10 мая 1940 года гитлеровские войска начали операцию под кодовым названием «Гельб». Она предусматривался захват в кратчайшие сроки Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Вторым этапом плана была операция «Рот», в рамках которой предполагалось разгромить Францию.
«Они устремляются в прорыв с танками и бронемашинами»
Всего через пять дней после начала немецкого наступления французский премьер-министр Поль Рейно позвонил в Лондон Уинстону Черчиллю, заявив: «Мы потерпели поражение... Они устремляются в прорыв с танками и бронемашинами». Черчилль пытался успокоить Рейно, но тот повторял как заведенный: «Нет, мы разбиты, мы проиграли сражение».
Удар, нанесенный вермахтом, действительно потрясал воображение. Всего пять дней вермахту потребовалось на захват Голландии. В Бельгии уже в первые дни войны гитлеровцы захватили ключевые пункты, что позволяло им успешно развивать дальнейшее наступление. К 14 мая через реку Маас переправились семь немецких танковых дивизий. В зоне их действий между Седаном и Намюром оказались резервные французские дивизии, которые были разбиты в считаные часы. К 20 мая немецкие части достигли Амьена и Абвиля, на следующий день они захватили Сен-Поль и Монтрей. Северо-западнее Абвиля первое немецкое подразделение — батальон 2-й танковой дивизии — вышло к морю. Прижатые к морю английские и французские части были озабочены уже не вопросом победы, а исключительно эвакуацией.
К 4 июня гитлеровцы оккупировали Северную Францию и Фландрию. Деморализованные французские части пытались сопротивляться, но это уже напоминало агонию. Новая фаза наступления, начатая немцами 5 июня, окончательно обрушила оборону французов. Попыток защитить Париж даже не предпринималось: французское правительство сбежало из столицы в Бордо. 14 июня гитлеровские части вошли в главный французский город без боя. 22 июня Франция подписала соглашение, означавшее ее фактическую капитуляцию.
Открытие мистера Нагаёси
Такого поворота не ожидал никто — ни Лондон, ни Вашингтон, ни Москва. Советское руководство рассчитывало на то, что Третий Рейх будет вовлечен в затяжную войну на Западе, что даст время для завершения программы перевооружения. Но гитлеровский блицкриг поломал эти планы.
Помимо отличной выучки солдат и офицеров, блестящего руководства немецкого генералитета, самой современной техники, был у немецкого триумфа и еще один секрет. Французы поражались выносливости немецких военных, совершавших стремительные марши, после которых они сразу были готовы вступить в бой. Такая невероятная выносливость объяснялась не только хорошей физической подготовкой, но и достижениями германской фармакологии.
В 1893 году японский химик Нагаи Нагаёси синтезировал из эфедрина вещество, которое получило название метамфетамин. В ходе изучения его свойств было установлен удивительный эффект воздействия вещества на человека — он становился необычайно бодрым, энергичным, усталость уходила и появлялись новые силы. Конечно, о пагубном воздействии наркотиков к тому времени было уже известно. Но считалось, что новые препараты если не безвредны совсем, то ущерб организму наносят незначительный. Голоса скептиков сразу были заглушены теми, кто увидел в этом большой коммерческий потенциал.
Польский «дебют»
В 1930-х годах немецкие фармацевты из компании Temmler Werke разработали собственную технологию производства метамфетамина, выпустив его на рынок под коммерческим названием «Первитин».
Германия, где к власти пришли нацисты, готовилась к реваншу за Первую мировую войну. На новый мощный стимулятор обратили внимание вожди Третьего Рейха. Гитлер, попробовав первитин лично, пришел в восторг от полученного эффекта и решил, что это средство способно превратить вермахт в военную машину, способную сражаться без сна и отдыха.
«Боевое крещение» первитина состоялось во время нападения на Польшу. Отведав таблеток, солдаты вермахта устремлялись вперед, действуя в течение нескольких суток подряд практически без отдыха. Кроме усталости, исчезало и чувство страха, что делало гитлеровцев настоящими «боевыми роботами». Происходящее производило угнетающее впечатление на поляков, ломая их волю к сопротивлению.
Распробовав средство, военные обращались к нему снова и снова. А поскольку во время Польской кампании первитина в войска поставили не так уж много, некоторые стали писать письма домой с просьбой купить первитин в аптеке и срочно прислать его на фронт.
«Не было бы наркотиков, не состоялось бы вторжение»
После того как данный допинг отлично показал себя в Польше, на этапе подготовки к операции «Гельб» компания Temmler Werke поставила вермахту и люфтваффе 35 миллионов доз первитина.
