В течение последнего времени отечественные и мировые СМИ не раз цитировали высказывание министра обороны РФ Сергея Шойгу о том, что Россия в ходе спецоперации воюет не столько с Украиной, сколько с коллективным Западом. Между тем не так давно появилось и другое заявление, на которое обратили гораздо меньше внимания.
Глава европейской ассоциации производителей минеральных удобрений Fertilizers Europe Джейкоб Хансен поведал миру, что по причине срыва поставок из России в общей сложности было остановлено около 70% мощностей по производству удобрений. По его словам, европейский энергетический кризис в следующем году имеет все шансы перерасти в продовольственный.
Тут самое время вспомнить аксиому Уинстона Черчилля: «Страна, не способная себя прокормить и зависимая от импорта, не может считаться серьёзным стратегическим противником».
Вообще-то «прокормить» следует понимать широко. Питания требуют не только люди, но и техника. И не только военная. Станки, фабрики, заводы, транспорт — иным словом, вся промышленность и инфраструктура. Будет всё это — будет и армия, будет безопасность, будет жизнь, будет развитие. А на нет — и суда нет.
На грани катастрофы
В последней четверти XIX столетия война как таковая стремительно превращалась в противостояние индустрий и сырьевых баз. Россия, несмотря на впечатляющий рывок первой индустриализации, явно не поспевала за мировыми лидерами. Возможно, именно поэтому русский император Александр III вошёл в историю как «Миротворец». Умный и дальновидный, он понимал, что прежде всего надо наращивать промышленные и сырьевые мускулы, а война подождёт. К сожалению, при его преемнике Россия оказалась втянута в глобальное противостояние — Первую мировую войну. В ходе которой выяснились крайне неприятные вещи. На 1915 год насчитывалось 30 стратегически важных химических элементов, соединения которых добывались по всему миру. По России же расклад получался следующий. Более-менее достаточные запасы руды известны для 9 элементов. Для 14 известны, но не изучены. Ещё для 7 элементов никаких месторождений в пределах Российской Империи известно не было. Более того — даже саму возможность нахождения подобных месторождений в России ставили под сомнение. А между тем в их число входили такие элементы, как гелий, калий, никель и кобальт.
В самом грубом, дилетантском приближении выходит вот что. Гелий — это дуговая сварка, а также газ, необходимый для производства снарядов. Калий — это производство многих видов пороха. Кобальт — это легированная сталь, производство особо прочных инструментов. Никель — это нержавеющая сталь, то есть военные корабли и машины. Два последних вообще входят в список так называемых чёрных металлов войны. Впору было бить в набат — страна ведёт тяжелейшую войну, а её промышленность мало того что на голодном пайке, так ещё и зависит от зарубежных поставок...
Чужими руками
Нельзя сказать, что в предшествующие годы ничего по этому направлению не предпринималось. Было сделано очень многое. Правда, результаты этих работ фактически уплывали из России. Геолог Вильгельм Рамзай, русский по подданству и финн по происхождению, обратил внимание на богатства недр Кольского полуострова ещё в конце XIX в. На средства российского Александровского Императорского Университета был снаряжён ряд экспедиций. Больше половины участников — геологи. И, что самое интересное, все как один — финны. Их отчёты и аналитика публиковались в бюллетене Fennia на шведском языке. Так сказать, только для своих. Делиться с русскими коллегами результатами изысканий на русской земле они по какой-то загадочной причине не спешили. Время для создания сырьевой базы нового скачка русской индустрии — более 20 лет! — было упущено. К Первой мировой положение России по части военного сырья было почти безнадёжным.
Но это ещё полбеды. Голосу разума не вняли и во время войны — геохимик и минералог Александр Ферсман, подавший в Комитет по изучению естественных производительных сил России ту самую докладную записку о бедственном положении по части стратегических ископаемых, был подвергнут шельмованию как паникёр и «пораженец». Который к тому же носит подозрительную немецкую фамилию.
Зато не дремали союзники по Антанте. В 1918 году на Русский Север был направлен знаменитый полярный исследователь Эрнест Шеклтон, который, судя по всему, был в курсе геологических изысканий на Кольском полуострове. Он моментально соорудил бизнес-план, согласно которому выговаривал себе эксклюзивное право использования минеральных, водных и лесных ресурсов Кольского полуострова в концессию на 99 лет. И даже успел снарядить несколько изыскательских партий, подтвердивших сказочные богатства территории. Самое интересное, что это не была авантюра. Шеклтон получил полное одобрение со стороны британского правительства. В 1919 году в Англии была выпущена карта, на которой Мурманск и весь Кольский полуостров были отмечены как английские колониальные владения...
Спешить, но не смешить
То есть и апатиты Хибин, и медно-никелевые руды Мончетундры, и всё остальное, пока ещё неоткрытое, имело странный, не вполне определённый статус. Всё это надлежало немедленно разведать и застолбить. Причём срочно, сейчас!
В 1920 году ещё шла Гражданская война. Но для такого дела Высший Совет Народного Хозяйства РСФСР, отправивший на Кольский полуостров того самого академика Александра Ферсмана, не пожалел ни золотых червонцев, ни лишнего мешка ржаной муки весом в полтора пуда, ни даже немыслимой роскоши — шести пар кожаных сапог. Потому что главное — спешить.
И Ферсман спешил. Спешил и форсировал всё, что только можно. Вполне в его стиле было начать работу экспедиции ещё в поезде, который только-только выдвигался к району исследований. Вот как вспоминал об этом его коллега, геохимик Дмитрий Щербаков: «Теперь за дело. До вечера — чтение, потом доклады, — заявил Александр Евгеньевич. — Тебе начинать. Твой доклад по геологии района будет вводным. Что нам оставалось делать? Разобрали книги и принялись читать. Быстрее всех читал Ферсман. Он ещё делал заметки на полях и выписки на обложках. Около него быстро росла стопка просмотренной литературы».
А в своих полевых дневниках Ферсман отмечает следующее: «Хибины. Апатит. Здесь — апатит! Какое богатство! Какое замечательное открытие!» И ещё вот это: «В Монче есть серьёзная сырьевая база, масштабы которой ещё не ясны, но на которую нужно обратить самое пристальное внимание. Никеля в руде около одного процента, химики нашли даже немного платины».
Между этими двумя записями почти 10 лет. Хибины Ферсман начал исследовать в 1920 году, на Мончетундру обратил внимание в 1930 г. Обе разведки привели к фантастическим результатам. Во-первых, спустя короткое время на карте СССР появились два новых населённых пункта — Апатиты и Мончегорск. А во-вторых, была решена проблема сырьевой независимости страны по двум важнейшим направлениям — военному и сельскохозяйственному. С никелем всё ясно — без него попросту невозможна современная тяжёлая промышленность. Но не менее важен и апатит — идеальное сырьё для фосфорных удобрений.
Стратегия Ферсмана
Случилось это очень вовремя. «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Можно по-разному относиться к Иосифу Сталину, но эти слова, сказанные им на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года оказались точными и пророческими. К слову, как раз в это время Ферсман снаряжал первую крупную экспедицию в Мончетундру. А ровно через 10 лет и несколько месяцев, в июне 1941 года, нас действительно попытались смять. И один из ударов стремились нанести как раз по Кольскому полуострову — немцы испытывали серьёзный дефицит в никеле, а открытые Ферсманом месторождения казались тогда весьма перспективными.
Другое дело, что Ферсман же сумел воспрепятствовать этому удару. Ещё до войны он работал над капитальным трудом «Стратегическое сырьё зарубежных стран», который публиковался в 1941-1942 гг. Эта работа позволяла понять, как характер размещения источников минерального сырья влияет на стратегические планы воюющих сторон. И соответствующим образом планировать удары и контрудары. А в первый год войны он выпускает научно-популярную книгу «Война и стратегическое сырьё», в финале которой есть слова, особенно актуальные сейчас: «К вам, людям науки, наш призыв: включайтесь в разрешение проблем, будьте смелы в полётах мысли, изобретательны, продумайте свою работу, и в каждой области знания, начиная с истории и экономики и кончая металлургией и геологией, вы найдёте своё место в общей мобилизации творческих сил страны. В решающей схватке подымите самые недра против врага!»