Принцип «воевать не числом, а умением» сформулировал великий русской полководец Александр Суворов. За свою военную карьеру он не раз наглядно демонстрировал, что численное преимущество противника не играет решающей роли, если твоя собственная армия лучше обучена и дисциплинированна.
Однажды в Молдавии
Знаменитый постулат Суворов вынес не только из собственного опыта, но и из боевой практики предшественников. Александр Васильевич на одном из этапов карьеры служил под началом генерал-фельдмаршала Петра Румянцева. Опытный военачальник быстро выделил Суворова среди других своих офицеров и отмечал его в донесениях Екатерине Великой. Но и у самого Румянцева за плечами были выдающиеся победы, среди которых особенно выделяется битва при Кагуле.
В 1768 году Россия вела войну против Барской конфедерации. Враждебная Петербургу польская шляхта рассчитывала на помощь Османской империи. Турки, которые и сами стремились к ограничению растущего влияния России, воспользовавшись приграничным инцидентом, объявили войну Российской империи.
При первом русском главнокомандуюшем Александре Голицыне действия русской армии носили оборонительный характер. Недовольная этим императрица Екатерина сменила Голицына на Румянцева. Новому главнокомандующему было ничуть не проще, чем его предшественнику. На территории Молдавии и Валахии, где происходили основные боевые действия, русских войск было мало. И без того непростое положение осложнялось нерегулярностью поставок продовольствия и боеприпасов, а также эпидемиями, которые вспыхивали в армии.
«Мини-крепости» против конницы
О положении русских знали и османы. Они собрали войско численностью в 150 000 человек под командованием великого визиря Иваззаде Халил-паши. Кроме того, в тыл армии Румянцева могли зайти до 100 000 воинов крымского хана Каплана II Герая. На прикрытие тыла Румянцев отправил отряды генерал-майора Григория Потёмкина и бригадира Ивана Гудовича. Под командованием Румянцева осталось около 17 000 пехотинцев, а также несколько тысяч всадников регулярной и иррегулярной кавалерии. С этими силами он переправился через реку Кагул и расположился лагерем у селения Гречени.
Перед фронтом русской армии оказались 150-тысячные силы Иваззаде Халил-паши. Девятикратный перевес, казалось, не оставлял Румянцеву иного выбора, кроме поспешного отступления.
Но у командующего был свой взгляд на ситуацию. Он до автоматизма отработал действия войск при построении в каре. При такой конфигурации каждое подразделение превращалось в мини-крепость, ощетинившуюся штыками. Каре спокойно выдерживало удар османской конницы. Кроме того, несколько каре могли успешно прикрывать слабые места друг друга, передвигаясь по полю боя, не теряя строя.
Русские воины к тому времени уже имели богатый опыт побед над османами, и никакой робости перед противником было. Напротив, османское войско в большинстве своем представляло иррегулярную конницу, страшную при атаке бегущего противника, но теряющуюся при оказании ей ожесточенного сопротивления.
Тем не менее Иваззаде Халил-паша был уверен в успехе. Турецкая армия разбила свой лагерь в семи верстах от русских войск, на левом берегу реки Кагул, близ её устья. Согласно показаниям османских пленных, решающую атаку на русских визирь назначил на 1 августа.
«Теперь настало наше дело»
Румянцев принял свое решение: атаковать турок за несколько часов до того, как они начнут свое наступление.
В час ночи 1 августа 1770 года русские части снялись с позиций, перешли насыпи Траянова вала и выстроились в пять каре по три-четыре тысячи человек в каждом. Ранее для сдерживания конницы противника перед построениями пехоты выставлялись рогатки, но Румянцев изменил тактику, выставив вперед пушки. Русская конница располагалась между каре и за ними.
Заметив наступающих русских, турецкая конница начала атаку на центр и левый фланг русской армии. Артиллерия справилась с османским навалом, каре тоже оборонялись стойко. Турки смогли пройти лощиной между двумя русскими каре и открыли ружейный огонь. Но Румянцев двинул на помощь резервы, и османы, побоявшись, что могут быть отрезаны от основных сил, ушли из лощины.
