал для того, чтобы еврейское государство появилось, но впоследствии ориентация Израиля на США привела к тому, что две страны разругались вдрызг.
В результате эмиграция в Израиль в СССР стала рассматриваться едва ли не как переход на сторону врага.
Угон с сионистским уклоном
С другой стороны, Израиль вёл активную работу по привлечению в страну евреев из разных стран, в том числе из СССР. В результате в Советском Союзе стали возникать подпольные сионистские организации. Целью их была борьба за право выезда на «историческую родину».
В ноябре 1969 года один из активистов сионистского движения, бывший лётчик Марк Дымшиц предложил своим соратникам решить вопрос путём... угона самолёта.
Операция «Свадьба»
Вместе с единомышленниками Бутман и Дымшиц стали разрабатывать план операции. Бутман намеревался привлечь к участию максимально возможное количество евреев, намеревавшихся уехать в Израиль. Дабы объяснить массовое скопление представителей диаспоры на обычном рейсе, была придумана легенда о том, что все они едут на свадьбу. Так планируемый угон самолёта получил название «Операция "Свадьба"».
Первоначальный план предусматривал захват самолёта Ту-124 вместимостью около 50 человек на рейсе по маршруту Ленинград – Мурманск. Самолёт планировалось посадить в Швеции или Финляндии. В случае отказа пилотов самолёт должен был увести за границу сам Дымшиц.
Организаторы акции изучали внутреннее устройство самолёта, возможный состав экипажа. В случае сопротивления необходимо было нейтрализовать как минимум 5 человек (столько входило в экипаж Ту-124), а также тех пассажиров, что попробуют помешать заговорщикам.
Организаторы акции вели осторожную вербовку подельников, предлагая «рискованный способ попасть в Израиль». Все подробности плана излагались только особо проверенным людям.
Акция была предварительно назначена на 2 мая 1970 года, но затем отменена.
Запасной вариант
Марк Дымшиц, которому не приходилось пилотировать самолёты подобного класса, заявил, что может не справиться с лайнером. Кроме того, не удалось найти достаточно большого количества желающих рискнуть. Весьма скользким был и вопрос с нейтрализацией экипажа — что делать, если лётчики не испугаются и проявят характер?
Но решающим обстоятельством для срыва первого плана стало то, что влиятельным ленинградским сионистам удалось связаться с Израилем, дабы узнать, что они думают о подобном плане.
В Израиле, услышав о намерениях соплеменников угнать самолёт, посоветовали забыть о данной идее и не впутывать в неё еврейское государство. После этого количество соратников у Марка Дымшица резко убавилось — от плана отказался и Гилель Бутман.
Сам Дымшиц, однако, решил попробовать осуществить угон более лёгкого воздушного судна.
Второй план Дымшица предполагал захват самолёта Ан-2 на рейсе Ленинград – Приозёрск. Захват планировалось осуществить в Приозёрске, куда заговорщики должны были прибыть под видом пассажиров. Двух пилотов планировалось связать, рты им заткнуть кляпами и выгрузить из самолёта. После этого Дымшиц должен был взлететь, перелететь границу на малой высоте и сдаться властям в шведском городе Буден.
Помимо Дымшица, в захвате согласились участвовать 15 человек: 13 евреев и два русских диссидента — Алексей Мурженко и Юрий Фёдоров.
Предполагалось, что четверо участников акции отправятся в Приозёрск и будут ждать там на аэродроме. Остальные 12 человек намеревались вылетать на Ан-2 из ленинградского аэропорта «Смольное».
Арест у трапа самолёта
Однако о готовящейся акции узнали в КГБ. Сотрудники спецслужб намеревались брать угонщиков с поличным, прямо на аэродроме.
Как утверждали сами заговорщики, они были в курсе того, что КГБ следит за ними. По их словам, они решили всё равно выйти на акцию, чтобы привлечь внимание к проблеме «отказников» в СССР. Не исключено, впрочем, что они до последнего рассчитывали реализовать план.
15 июня 1970 года заговорщики прибыли на аэродром «Смольное», и тут решимость покинула самого инициатора акции — Марка Дымшица. Он отказывался вместе с другими выходить на лётное поле, соратникам удалось переубедить его с огромным трудом.
У трапа самолёта в Ленинграде сотрудники КГБ арестовали 12 человек, ещё четверых взяли в условленном месте в Приозёрске.
