Не хуже и дешевле. Российская компания потеснила мировых фармгигантов

Оказалось, что можем. Во Владимирской области «АиФ» обнаружил предприятие по выпуску редких медпрепаратов. 

   

   

Не хуже и дешевле

Эти лекарства не продаются в аптеках, их используют только по назначению врача для лечения тяжёлых или редких заболеваний. 

«Нам на 100% принадлежит российский рынок гормона роста и бета-интерферона, ими лечат врождённую низкорослость и рассеянный склероз, - рассказывает Александр Шустер, президент группы компаний, производящих медпрепараты. - 95% рынка важнейшего препарата для лечения гемофилии тоже наши. Несколько лет назад, когда мы его запускали, одна доза стоила 34 тыс. руб. - биопрепараты вообще дешёвыми быть не могут, это очень дорогие технологии. Увеличив его производство в 4 раза, мы смогли снизить цену в 3 раза - до 12 тыс. руб. А цена на гормон роста упала в 4 раза! Всего несколько лет назад Россия платила огромные деньги за подобные иностранные лекарства». 

Когда год назад из-за санк­ций заговорили об импортозамещении медицинских препаратов, объединения пациентов выступили против. Здесь решили эту проблему следующим образом: пригласили к себе экспертов, показали лаборатории, производство. Некоторые члены этих ассоциаций добровольно участвовали в испытании препаратов перед регистрацией. Кстати, в компании разработаны совершенно оригинальные препараты для лечения колоректального рака, злокачественной глиомы мозга, муковисцидоза, для раннего растворения тромбов при инфаркте и инсульте. 

На болоте

Мы беседуем в биотехнологическом центре. Это мозг предприятия - здесь занимаются наукой, разрабатывают и испытывают препараты. Напротив пруд, строительные участки и коттеджный посёлок. Живут там сотрудники, треть из которых вернулись из США, Канады, Италии, Германии, Швейцарии. Всё это молодые перспективные и успешные учёные.

Остальные - студенты, которых здесь доучивают, аспиранты, кандидаты и док­тора наук. 147 человек работают здесь в биотехнологическом центре, 300 - на производстве, расположенном в 4 км отсюда. 

«Кроме прочего мы занимаемся клеточной терапией - создаём индивидуальные противораковые вакцины, - говорит Артём Еремеев, замдиректора по производству. - Уже сейчас мы можем лечить от рака почки по 2 тыс. человек в год. Но, к сожалению, в России нет закона, регулирующего такие методы терапии, и мы пока вынуждены заниматься только исследованиями, а не практикой. А ведь вакцина, которую мы можем применять хоть сейчас, продлевает вдвое жизнь больным раком почки с метастазами. На Западе, где её можно использовать, есть пациенты, которые уже живут 5 лет, и наблюдения за ними продолжаются».   

   

   

Давид Мелик-Гусейнов, директор Центра социальной экономики, канд. фарм. наук:

- Советские фармпредприятия в России были практически полностью разрушены, мы оказались в тяжёлой ситуации. Возрождение началось только в ­2000-е гг., и многое удалось сделать. Появились инвесторы, наши и даже иностранные, несмотря на санкции. Но, по-моему, слабым местом у нас остаётся ориентация на производство дженериков - аналогов иностранных препаратов. Весь мир борется за инновационные лекарства, они дают прорыв в развитии и более выгодны. Лучше выбрать узкие направления, в которых у нас хорошая научная база и есть наработки, и развивать их, создавая совершенно новые препараты. Так мы можем стать лидерами и в том числе поставлять свои лекарства на мировой рынок. Например, у нас очень хорошие позиции в вирусологии, мы одними из первых сделали вакцину против Эболы. Там же, где мы серьёзно отстали, догонять западные компании, наверное, не совсем правильно. Это требует очень больших вложений при огромных рисках. И пока мы будем догонять, конкуренты ещё дальше уйдут вперёд.

Смотрите также:

• Вылечимся сами. Когда россияне будут использовать отечественные лекарства? →
• Импортонеболение. Сможем ли мы вылечиться без западной техники и лекарств? →
• Фармацевтический рынок: в ожидании перемен →