Ключевой момент сражения настал около 8 утра, когда русские каре вплотную подошли к турецкому лагерю. Против каре генералов Олица и Племянникова были брошены отборные силы османской пехоты: 10 000 янычар. Каре генерала Племянникова потеряло строй, солдаты начали отступать, были утрачены два знамени. Отступающие пытались спрятаться в каре генерала Олица, нарушая строй и там.
Наблюдавший за этим Румянцев спокойно сказал одному из офицеров: «Теперь настало наше дело». Поскакав к отступающим солдатам генерала Племянникова, он зычным голосом крикнул: «Ребята, стой!»
Гнали до Дуная
Его не столько услышали, сколько увидели. Авторитет Румянцева у солдат был необычайно высок. Когда командующий оказался рядом со своими «ребятами», у тех словно крылья выросли за спиной. Казалось, разрушенное уже каре было оперативно восстановлено. По янычарам ударила артиллерия, после чего гренадеры бросились на них в штыки.
«Османский спецназ» отступил. Ко всему прочему, турки увидели, что к ним в тыл заходит корпус князя Репнина. Началась паника, превратившаяся в повальное бегство. Попытки Иваззаде Халил-паши угрозами и казнями на месте остановить отступление ни к чему не привели. Вскоре весь лагерь оказался в руках русских.
Учитывая усталость людей, проведших бессонную ночь, Румянцев организовал преследование лишь силами корпуса генерала Бауэра. Этого вполне хватило: 2 августа Бауэр занял старый османский лагерь, а 3 августа вышел к Дунаю, где застал хаотичную османскую переправу.
Атаковав противника, русский корпус захватил обоз, артиллерийскую батарею в 30 пушек, а также более тысячи пленных.
Драпали не только османы. Узнав о поражении, спешно отступило и войско крымского хана. Тут получилось совсем смешно: татары отошли к Измаилу, но местное население буквально выгнало их в шею, опасаясь, что русские из-за них атакуют город. 6 августа 1770 года Измаил был взят корпусом генерала Репнина почти без боя. Впоследствии город вернется к османам, и уже Суворов покажет свое военное мастерство при его взятии.
Румянцев-Задунайский
Победой при Кагуле была впечатлена вся Европа. Прусский король Фридрих Великий, в ходе Семилетней войны на собственной шкуре познакомившийся с мастерством Румянцева, удостоил его ордена Черного Орла.
В донесении о сражении, отправленном Екатерине Великой, Румянцев писал: «Да позволено мне будет, всемилостивейшая государыня, настоящее дело уподобить делам древних римлян, коим ваше величество мне велели подражать: не так ли армия вашего императорского величества теперь поступает, когда не спрашивает, как велик неприятель, а ищет только, где он». Императрица отвечала: «Одно ваше слово „стой!“ проложило путь новой славе, ибо по сие время едва ли слыхано было, чтоб в каком-либо народе теми же людьми и на том же месте вновь формировался разорванный однажды каре, в виду неприятеля, и чтоб ещё в тот же час, идучи вперед, имел он участие в победе».
По указу Екатерины Великой был отчеканена медаль «За победу при Кагуле», которой были отмечены низшие чины и казаки, участвовавшие в сражении. Высший офицерский состав был награждён орденом Святого Георгия.
К концу войны Румянцев настолько запугал османов, что одно выдвижение его войск вызывало панику в армии противника. В 1774 году, будучи во главе 50-тысячной армии, он без вступления в бой принудил османского визиря, имевшего при себе войско в 150 000 человек, к мирным переговорам, завершившим войну. После заключения Кучук-Кайнарджийского мира императрица Екатерина II именным Высочайшим указом повелела генерал-фельдмаршалу графу Петру Александровичу Румянцеву присоединить к фамилии его наименование «Задунайский».