100 лет назад, 8 мая 1923 года, официальный британский агент в Москве Роберт МакЛеод Ходжсон вручил заместителю Наркома иностранных дел Максиму Литвинову ноту правительства Великобритании за подписью министра иностранных дел лорда Джорджа Натаниэла Керзона. Документ, насчитывавший 26 пунктов, формально не был ультиматумом, но вошёл в историю именно под таким называнием.
Полшага до войны
И, в общем, правильно. Во-первых, Керзон довольно жёстко определил Советскому правительству десятидневный срок для раздумий и исполнения требований, угрожая разрывом англо-советского соглашения о торговле от 16 марта 1921 года. Во-вторых, тон этого документа был если не откровенно хамским, то близким к удару кулаком по столу. Ну и, наконец, в документе цитировались фрагменты переписки советского полпреда в Афганистане с Москвой. А это означало, что игра идёт по-крупному — публиковать дипломатическую переписку представителей других держав вообще-то не принято. Такое допускается лишь в том случае, когда до войны даже не шаг, а полшага.
Собственно, именно «афганский вопрос» и был главной причиной ультиматума Керзона. Всё остальное шло малообязательным фоном, что было заметно. В самом деле — по сравнению с продолжающейся в Центральной Азии «Большой игрой» между Россией и Великобританией аресты и смертные приговоры католическим священникам, ведущим на территории СССР подрывную работу, выглядели бледно. Равно как и аресты и расстрелы реальных английских шпионов, выявленных и осуждённых. Ну а задержание нескольких рыболовных судов, ведущих в территориальных водах СССР незаконный промысел, и вовсе не стоили подобных истерик. А вот требование отозвать из Кабула полпреда Фёдора Раскольникова, деятельность которого «представляет угрозу для Британской империи», — совсем другой коленкор. Ради сохранения за собой граничащей с Афганистаном Индии, этой «жемчужины Британской империи», можно и по столу кулаком грохнуть.
О том, что было дальше, многие судят по известной сетевой энциклопедии, которая без ссылки на источники сообщает: «Советское правительство уже 23 мая выразило готовность принять почти все требования Керзона». Единственное, чем подкрепляется такое категоричное суждение, — это дневниковая запись Михаила Булгакова, сделанная 11 июля 1923 года: «Нашумевший конфликт с Англией кончился тихо, мирно и позорно. Правительство пошло на самые унизительные уступки, вплоть до уплаты денежной компенсации за расстрел двух английских подданных, которых советские газеты упорно называют шпионами».
При всём уважении к автору «Мастера и Маргариты» надо сказать, что тут он явно дал маху. Впрочем, его вины в этом нет, поскольку всей полнотой информации он не обладал и не мог обладать в силу того, что «нашумевший конфликт с Англией» ещё длился. Игра шла действительно крупная — то, что было начато 8 мая 1923 года, закончилось лишь в феврале 1924-го.
Лорд, потерявший лицо
Для начала стоит отметить, что затея с предъявлением такого грозного ультиматума и жёстких сроков вышла боком самому затейнику. Угрозы хороши лишь в том случае, когда слова у политика не расходятся с делом. А вот тут у Керзона сразу не заладилось. Никакого разрыва англо-советского торгового соглашения по истечении десятидневного срока не состоялось. Не в последнюю очередь из-за того, что этому воспротивились члены той же партии консерваторов, к которой принадлежал и сам Керзон. В частности, член парламента Алан Макгрегор Смит, заявивший, что не допустит подобных шагов, которые ослабят английский бизнес и сыграют на руку конкурентам, прежде всего бизнесменам США.
Лорд Керзон, что называется, потерял лицо. А для политика такого масштаба это иногда бывает чревато катастрофой. Она и произошла. Керзон, исполняя весной 1923 года обязанности премьер-министра Эндрю Бонара Лоу, был уверен, что в случае отставки тяжелобольного премьера этот пост перейдёт к нему. 22 мая 1923 года Бонар Лоу ушёл в отставку. А 23 мая премьером стал консерватор Стэнли Болдуин. Это стало страшным ударом для Керзона. Фактически его карьера уже начинала катиться под откос.
Но это были только цветочки. 4 июня, то есть не через десять дней, а почти через месяц, правительство СССР дало официальный ответ на требования Англии. И в том, что касается второстепенных вопросов, действительно пошло на серьёзные уступки. Другое дело, что каждая из этих уступок наносила удар по репутации лично Керзона и всей партии консерваторов. Денежные компенсации арестованным гражданам Великобритании? Извольте — две англичанки получают свои деньги, что моментально вызвало массу положительных эмоций в среде британских феминисток, которые представляли тогда внушительную силу. Возврат рыболовных судов? Пожалуйста! Капитан парохода «Джеймс Джонсон», вернувшийся в Англию, даёт серию интервью, подорвавших доверие к прессе консерваторов, которая уверяла избирателей, что «кровавые большевики» пытают британских моряков в «советских застенках». Правда же, по словам капитана, выглядевшего отъевшимся и отдохнувшим, состояла в том, что условия их содержания в СССР были более чем приемлемыми — англичане несколько раз ходили в театр и провели серию футбольных матчей с охранниками.
Победа вышла лорду боком
Ну а что касается главного, то Москва заявила, что готова рассмотреть вопрос о замене советского полпреда в Афганистане Фёдора Раскольникова. Керзон, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре, моментально за это уцепился: «Я думаю, что могу заявить о большой победе над советским правительством, и надеюсь, что они будут впредь вести себя осмотрительнее».
К этому его заявлению прекрасно подходит русская пословица: «Поспешишь — людей насмешишь. А иной раз и сам наплачешься вдосталь». Между «готовностью рассмотреть вопрос о замене» и реальной заменой разница существенная. Фёдор Раскольников спокойно продолжал сидеть в Кабуле. Более того — лидер Афганистана эмир Аманулла-хан пожаловал советскому полпреду титул сардара, что по афганской традиции приравнивало его к главе племени или наместнику области.
В итоге все разговоры о «большой победе над советским правительством» довольно скоро закончились ликвидацией правительства британского. Осенью 1923 года партия консерваторов проигрывает выборы тандему из лейбористов и либералов. В январе 1924 года правительство консерваторов покидает политическую сцену Англии. Ему на смену приходит правительство лейбористов, сформированное премьер-министром Джеймсом Рамсеем Макдональдом, который ко всему прочему ещё и сменил лорда Керзона на посту министра иностранных дел. Для последнего это было двойным позором. Он не просто был вынужден уйти в отставку — его спихнул человек, некогда считавшийся крупной фигурой II Интернационала, а сейчас открыто симпатизирующий СССР.
Первым шагом нового правительства Англии было официальное признание Советского Союза и установление полноценных дипломатических отношений — это произошло 1 февраля 1924 года. Фёдор Раскольников был отозван из Кабула спустя несколько дней. А потом началось то, что принято называть «полоса международного признания СССР». Так что надо как следует подумать над тем, кто всё-таки победил в противостоянии, вызванном ультиматумом Керзона.