160 лет назад, 19 июня 1862 года, президент США Авраам Линкольн подписал документ, который принято считать то «великим», то «исторически важным», а то и «судьбоносным». К нему на подпись был отправлен закон, разработанный и одобренный Конгрессом США. Закон этот запрещал «рабство отныне и впредь на всех нынешних и будущих территориях Соединённых Штатов».
Пациент не совсем мертв?
Эта впечатляющая риторика и впрямь может склонить к мысли о том, что документ судьбоносный. Может даже показаться, что всё остальное было уже делом техники, и рабству пришла окончательная крышка. Сказано же: «На всех нынешних и будущих территориях», а также «Отныне и впредь»!
Однако реальную ситуацию с рабством в США лучше всего описывает цитата из культового советского фильма «Служебный роман»: «Бубликов умер... А потом он не умер. Умрёт ли он ещё раз — неизвестно...» Да-да, именно так. Рабство отменяли и запрещали не раз, а оно долгое время всё как-то не отменялось и не запрещалось. Причём некоторые тонкости позволяют полагать, что этот позорнейший общественный институт, подобно Бубликову, всё-таки не умер. Ну, по крайней мере, может запросто восстать из пепла и вернуться на вполне законных основаниях.
Вообще же зазор между громогласно провозглашаемым намерением и реальностью «на всех нынешних и будущих территориях Соединённых штатов» иной раз настолько велик, что есть соблазн объявить эти прокламации хладнокровной ложью и лицемерием. Классический пример — Вермонт, который, собственно, и задал направление на «искоренение рабства». Начато было за здравие. В 1777 году Вермонт, который тогда был вполне себе независимой республикой, принял Конституцию, где утверждалось: «Все люди рождаются одинаково свободными и независимыми и обладают естественными и неотъемлемыми правами, по которым могут защищать свою жизнь и свободу... Ни один мужчина, рождённый в этой стране или приехавший из-за моря, не может быть рабом или подопечным другого человека после того, как достигнет возраста 21 года. То же касается женщин, достигших возраста 18 лет».
Звучит превосходно. Вот только в 1790 году, за год до вхождения Вермонта в США на правах штата и 13 лет спустя после принятия Конституции, в «свободной республике» насчитывалось 16 официально зарегистрированных рабов. Сколько же их реально гнуло спину на хозяев — бог весть.
Кто пролез в лазейку?
Впрочем, есть вопросы и к формуле Конституции. Положим, рабство совершеннолетних отменили. А что насчёт детей, подростков и молодых людей? Совершенно непонятно. Либо о них попросту забыли, либо сознательно оставили лазейку. Второе кажется гораздо более вероятным.
Хотя бы по той причине, что подобная линия гарантировала быстрый, почти взрывной рост экономики в целом и столь же стремительное обогащение отдельных персон в частности. Надо ли отдельно упоминать, что среди этих «отдельных персон» видное место занимали многие, в том числе и самые знаменитые «отцы-основатели» США?
Респектабельнее прочих тут выглядит Бенджамин Франклин. Он долгое время владел рабами, но к 1781 году это дело оставил, а в 1790 году подал в Конгресс петицию об отмене рабства «без различий по цвету кожи». Однако его коллеги — Томас Джефферсон и Джордж Вашингтон —практиковали нечто принципиально иное.
Тот же Вашингтон, как известно, родился в семье мелкого землевладельца. Потом — удачная женитьба и приданое в 300 рабов. В итоге к моменту избрания на пост президента Вашингтон был одним из самых богатых людей страны. И до сих пор остаётся одним из самых богатых президентов за всю историю США.
Томас Джефферсон как минимум не отставал. При жизни он владел 600 рабами, в том числе и детьми: «Запертые в душной, задымленной мастерской, мальчики чеканили по 5-10 тысяч гвоздей в день, что в 1796 году принесло Джефферсону 2 тысячи долларов общего дохода. Тогда его гвоздильная фабрика конкурировала с исправительной тюрьмой штата».
Ясное дело, что при таких раскладах все попытки изначально привнести в Конституцию США какую-то статью, если не отменяющую, то хотя бы ограничивающую рабство, были обречены. США стали уникальным, единственным в мире государством, которое создавалось как капиталистическое, демократическое и рабовладельческое одновременно — Конституция 1787 года признавала рабство вполне законным явлением.
Так что Конгресс мог принимать, а действующий президент мог подписывать любые законы, хотя бы они и отличались зашкаливающим пафосом и аболиционистской риторикой. Этим громогласным актам была грош цена в базарный день, поскольку имелась Конституция, главенствующая над всеми остальными законами. Линкольн, кстати, отлично это осознавал. И потому всё, что им предпринималось насчёт рабства до окончания Гражданской войны 1861-1865 гг., можно оценивать по его собственной формуле: «Моя самая главная задача в этой борьбе — спасти Союз, а не спасти или уничтожить рабство. Если бы я мог спасти Союз, не освобождая рабов, я бы сделал это, и если бы мне для его спасения пришлось освободить всех рабов, я бы тоже сделал это».
Собственно, нечто очень похожее он и сделал. Знаменитая «Прокламация об освобождении рабов» 22 сентября 1862 года — указ президента, вышедший, как это ни смешно, уже после закона об отмене рабства «на всех нынешних и будущих территориях США», именно об этом. Согласно «Прокламации» рабы в тех штатах, которые не вернутся добровольно в состав США до 1 января 1863 года, объявлялись свободными. Формулировка идеальна. Любой штат Юга мог примкнуть к силам Севера и автоматически сохранить рабство в своих территориальных пределах. То, что этим никто не воспользовался, не отменяет главного правила — легитимные лазейки для возрождения рабства надлежит оставлять всегда.
Рабы XXI века
Оставила таковые и Тринадцатая поправка к Конституции США. Конгресс принял её в январе 1865 года, а три четверти штатов ратифицировали в декабре того же года, то есть после окончания Гражданской войны. Считается, что она-то полностью и окончательно, на уровне Основного закона страны, ликвидировала рабство.
Так-то оно так. Но всё равно оставалось несколько штатов, которые поправку не ратифицировали. И формально рабство кое-где сохранялось ещё лет сто, а то и больше. Так, в Кентукки Тринадцатую поправку ратифицировали в 1976 году. В Миссисипи вроде как управились к 1995 году, но запутались при оформлении, и окончательно рабство отменили лишь в 2013 году.
А самое интересное, что при внимательном чтении Тринадцатой поправки, которая действует до сих пор и которой государственные мужи США очень гордятся, обязательно споткнёшься об одну оговорку: «Ни рабство, ни подневольная работа, если только они не являются наказанием за преступление, за которое лицо надлежащим образом было осуждено, не должны существовать в Соединенных Штатах или в каком-либо ином месте, подчинённом их юрисдикции». Понятно? Так-то рабство, конечно, под запретом. Но только если оно не является правильно оформленным наказанием за какое-то преступление. То есть торговать людьми нельзя. А вот назначить человека рабом — можно. Пусть даже в теории. И сделать это может государство. То самое, которое принято считать эталоном свободы и демократии.