Создавались и различные модификации данного средства. Появился даже Panzerschokolade, то есть «танковый шоколад», предназначенный для летчиков и танкистов. Помимо собственно шоколада, который и сам по себе является стимулятором, в его состав входил и первитин.
На фоне ликования после разгрома Франции мало кто обратил внимание на предупреждения немецких медиков, которые отмечали, что принятие стимуляторов происходит без соблюдения установленных ограничений, что приводит к стремительному развитию зависимости.
Исследователь Норман Олер, изучавший вопрос использования стимуляторов в вермахте, в интервью The Guardian заметил, что операция во Франции вообще был не состоялась без первитина: «Не было бы наркотиков, не состоялось бы вторжение. Когда Гитлер услышал о плане вторжения через Арденны, он ему пришёлся по душе. Однако верховное командование заявило: “Это невозможно, поскольку ночью мы должны отдыхать, а они тем временем отступят, и мы застрянем в горах”. Затем было издано постановление о стимуляторах, которые позволили бы армии бодрствовать в течение трёх дней и ночей. Роммель и все командиры танковых дивизий были невероятно активными, а без танков немцы бы точно не смогли победить».
«Все глотали эту дрянь часто и в больших дозах»
Разумеется, после достигнутых успехов гитлеровцы продолжили использование первитина и во время нападения на СССР. Хотя формально летом 1941 года на его использование были введены некоторые ограничения: гитлеровские медики докладывали командованию, что подсевшие на препарат солдаты очень быстро приходят к стадии полного физического истощения, опасного для жизни.
Несмотря на это, специалисты полагают, что гитлеровская армия употребила в общей сложности около 200 миллионов таблеток первитина. Российские поисковики, работающие в районах боев Великой Отечественной войны, рассказывают, что частенько находят упаковки стимуляторов рядом с останками убитых немцев. Факты применения первитина подтверждаются и письмами немецких солдат. Вот, к примеру, что писал в 1943 году Герд Шмикле из 7-й немецкой танковой дивизии: «Я никак не мог уснуть. Во время атаки я принял слишком много первитина. Мы все были зависимы от него в течение долгого времени. Все глотали эту дрянь часто и в больших дозах. Таблетки, казалось, избавляли от тревоги и страха. Я погрузился в мир яркого безразличия. Опасность перестала казаться таковой. Силы, присущие человеку, казалось, возрастали. После битвы вы пребывали в странном состоянии упоения, при котором глубокая потребность во сне боролась с явной бдительностью».
«Приход» рядового Койвунена
Угощали первитином немцы и союзников. В частности, описан случай, произошедший с финским солдатом Аймо Койвуненом весной 1944 года. Группа, в которую он входил, наткнулась на советское подразделение. После перестрелки финны отступили, и вымотавшийся Койвунен стал отставать от своих. Тогда он вспомнил об упаковке первитина, решив принять таблетку. Из-за неудобных варежек солдат высыпал себе целую пригоршню таблеток. Недолго думая, он съел их все. Вскоре его, что называется, «накрыло». В полубредовом состоянии он несколько дней метался по лесам, пока наконец не подорвался на мине. Когда спустя несколько дней его подобрали, оказалось, что он в общей сложности преодолел около 400 километров.
Вот только в боях с Красной Армией первитин не обеспечил вермахту решающего преимущества. Парни в ушанках и ватниках, заряженные только 100 «наркомовскими» граммами водки, оказались выносливее и устойчивее, нежели «боевые роботы» вермахта под первитином.
D-IX — последний стимулятор Рейха
На заключительном этапе войны фармацевты Третьего Рейха активно работали над новыми, более мощными стимуляторами. В 1944 году они создали D-IX — «гремучую смесь» первитина, кокаина и эукодала (обезболивающего средства на основе морфина). По некоторым данным, испытания проводились на заключенных концлагерей и получили ошеломляющий результат — истощенные и измученные узники совершали марши длиной до 100 километров, не испытывая усталости. D-IX начали поставлять в люфтваффе и крингсмарине, однако до производства в объемах, сравнимых с первитином, дело не дошло — война закончилась раньше.
В последние месяцы боев стимуляторы солдатам и офицерам вермахта выдавались практически без ограничений — ими буквально забивали доверху сумки санитаров. Впрочем, это уже никак не могло помочь обреченному Третьему Рейху.
Судьба бывших солдат вермахта, подорвавших здоровье из-за первитина, мало кого интересовала после краха нацистской Германии. А вот работы немецких фармацевтов, да и они сами, очень заинтересовали американских военных, которые впоследствии воспользовались данными знаниями.
Но это уже другая история.