Вовремя были задействованы практически все государственные структуры, слаженно работают МЧС, Минобороны, местные власти. Оперативно приняты решения об оказании материальной помощи. Президент РФ В. Путин в режиме реального времени руководит беспрецедентной по своим масштабам спасательной операцией: «Никто не должен быть забыт, и никто не должен быть потерян, имею в виду тех людей, которые проживают на ваших территориях. Докладывать прошу ежедневно».
Очевидно, что и центральные, и местные власти извлекли уроки из наводнения в Крымске.
Вместе с тем события на Дальнем Востоке подчеркнули драматическое отставание российской периферии от центра. Диспропорции эти накапливались веками. Пока западная Россия худо-бедно равнялась на европейские стандарты развития и качества жизни, регионы, находящиеся за Уральским хребтом, продолжали жить своей патриархальной жизнью.
Серьёзная попытка вдохнуть в Зауралье энергию развития была предпринята в 1930-1940-е гг. Нельзя отрицать энтузиазма народных масс, но основные успехи базировались на ограблении крестьянства, на каторжном бесплатном труде миллионов репрессированных. В наличии было и огромное количество дешёвых рабочих рук. Коллективизация, раскулачивание, сильнейший голод выбросили из деревни миллионы тружеников, для которых даже самые скромные городские условия - общежития, фиксированная зарплата, выходные дни - означали ощутимую подвижку вверх, то, что сегодня называют социальными лифтами. Работала мощная система профессионального обучения. Бывшие крестьяне и крестьянки становились слесарями, шофёрами, ткачихами. Другая попытка вдохнуть силы развития в восточные регионы была (невольно) предпринята во время Второй мировой войны. На восток были эвакуированы вместе со специалистами сотни предприятий машиностроения. Они и заложили основу сибирской промышленности.
Как борются с наводнениями в разных странах мира >>
Сегодня страна не может пользоваться принудительными методами мобилизации общества. Возникли и новые социально-культурные обстоятельства. В ходе искажённого капиталистического развития последних 20 лет резко возросла притягательность крупных европейских городов России. При катастрофическом упадке промышленности в стране в них (прежде всего в Москве и Санкт-Петербурге) сосредоточились капиталы и источники роста. Здесь возникло не сравнимое с периферийной Россией качество жизни.
Центральное телевидение, красочно живописующее расцвет капитализма в России, крайне неохотно показывает периферию. Нужно какое-то из ряда вон выходящее событие (например, наводнение), чтобы телевизионная камера заинтересовалась жизнью нашей глубинки. И тогда глазам открывается вся мера запущенности «другой» России.
Отсутствие дорог, убогие жилища, удобства во дворе. Становится ясным, что миллионы и миллионы россиян живут по-дедовски, почти в ХIХ в. Живут домашним хозяйством, приусадебным клочком земли. Не «Газпром», цинично объявленный всероссийским достоянием, а земля, огород, корова, куры, ягоды и грибы - основные их кормильцы. И когда вода заливает землю, люди теряют фактически всё.
Стоит ли удивляться, что, несмотря на то что в Сибири и на Дальнем Востоке сосредоточенно 3/4 ресурсов страны, почти половина населения этих регионов хотели бы уехать в другое место. После распада СССР некоторые сибирские и дальневосточные города уже лишились до 60% населения, и отток продолжается. Социологи указывают причины: непригодные условия жизни, отсутствие работы, алкоголизм, коррупция и поражающая дороговизна. При полной несопоставимости качества жизни с Москвой и Санкт-Петербургом стоимость жизни здесь почти как в столицах.
Программы развития Сибири и Дальнего Востока обсуждаются. Но пока серьёзные инвестиции туда не идут. Никто не собирается отнимать у нас Сибирь и Дальний Восток. Мы теряем их сами. Может быть, наводнение промоет мозги, и они (и властные, и оппонирующие) осознают истинную глубину российского потопа.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
| Вячеслав Костиков директор аналитического центра |