«А как же народ?»
— 7 мая 1992 года Ельцин подписал указ о создании Вооруженных Сил России. Ну, и Грачёв, тогдашний министр обороны, говорит мне: «Всё, 23-му февраля конец — будем делать праздником 7 мая». «Нет, — отвечаю ему. — Общественное мнение не сломаешь. Не пройдёт это».
И тогда я собрал комитет — стали обсуждать, что делать. Естественно, «День Красной армии» уже, увы, не проходит — и Красной армии нет, и страна другая. Начали вспоминать, чем обусловлена эта дата. Наступление на Петроград Юденича, вынужденное заключение Брестского мира и написанный Лениным в связи с этим декрет «Социалистическое Отечество в опасности»...
Зацепились за слово «Отечество», которое надо защищать. Так и родилось: «защитник Отечества».
Зацепились за слово «Отечество», которое надо защищать. Так и родилось: «защитник Отечества». Вынесли этот вопрос сначала на Президиум Верховного Совета, а в начале февраля и на пленарное заседание. Я выступил с докладом, и было принято решение о праздновании 23 февраля Дня защитника Отечества. Так мы сохранили праздник, несколько расширив его формат.
Потом уже, в 2006 году, Владимир Владимирович как верховный главнокомандующий и Сергей Иванов как министр обороны вышли с инициативой, которую Госдума поддержала, придав празднику уже государственный статус — он стал выходным днем.
Игорь Черняк, «АиФ»: А как Ельцин тогда отреагировал?
— Борис Николаевич позвонил мне и говорит: «Что это вы не поддерживаете Грачёва?». Я ему объяснил так: 7 мая 92-го нельзя считать рождением российской армии — она-то родилась ещё при Иване Грозном, а, пожалуй, и раньше — поле Куликово вспомним. Он подумал и согласился.
— Но с тех пор практически каждый год предпринимаются попытки оспорить дату...
— На самом деле даже с исторической точки зрения (а у меня, кстати, первое образование историческое) она очень правильная, потому что именно 23 февраля можно считать днём создания Красной Гвардии — в 1918 году в этот день её отряды одержали первые победы над регулярными войсками кайзеровской Германии. Это были первые вооруженные формирования страны в самую тяжёлую годину после распада царской армии. И на их базе сформировалась та самая Красная армия, которая потом победила фашизм и которую мы сегодня, слава богу, воссоздали.
Родом из Порт-Артура
— Сергей Вадимович, вы из семьи военных — как отмечали этот праздник дома?
— Да, дед у меня воевал — в 42-м пропал без вести под Сталинградом, так его и не нашли. Командиром взвода был. Тесть — герой Советского Союза, участник парада Победы.
Мой отец окончил военно-морское училище в Ленинграде, я родился в Порт-Артуре, где он служил на военно-морской базе — нашей, русской, но в 1955 году, к сожалению, отданной Хрущёвым Китаю.
Мы всегда отмечали этот день с особым пиететом. В Ленинграде, когда отец уже демобилизовался, ходили на парад на Невской набережной. Кстати, в прошлом году там был просто потрясающий парад!
— Быть может, в какие-то годы праздник запомнился особенно?
— Два таких года есть. В 1970-м, потому что тогда я уже был курсантом и впервые отмечал праздник как военнослужащий, давший присягу. И второй раз — в 1993 году, когда праздник спасли и я в первый раз был приглашён на возложение венков к могиле Неизвестного солдата.
— Вы продолжили семейную военную династию, а ваш сын военным не стал. Как вы отнеслись к его выбору?
— Для меня выбор профессии был очевиден — я хотел быть военно-морским офицером. Но подвело зрение. Поэтому пошёл в училище МВД, потом служил в спецвойсках... Ну, а сын — это его выбор на самом деле. Он с медалью окончил школу, блестяще финансово-экономический вуз.
Думаю, что прадед, деды и отец своей службой всё-таки компенсировали перед Родиной, что их потомок не пошёл по военной стезе. Но, естественно, он окончил военную кафедру, офицер запаса — если Родина позовёт, готов служить.
— Лучше не надо.
— Согласен, лучше не надо.
«Самый тяжёлый и трагический период»
— В 90-е годы вы боролись за армию. С высоты сегодняшнего дня как можете характеризовать то время?
