20 июля 1943 года гвардии старший лейтенант Алексей Маресьев в воздушном бою сбил два вражеских истребителя Fw.190. Этот подвиг принес молодому летчику звание Героя Советского Союза (награда была вручена в конце августа, после завершения Курской битвы), а также обеспечил внимание корреспондентов центральных газет. В их числе был и Борис Полевой, который узнал историю пилота с протезами — ноги Маресьеву ампутировали еще в 1942 году, когда он был сбит над Демьянским котлом и восемнадцать суток добирался до своих. Потом он сумел добиться возвращения в действующую часть, летал на боевые задания и сбил семь вражеских самолетов. Юбилей подвига Маресьева отмечается в рамках празднования 75-летия Курской битвы; Российская государственная библиотека и РИВО подготовили к этой дате совместный проект: выставку различных изданий «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого — от первой публикации 1946 года в журнале «Октябрь» до современных книг. АиФ.ru поговорил с сыном героя Виктором Маресьевым о его отце, об опере Сергея Прокофьева и об утилизированном самолете.
«Детям очень понравилось»
Нашу семью, разумеется, позвали на премьеру оперы в Большой театр, мы сидели в директорской ложе. И вот спектакль закончился, аплодисменты, и приходит человек и говорит, что народ зовет героя на сцену. «Ну раз зовет, надо идти», — сказал отец и поднялся. Открывает дверь - а на него набрасывает корреспондент: «Алексей Петрович, что вы можете сказать об опере?!» А что он может сказать - он же вырос в Камышине, закончил фабрично-заводское училище и до войны работал токарем, а тут сложная музыка Прокофьева. «Хорошо сымитирован звук моторов», — вывернулся отец.
Конечно, опера воспринимается неоднозначно. «Отрежем, отрежем Мересьеву ногу...». А представьте, каково оперному певцу петь лежа? Но недавно ее ставили в «Геликон-опере», и детям очень понравилось.
Я раньше стеснялся рассказывать об отце. Но потом увидел неподдельный интерес к этой истории как раз у детей. Им любопытно, какой марки был у Маресьева самолет, почему он пересел с Як-а. И я решил, что должен выступать не как сын, а как заместитель отца. Ведь я прожил с ним 56 лет, он меня воспитал, я многое от него взял.
Сейчас и книги издаются другие. Вот, например, (Виктор Алексеевич достает пару разных изданий «Повести о настоящем человеке») — комикс и диск с фильмом, чтобы донести эту историю в доступной форме. А вот здесь нашли нужный шрифт и стилизовали под старые журналы, да еще и добавили архивные материалы. Так, наверное, и нужно.
«То ли дело на «ишачке»
Недавно нашли место, куда упал самолет Маресьева. Ведь как было — его взяли в клещи, перебили маслопровод, ранили, он увидел на земле белое пятно, подумал, что озеро, и направил самолет к нему. Но не дотянул немного, метров сто пятьдесят, его выбросило из самолета, падение смягчили лапы елей и глубокий снег. Я побывал там и представил, как отец все это увидел: с одной стороны даже на здоровых ногах не пройти, кустарник, ветки переплетенные. А с другой — озеро, которое оказалось не озером, а болотом. По нему он и пополз. Ему и весна особо не помогла — заморозки до минус десяти ночью, небольшой плюс днем, а он в мокрых унтах... Отца туда не заманить было, не хотел ехать.
Его подвело, что у него не оказалось карты. Где искать своих? На востоке. Он на восток и пополз. А в другую сторону совсем рядом была дорога, а по ней через полтора километра — дивизионный штаб.
В свое время под Демьянском искали самолет отца, мне даже предлагали купить у «черных копателей» Як-1 и перебить номера. Пришлось коленку использовать (смеется). А на самом деле его утилизировали еще в середине мая 1942 года. Есть документы, там написано, какая часть, кто именно этим занимался. Ведь немцев там не было, глухие леса.
Летать отец не хотел. Говорил, что ему неуютно, когда не он за штурвалом. Да и поколение самолетов уже было другим. Ему постоянно предлагали полетать. «Что ты меня на свой реактивный заманиваешь, на нем, чтобы развернуться, под Орел лететь надо. То ли дело на «ишачке»!», — отвечал он. Так и не смог привыкнуть к новинкам.
«А дела ты забыл?»
Когда отец стал очень известен — особенно после фильма («Повесть о настоящем человеке» 1948 года), — его пригласили на Старую площадь и предложили учиться дальше: либо в Академии Генштаба, либо в Высшей партийной школы. Но он решил, что безногие генералы не нужны и выбрал ВПШ. И сидел ночами, скрипел зубами, изучая английский язык, даже мог немного говорить на нем, философию — закон отрицания отрицания и прочее. Даже называл себя в шутку диалектиком. Потом у него была аспирантура, он защитил диссертацию по истории.
После ВПШ отец оказался на нужном месте, он стал одним из создателей ветеранского движения в нашей стране. Он жил ветеранской жизнью, это очень полезное дело, но сложное. Ведь ветераны разные были, у многих после войны была нарушена психика. И отец мог помочь им и помогал. Собственная слава заставляла его служить людям. Дошло до того, что его вызвали в ЦК КПСС и спросили, почему он устроил собес из комитета ветеранов. А как иначе?
Помню, пришел к нам домой корреспондент и спросил отца: стоит отмечать 9 мая? Отец ответил: стоит конечно, ведь мы после этого для одержали еще одну победу — над собой!
Развал Советского Союза его сильно подкосил. К нему тогда пришел один знакомый, с большой звездой: Лешка, ты видишь, оказывается, какие при Сталине делишки творились? Отец едва через стол не перепрыгнул и закричал: «А дела ты забыл?». Он себя называл марксистом-ленинцем, но вообще был сталинистом, конечно.