«После того как на берегу были установлены два орудия и сооружён флагшток для подъёма флага, команда выстроилась во фронт, и я скомандовал на молитву… При криках «ура!» и залпе из ружей и орудий я поднял русский военный флаг».
Так адмирал Геннадий Невельской описал то, что произошло 170 лет назад, 4 октября 1853 г. Сам он тогда был капитаном 1-го ранга и командовал кораблём «Николай I», названным в честь царствующего императора. Утром того дня территория страны увеличилась более чем на 76 тыс. кв. км. Километры оказались богатыми золотом, серебром, платиной, хромом, газом, каменным углём. Последний надо выделить особо – начиналась «эпоха пара», и уже через четверть века суда и порты дальневосточных морей России снабжались сахалинским углём.
А вот и не полуостров
Земля, на которой Невельской водрузил русский флаг, носит название «остров Сахалин». Именно остров, о чём тогда точно знал и сам капитан 1-го ранга, и все, кому положено. А кому не положено, пока пребывали в уверенности, что Сахалин – полуостров. Очень скоро это приведёт к серьёзным последствиям. Пока же Невельской на месте высадки в заливе Анива и поднятия флага основал русский военный пост (ныне город Корсаков).
Семья капитана Невельского стояла у истоков русского флота. Родной брат его прадеда служил боцманом у Петра I, да и впоследствии Невельские в основном шли по военно-морской линии. Родовая морская закваска, умноженная на учёбу в Морском корпусе, над которым начальствовал Иван Крузенштерн, наложилась на атмосферу славных русских кругосветок и блестящего финала Великих географических открытий.
В 1847 г. Невельской получает назначение на должность командира фрегата «Паллада». Того самого, что впоследствии будет прославлен одноимённым романом Ивана Гончарова. Такое назначение считалось чем-то вроде знака отличия – в 1832 г. командиром строящегося фрегата «Паллада» был назначен «один из лучших офицеров русского флота» Павел Нахимов. Обязанности командира «Паллады» исполнял также великий князь Константин Николаевич. Между прочим, сын императора займёт эту должность после того, как от неё откажется наш герой.
«Сейчас или никогда!»
Невельской отказался от должности, которая сулила головокружительные перспективы в карьере. И ради чего? Он добивается назначения на военный транспорт «Байкал», идущий в Петропавловский порт, ныне Петропавловск-Камчатский. А ещё добивается высочайшего разрешения исследовать устье Амура и окрестности Сахалина. Первое ему удаётся. Второе – нет.
Прибыв в 1849 г. с грузом в Петропавловск, он понимает, что, если хочет исполнения своей мечты, надо действовать в стиле «сейчас или никогда». И идёт к Сахалину и устью Амура мало того что без разрешения, так ещё и сильно рискуя, поскольку от исследования этих мест «ввиду сильных встречных течений» когда-то отказался сам Крузенштерн.
«Сахалин – остров, вход в лиман и реку Амур возможны для мореходных судов с севера и юга! Вековое заблуждение положительно рассеяно. Истина обнаружилась!» Таким был рапорт Невельского генерал-губернатору Восточной Сибири.
В Петербурге к этому отнеслись с прохладцей – звучали даже голоса в пользу наказания Невельского за самоуправство. Но потом всё же разрешили продолжить исследования и даже «основать на Охотском море зимовье». Правда, с оговоркой: «Ни под каким видом не касаться лимана и реки Амур». Что же делает Невельской? Правильно – поступает строго наоборот. 13 августа 1850 г. он поднимает русский военный флаг прямо в устье Амура. И основывает там русский военный пост – ныне город Николаевск-на-Амуре.
Это вызвало шквал возмущения. Одно дело – сунуться исследовать без разрешения. Совсем другое – поступить наперекор указанию властей. «Особый комитет по делам Дальнего Востока» при правительстве потребовал от императора разжаловать дерзкого капитана в матросы. Но Николай I умел мыслить неформально. За свой поступок Невельской получил орден св. Владимира, а на представление о разжаловании его в матросы император наложил резолюцию: «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен».
К 4 октября 1853 г. русские флаги были подняты не только в устье Амура и заливе Анива на Сахалине – Невельской основал русские военные посты ещё в четырёх местах и на острове, и на континенте. Что было ко времени – война между Россией и Турцией, начавшаяся в 1853 г., плавно перерастала в грандиозный конфликт с участием Англии и Франции, крупнейших колониальных империй. Та самая Крымская война 1853–1856 гг., одним из театров которой был как раз Тихоокеанский.
Британский позор
Теоретически Россия должна была сдать свои дальневосточные владения. Во-первых, обеспечить войсками, продовольствием и снаряжением тот же Петропавловск, находящийся на острие вражеской атаки, можно было только морем. Но путь из Кронштадта до Камчатки занимал с год, да и много ли можно было натаскать кораблями, идущими вокруг света? И тут наступало «во-вторых». Допустит ли объединённый англо-французский флот, чтобы караваны русских судов прошли Балтику, обогнули Англию и Францию и спокойно следовали через Атлантику и Тихий океан? Да ни в жизнь!
Открытия Невельского меняли картину принципиально. Зачем таскать войска и припасы вокруг света, когда можно их перебросить из Сибири? Путь от верховьев реки Шилка до устья Амура и Сахалина занимал не год, а месяц.
В общем, когда англо-французская эскадра попробовала в 1854 г. атаковать Петропавловск, ей всыпали так, что адмирал Дэвид Прайс сразу же застрелился, а его преемник, адмирал Феврье-Депуант, на обратном пути «умер от стыда и огорчения». Но в 1855 г. была предпринята новая попытка десанта. И оказалось, что «проклятые русские» укрепления сожгли, а город эвакуировали. Но куда?
Поиски привели к Сахалину, где англичан встретили улыбки русских артиллеристов на тех самых военных постах, основанных Невельским. А когда англичане попытались зажать в «Сахалинском заливе» русские корабли, выяснилось, что Сахалин не полуостров, а остров. И что перед англичанами пролив, по которому русская эскадра давно ушла под защиту пушек Николаевска-на-Амуре, где уже разгружали 130 барж, прибывших из Сибири. А на них были и новые пушки, и новые линейные батальоны, и ещё до 30 тыс. пудов пороха, снарядов и продовольствия…
Итогом было позорное возвращение англо-французской эскадры восвояси. Что же до Невельского, то в его адрес было сказано: «Приамурский край утверждён за Россией. Отечество никогда вас не забудет, как первого деятеля, создавшего основание, на котором воздвигнуто настоящее здание».