— Я в 1969 году принял присягу, с 17 лет служивый, что называется, человек, и в моей личной жизни (думаю, что и в жизни большинства офицеров моего поколения и людей постарше) это был самый тяжёлый и трагический период. Форму на улице не носили. Нищенские зарплаты. И самое главное — полностью упал престиж армии.
Вы же помните тогда политику и Андрея Козырева, и некоторых других наших так называемых товарищей: врагов нет — одни друзья, поэтому армию нужно сокращать.
И, конечно, как следствие, в 1994 году во время первой чеченской кампании мы пожинали горестные плоды такой политики. По сусекам, со всей страны собирали и формировали воинские подразделения для войны с бандитами — по сусекам! Вплоть до того, что морскую пехоту с Дальнего Востока доставляли, представляете?!
Танки прибывают — на ходу ни одного нет. А бандиты, с которыми мы воевали, оснащены были дай бог как — современные средства связи, «Стингеры», новейшее вооружение. Тогда мы поняли, что такое почти уничтоженная армия.
Хочу сказать спасибо одному человеку, подзабытому, к сожалению, — первому маршалу России, министру обороны Игорю Сергееву. Он был главкомом РВСН, и во многом его заслуга, что удалось отстоять войска стратегического назначения, что появились «Тополя-М». Ведь тогда были предложения «миротворцев» отказаться от ядерного оружия. Вот представьте себе, если бы у нас сегодня его не было. Я не уверен, что Россия вообще существовала бы в нынешних границах — раздолбали бы, как Югославию. Кто бы с нами считался?
Ельцину удалось добиться, чтобы ядерного оружия не было на Украине, несмотря на то, что тогдашний президент этой республики Кравчук хотел сохранить его там. Что бы сегодня мы получили?
Но надо отдать должное и Ельцину, хотя сегодня немодно его хвалить. Он занял очень жёсткую позицию. Во всех его переговорах я лично участвовал и то, что происходило, знаю не понаслышке. Ельцину удалось добиться, чтобы ядерного оружия не было на Украине, несмотря на то, что тогдашний президент этой республики Кравчук хотел сохранить его там. Что бы сегодня мы получили?
Сегодня особенно понимаешь, как важно, что нам удалось убедить и НАТОвцев, и американцев — ядерное оружие должно быть только в Российской Федерации. Это, кстати, позволило России сохранить статус постоянного члена Совбеза ООН.
Как кадровый русский, советский офицер, получивший генеральское звание в Советском Союзе, могу сказать: лучшего положения в армии не было никогда, даже когда я служил мальчишкой-лейтенантом.
«С министром обороны он попал в точку»
— Как оцениваете нынешнюю ситуацию в армии?
— Как кадровый русский, советский офицер, получивший генеральское звание в Советском Союзе, могу сказать: лучшего положения в армии не было никогда, даже когда я служил мальчишкой-лейтенантом. Да, у нас тогда была неплохая зарплата, но проблемы с жильём существовали всегда — вечные и, казалось, нерешаемые. Офицеры в гарнизонах ютились иногда где придётся. Я сам в каптёрке целый год жил, когда был замполитом роты. Правда, рота стала отличной, потому что всё время с личным составом, и старлея досрочно получил за это.
Но сегодня, смотрите, финансовое положение достойное. Сохранили училища, которые не успел разрушить прежний министр. Проблема с жильём практически решена. Молодой офицер через 2-3 года уже получает квартиру — сначала служебную, а через 10 лет она переходит в его личное пользование. Активно работает военная ипотека. На 70% прошло перевооружение армии. А как поднялся престиж! Теперь в форме пройтись почётно, как в старые добрые времена, и на танцах девушка всегда пригласит сначала военного.
Не могу не сказать тёплые слова о своей любимой Нацгвардии — правопреемнице Внутренних войск, которые меня воспитали. Сегодня это сильнейшая боевая единица.
Нашему верховному главнокомандующему, конечно, было непросто всё это сделать. Ведь требовалось отладить работу всего оборонного комплекса, чтобы переоснастить Вооруженные Силы. И я очень рад (не знаю, напишете вы или нет), что Владимир Владимирович наконец-то попал в точку с министром обороны. Ну, а результат ренессанса нашей армии Сирия показала.