Андрей Сидорчик: Дезертиры в законе

Нужно сказать, что в последнее время высокопоставленные военные и гражданские чиновники сбиваются с ног, чтобы придумать ещё какие-то улучшения, способные порадовать потенциальных защитников Родины.

   

   

Четверть миллиона «в бегах»

И готовить солдатам теперь не надо – за них это сделают специально нанятые люди. Они же проведут уборку территории и другие хозяйственные работы. Портянки «из каменного века» заменяют на носки, а баню раз в неделю – на ежедневную помывку в душевых. Студентам предлагается послужить, практически не выходя из университетских аудиторий, а над солдатской формой теперь трясутся едва ли не больше, чем над ракетами «Тополь-М».

Короче, всё для вас, молодые люди, вы только не побрезгуйте и пожертвуйте Родине год своего драгоценного времени.

Несмотря на это, по данным Главной военной прокуратуры, в настоящее время 235 тысяч наших сограждан призывного возраста категорически не желают получать повестку, а ещё 9 тысяч, даже получив её, продолжают бегать от военкомата.

В это число не входят те, кто ловко прикупил медицинские справочки с «плоскостопием мозга», и те, кто просто дал военкому «на лапу», чтобы исчезнуть из списков призывников.

По мнению военных аналитиков, численность российской армии для гарантированного обеспечения безопасности страны должна составлять 1 миллион человек. Сейчас с призывниками, офицерами и контрактниками численность армии достигает 750–800 тысяч человек.

Как видите, количество бегающих от армии молодых людей сопоставимо с тем количеством, которого не хватает для обеспечения полной боеспособности наших Вооружённых Сил.

При этом «бегуны» вовсе не представляют собой группу, отторгаемую обществом. Наоборот, их воспринимают как героев, сумевших обмануть государство – «молодец, откосил».

Разложение

Такое отношение к армии и к тем, кто от неё бегает, уходит своими корнями в перестройку, когда началось невиданное по масштабам шельмование Вооружённых Сил.

   

   

В картинках правозащитников армия сплошь состоит из подонков, садистов, убийц и мерзавцев, и долг каждого приличного человека – её избегать.

Я не склонен считать армию собранием ангелов, однако количество мразей и подонков в ней не больше, чем во всех остальных частях общества. Другое дело, что особые условия нахождения в замкнутом мужском коллективе накладывают свой отпечаток. Кое-кого, возможно, удивит, но в самом престижном военном училище США – Вест-Пойнте – «дедовщина» узаконена. То есть курсант первого курса обязан выступать своего рода денщиком у старшекурсника. Таким образом, у будущих американских офицеров вырабатывают умение подчиняться старшим командирам.

Разумеется, это не имеет ничего общего с побоями и другими «неуставными отношениями». Но вся штука в том, что в реальности подобные случаи, как только о них становится известно, расследуются немедленно, а виновные караются безжалостно. Случаев вопиющих, о которых кричит пресса, немного, уж никак не больше, чем случаев диких преступлений, совершаемых на «гражданке».

Причём «дедовщину» в известной степени провоцируют и правозащитники.

Судите сами. Многолетняя истеричная кампания против армии приводит к тому, что лучшие представители молодого поколения любыми путями стараются от службы увильнуть. В результате в армию идут те, у кого нет связей, чтобы «отмазаться», те, кто зачастую дома не имеет средств даже для нормального питания, и даже те, у кого выбор стоит между тюрьмой и армией.

В итоге подобный контингент призывников добавляет головной боли и офицерам, и военной прокуратуре. Но, простите, за таких вот «защитников Отечества» ответственность должна нести не только армия, но и гражданское общество, два десятилетия использующее Вооружённые Силы как объект для тренировки в плевках на меткость.

В 1990-е годы в столице едва ли не на каждом столбе висело объявление организации, предлагающей молодым людям услуги по уклонению от призыва.

Если большевиков обвиняли в разложении армии, то демократических активистов  вполне можно обвинять в «антиармейском» разложении всего общества.

Результат этой деятельности сегодня налицо.

Контрактники и резервисты

Активисты всевозможных Комитетов матерей и прочих подобных организаций, как заклинание, произносят словосочетание «контрактная армия».

Вопрос, где Россия наберёт миллион контрактников, их не особо волнует. Главное ведь – не сделать, а сказать.

Между тем современный профессиональный солдат – это не дикарь с дубиной, а высококлассный специалист, который должен уметь эффективно работать с новейшей современной техникой. И бедолага с шестью классами образования, страдающий от дистрофии и сбежавший от безработицы в Вооружённые Силы, на эту роль как-то не подходит.

А настоящий классный профессионал, ежедневно рискующий собственной жизнью, не будет служить за зарплату, которая меньше, чем жалование менеджера в средней руки столичной компании.

Посему расходы на армию должны расти, а они уже сейчас вызывают «охи» и «ахи» у активистов, склонных к пацифизму в извращённой форме.

Но дело не только в этом. Россия, в силу своих размеров и географического положения, никогда не сможет довольствоваться исключительно армией контрактников. Хотя бы потому, что в случае возникновения любого серьёзного противостояния возникает необходимость как в замещении людских потерь, так и в наращивании сил в ходе конфликта.

Именно эту задачу и решает институт резервистов.

Но нельзя просто записать гражданина в резервисты. Для того чтобы в нужный момент встать на защиту Родины, человек должен иметь реальные навыки обращения с оружием, действий в составе воинского подразделения. Резервист должен быть готов к беспрекословному выполнению приказов в условиях боевых действий.

Именно подготовку такого резерва и обеспечивает срочная служба в Вооружённых Силах.

И в реальности от неё России никуда не деться.

Диагноз обществу

Иногда можно услышать: «В армии я не служил, но если начнётся война, то я стану защищать своих близких».

Интересно, как и чем? Компьютерной мышкой, сидя на диване? Рассуждения виртуальных «стрелков» и «танкистов» о своих воинских способностях ничего, кроме усмешки, вызвать не могут.

Реальная война так же далека от виртуальной, как пилотирование реального аэробуса с пассажирами от его виртуальной копии в игровом симуляторе. Здесь нет права на ошибку и возможности «сохранения».

Ещё один странный момент нынешней эпохи: огромное количество мужчин, так или иначе уклонившихся от армии, с пеной у рта требует разрешить им иметь огнестрельное оружие для самозащиты.

При этом опыт использования этими же людьми «травматов» показывает, что люди не имеют ни малейшего представления ни о правилах обращения с оружием, ни об ответственности за его применение.

Между тем в армии очень быстро и доходчиво объясняют, что оружие – штука чрезвычайно сильная и очень опасная. И прививание дисциплины, в том числе и дисциплины обращения с оружием, – одна из задач срочной службы.

Хотим мы того или нет, но современное государство, подобное России, не может существовать без армии. Армия же – это неотъемлемая часть общества, и по её состоянию можно оценивать его состояние в целом.

И если четверть миллиона молодых людей, фактически являющихся дезертирами, пусть не с юридической, но с моральной точки зрения, не становятся в российском обществе изгоями, а наоборот, воспринимаются как «креативные ребята», это болезнь не армии.

Это тяжёлая болезнь всего российского общества, которое не в состоянии обеспечить свою обороноспособность.

Потому что тот, кто сегодня бегает от военкома, в случае чего первым рванёт с поля боя либо помчится вручать хлеб-соль интервентам, спасая свою шкуру. Это многократно проверено мировой историей.

 

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции