24 марта 1155 г. между двумя людьми состоялся эмоциональный обмен сообщениями в стиле нынешних СМС. «Мне отчина Киев, а не тебе!» — гласило первое. Ответ был униженным: «Не створи мне пакости, твой Киев». Итогом этой переписки стал захват Киевского престола князем Юрием Долгоруким.
Это было исполнение заветной мечты беспокойного князя. Венец его политических и военных предприятий. Главное дело жизни. Абсолютное торжество.
Север или Юг?
Которое в исторической перспективе внезапно оказалось пустяком. Незначительным эпизодом. Строчкой в летописях, которая интересна разве что самым дотошным любителям истории.
Точно такой же была и ещё одна летописная строчка, от 4 апреля 1147 г. «Приди, брате, ко мне в Москов». В общем, тоже пустяк. Ничего не значащая крепостца. Собственно, и упоминалась Москва как пункт встречи двух князей, которые в этой лесной глуши Севера вынашивали планы похода на Юг.
Север и Юг — постоянное, вечное противостояние. Кто одолеет? За кем пойдут? За кем останется в грядущих веках даже само имя «Русь», «Россия»?
Юрий Долгорукий твёрдо знал, за кем. Для него, да и для многих окружающих, ответ был очевиден. Конечно, Юг. Конечно, Киев, мать городов русских. Князь стремился туда всю жизнь, дважды захватывал город и власть, и дважды был вынужден с ними расстаться. И вот, наконец, прочно сел на вожделенном престоле.
Завоёвывая Киев, он был дерзок и упрям. Обосновавшись и утвердившись там, явил, как пишут, «милость, разум и миролюбие» к своим бывшим соперникам. К врагу внешнему — напротив. С половцами, что по-прежнему угрожали киевским рубежам, обошёлся изощрённейшим образом. Один раз разбил, другой раз купил, в третий — обошёлся демонстрацией силы. Иными словами, сберегал Русь и свой престол как самый рачительный хозяин.
Ближайшее время показало, что труды князя были напрасными. По большому счёту, он был последним Великим князем, который управлял более или менее единой Золотой Русью со столицей в «славном Киеве». Её целостность трещала по швам, и только могучая воля северного завоевателя продлила существование этой легенды ещё на несколько лет. Когда князь умер, а это случилось в 1157 году, все его старания пошли прахом.
Та же судьба ожидала и память о самом Юрии Долгоруком. Но вышла забавная коллизия.
Временное и постоянное
Север он воспринимал как временное пристанище. Своего рода опорную базу для последующего триумфального броска на Юг. И база эта была явно недостаточной. Ростов Великий, Суздаль, Муром, Владимир на Клязьме — города древние и богатые. Но с блеском и великолепием Киева или Чернигова они в то время не могли тягаться и все вместе, и уж тем более по отдельности.
Базу необходимо было создавать. В такой нежеланной и ненужной, в общем-то, земле. Но приходилось. Хотя бы и через «не могу». Иначе не видать Киева.
В данном случае спорное утверждение «цель оправдывает средства» как нельзя более кстати. С одним уточнением. Цель оказалась ложной. А вот средства обеспечили Долгорукому видное и славное место в отечественной истории.
Он строил. Строил так много и такими темпами, что ему нет равных не то что среди современников, но и среди далёких потомков. В принципе, хватило бы и одной Москвы. Но есть ещё Переяславль-Залесский, Юрьев-Польский, Дмитров, Кснятин — это те города, бесспорным основателем которых является Юрий Долгорукий. Чуть больше сомнений вызывает его участие в основании Костромы, Галича, Звенигорода, Городца, Гороховца, Твери.
С Москвой за пазухой
Строить — полдела. Эту базу нужно ещё было как-то заселять. Юрий Долгорукий и здесь проявил себя блестяще. Раздача ссуд и льгот, освобождение от зависимости и ещё целый ряд преференций обеспечили то, о чём сказал летописец: «И пределы его многими тысячами людей наполнились».
Откуда они шли? Да с того же Юга. Буквально через пару лет после смерти Юрия черниговский князь жаловался на то, что не может набрать в своей земле достойного войска: «Взял я город Чернигов с семью другими городами, а и то пусто — живут в них псари, да половцы».
Очень быстро вышло так, что та самая «опорная база» стала вполне самодостаточной территорией. Со своими традициями, святынями, военной силой, высокой культурой и претензиями. Наступала эпоха Руси Владимирской с маленькой Москвой за пазухой.
Киевский престол уже не был нужен русским князьям. Сын Юрия Долгорукого, князь Андрей Боголюбский взял «мать городов русских» шутя. И не остался там. Ограбил до чёрного волоса и ушёл к себе. Примерно так с Киевом станут поступать самые разные люди на протяжении ближайших пяти столетий.