115 лет назад, 5 декабря 1904 г. японскими войсками была взята гора Высокая — господствующая высота над городом и крепостью Порт-Артур. Судьба 1-й Тихоокеанской эскадры была решена — русские корабли теперь были видны как на ладони, и обстреливались 11-дюймовыми орудиями.
Впрочем, с точки зрения стратегии это было, в общем-то, излишним. Так сказать, игра на добивание. Судьба русской эскадры, а, значит, в какой-то мере и судьба русско-японской войны 1904-1905 гг. была решена задолго до того дня.
В принципе, Россия проигрывала эту войну уже на стадии планирования и подготовки. Содержание конфликта было простым — какая из двух стран станет господствующей державой в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Соответственно, одна из главных целей войны — захват господства на море.
А вот с этим у Российской Империи были серьёзные проблемы. Выйдя на старт предвоенной гонки вооружений примерно одновременно с Японией, Россия эту самую гонку проиграла. Вернее, даже так — слила. Причин ровно две.
Первая — позиция министра финансов Сергея Витте. Аккурат в тот момент, когда Россия уже нарастила хороший темп и могла обойти Японию в строительстве новых и новейших кораблей, Сергей Юльевич решает сэкономить на Морской программе и свернуть её уже к 1903 г. Просто по той причине, что лично он уверен: «Япония в силу финансовых трудностей не сможет закончить постройку новых кораблей раньше 1908 года».
Вторая причина — в 1901 г. Морское министерство доложило царю, что в 1905 г. русскому флоту будет обеспечено полное преобладание над Японией в Тихом океане. Император Николай II счёл угрозу со стороны Японии ликвидированной.
Результат — на момент начала войны по количеству и качеству кораблей Япония имела превосходство.
Это было неприятно. Но пока ещё не критично. В самом деле — наиболее героические страницы истории русского флота как раз и относятся к тем войнам, когда наши адмиралы в чисто техническом плане уступали противнику и количественно, и качественно. Тот же адмирал Фёдор Ушаков всегда имел меньшее, чем у противника число кораблей, причём корабли эти были заметно медленнее на ходу и заведомо хуже вооружены. Ну и ничего страшного. Как говорится, не нож бьёт, а рука..
Возможно, окажись в Порт-Артуре кто-нибудь калибра Ушакова, дела бы пошли совершенно иначе. Да, собственно, поначалу так и было. Адмирал Степан Макаров — энергичный и деятельный флотоводец, за четыре дня до начала войны предупредивший о неизбежности конфликта в самое ближайшее время. Он прибыл в Порт-Артур уже через месяц после начала боевых действий, умело руководил обороной, но погиб при взрыве броненосца «Петропавловск».
Его место формально занял адмирал Евгений Алексеев. Фактически же порт-артурским отрядом 1-й эскадры командовал Вильгельм Витгефт.
Первый был уверен, что главной задачей является сбережение кораблей до того момента, когда «участие флота может довершить скорейший успех и нанести неприятелю решительное поражение».
Второй прославился тем, что в ночь на 9 февраля 1904 года, когда офицеры расходились с оперативного совещания, посвящённого мерам безопасности ввиду возможного нападения японцев, авторитетно заявил: «Господа, войны не будет!». Ровно через час были торпедированы русский крейсер «Паллада» и броненосцы «Ретвизан» с «Цесаревичем», стоявшие на внешнем рейде крепости Порт-Артур.
Всю свою морскую стратегию японцы в этой кампании строили исходя из того, что русский флот не должен покинуть Порт-Артур. Желательно, конечно, его совсем уничтожить, но это уж как получится. Главное — не выпустить русских на оперативный простор.
Приказ: «Не рисковать, ждать и сберегать эскадру», отданный Алексеевым и до поры жёстко исполняемый Витгефтом, как нельзя лучше соответствовал планам японских военачальников.
Именно Витгефт упустил фантастический шанс выйти из проклятой ловушки. 2 мая 1904 г. на минах, поставленных минным транспортом «Амур», подорвались японские броненосцы «Хацусэ» и «Ясима». Имевшихся в наличии исправных русских кораблей вполне хватало для прорыва. Но Витгефт даже не отдал приказа привести их в боевую готовность и развести пары.
Ещё дважды ему выпадал шанс повернуть ситуацию в свою пользу. 10 июня эскадра вышла из гавани Порт-Артура. Эскадра адмирала Того ждала этого момента. Расклад сил был примерно равным, с минимальным перевесом в пользу Того. У японцев — 4 броненосца и 4 броненосных крейсера. У русских — 6 броненосцев и один броненосный крейсер. Витгефт подходит к вражеской эскадре, корабли сближаются, уже готовы открыть огонь... Но — нет. Вильгельм Карлович приказывает повернуть обратно. Не сделав ни одного выстрела. «Ждать и сберегать».
В последний раз он повёл корабли на прорыв, уже получив прямой приказ от императора и его наместника. 10 августа 1904 г. эскадра вышла, наконец, на внешний рейд и взяла курс на юго-восток. То, что было дальше, в историографии называется «Сражение в Жёлтом море». Не потеряв ни одного корабля, 1-я Тихоокеанская эскадра фактически прекращает существование как боевая единица. Часть её всё-таки прорывается. Но это — отдельные корабли с деморализованной командой. Практически все они были интернированы в иностранных портах.
Большая часть эскадры возвращается в Порт-Артур — к бесславной гибели. Сам же Витгефт нашёл смерть в том самом бою в Жёлтом море. Насколько она была славной, могут сказать очевидцы. На предложение перейти в боевую рубку и оттуда реально командовать своим флагманом, а, значит, и всем боем, Витгефт ответил: «Мне всё равно, где помирать».