Арестовали и тех участников сионистского подполья, что отказались от участия в угоне, в частности Гилеля Бутмана. Дело о сионистском подполье рассматривалось отдельно от дела о попытке угона воздушного судна.
Судебный процесс над угонщиками состоялся в декабре 1970 года. Один из заговорщиков, Эдуард Кузнецов, обвинял правоохранительные органы в умышленном затягивании следствия.
Дело в том, что 25 ноября 1970 года сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла специальную резолюцию о борьбе с угоном самолётов, в связи с чем действия задержанных выглядели преступлением международного значения.
На приговор повлиял удавшийся угон
Но если о подготовке данной резолюции в ООН советские власти могли знать, то другое событие, повлиявшее на решение суда, определённо было для них полной неожиданностью.
15 октября 1970 года, ровно через 4 месяца после ареста ленинградских «самолётчиков», 45-летний литовец Пранис Бразинскас и его 13-летний сын Альгирдас захватили самолёт Ан-24. Вооружённые обрезами террористы открыли огонь по экипажу. Несколько человек были ранены, 19-летняя бортпроводница Надежда Курченко была убита. Самолёт приземлился в Турции, власти которой отказались выдавать террористов Советскому Союзу.
Разумеется, после этого случая рассчитывать на мягкий приговор Дымшицу и его подельникам не приходилось.
На суде заговорщики утверждали, что их действия были вынужденными, что другой возможности покинуть СССР у них не было, что они не хотели никому причинять вреда...
Суд, однако, этим словам не внял. 24 декабря 1970 года судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского городского суда признала подсудимых виновными в измене Родине (попытке побега с незаконным пересечением государственной границы), попытке хищения в особо крупных размерах (угон самолёта) и антисоветской агитации. Марк Дымшиц и Эдуард Кузнецов были приговорены к расстрелу, еще десять подсудимых получили сроки от 4 до 15 лет. Дочерей Дымшица и их мать, а также 18-летнюю супругу одного из осуждённых признали невиновными.
Приговор в отношении Дымшица и Кузнецова был объясним после случая с Бразинскасами, но всё равно выглядел крайне жёстким — ведь в итоге заговорщики претворить в жизнь планы не сумели.
«Самолётчиков» обменяли на разведчиков
Пять дней спустя кассационные жалобы адвокатов осуждённых оказались на рассмотрении коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР. Большинство жалоб адвокатов были отклонены, но смертную казнь Дымшицу и Кузнецову заменили на лишение свободы сроком 15 лет. Также были снижены сроки наказания ещё троим осуждённым.
В апреле 1979 года между США и СССР было достигнуто соглашение об обмене пяти участников «самолётного дела» на двух осуждённых в Соединённых Штатах советских разведчиков. Так Дымшиц и Кузнецов, наконец, оказались в вожделенном Израиле.
В том же году в СССР стали выпускать на свободу и других участников попытки угона. Одного, из них, Иосифа Менделевича, впоследствии в Белом Доме принимал лично президент США Рональд Рейган.
Несмотря на то, что на Западе «самолётчиков» встречали с почестями, раздавались и другие голоса. Скептики обращали внимание — угон самолёта остаётся угоном самолёта, и героизировать подобных людей не стоит, чем бы они ни руководствовались в своих действиях.
Собственно, то, что было написано в газете «Известия» 1 января 1971 года по итогам процесса над «самолётчиками», звучит сегодня вполне логично: «Дымшица и компанию судили за те реальные деяния, которые они совершили: за приготовление к опаснейшему преступлению — к бандитскому нападению на экипаж самолёта».
Все свободны!
Впоследствии ряд участников акции стали влиятельными людьми в Израиле, и свои прежние поступки они старались трактовать в более благовидном свете. Особенно эта тенденция проявилась после 11 сентября 2001 года, когда терпимость к угонам воздушных судов в мире упала до нуля.
Эдуард Кузнецов, ставший в Израиле видным журналистом и публицистом, и вовсе теперь уверяет, что не было ни угона, ни намерения: «Устроили показуху, переиграли КГБ».
Насколько это была «показуха», каждый вправе судить сам.
Советское руководство со временем поняло, что строгий выездной фильтр никакой пользы СССР не приносит. Определённая либерализация законодательства открыла «зелёный свет» на выезд из страны десяткам тысяч жаждущих приобщиться к «свободному миру». А во времена перестройки были сняты последние ограничения, и любой желающий получил возможность убыть из страны в любую точку мира — хоть в США, хоть в Израиль, хоть в Зимбабве.