47-летний учитель из Ханоя Нго Тханг Нгуен прекрасно говорит по-французски – так же, как его отец и дед. В закусочной, куда мы зашли позавтракать, нам подают крепкий кофе и свежеиспечённый багет с ледяным сливочным маслом. А ведь кофе – совершенно не в традициях Азии, тут тысячелетиями принято пить чай. Хлеб тоже из области экзотики: исторически основная культура питания вьетнамцев – рис. Нгуен читает газету, набранную латинским шрифтом. В Ханое на улицах всюду развешаны плакаты, чествующие годовщину начала битвы при Дьенбьенфу 13 марта 1954 года – сражения, обеспечившего 65 лет назад уход французских войск из Вьетнама. «Мой дед был убит французами, – сообщает учитель. – Целые селения стёрты с лица земли бомбардировщиками – на войне с колонизаторами погибло полмиллиона вьетнамцев». Тем не менее Нгуен считает – это было давно и глупо отказываться от французской культуры. «Я учился в Риге, – рассказывает он. – Недавно приехал и поразился – насколько там преследуют русский язык. И не только в Латвии. В Польше избавляются от советских памятников, а на Украине переименовывают улицы Тургенева и Лермонтова. Какое-то сплошное сумасшествие. Если и были обиды – так столько лет прошло, может, уже хватит?» Я киваю в ответ – мне нечего сказать.
«Политикам надо лечиться»
Франция бомбила, жгла и жестоко расправлялась как с повстанцами, так и с мирными жителями Вьетнама. Вследствие колониальной политики от голода умерли миллионы вьетнамцев. Несмотря на это, по прошествии 65 лет в стране не выдвигают требований запретить всё французское, отнять у католиков их церкви или изобрести собственный алфавит, лишь бы насолить бывшим хозяевам. Правда, французский язык в повседневной жизни используется мало – им владеют лишь 0,5% вьетнамцев: 600 тысяч человек. В последнее время стабильно растёт число желающих получить образование на «языке оккупантов» – Франция со своей стороны помогает студентам учебниками, культурными программами, не скупясь на финансирование. Выходят газеты на французском (как Le Courrier du Vietnam, издаваемая за счёт государства), работает специальное франкоязычное радио, а передачи по обучению французскому на ТВ транслируют ежедневно.
– Мы не забыли, как французы обращались с нашим народом, – говорит мне бизнесмен Ле Мин Зинь, учившийся в 1976–1981 гг. в СССР на инженера. – Те, кто стонет о «советской оккупации» в Прибалтике или Грузии, не знают, что такое настоящая оккупация – когда 98% коренного населения неграмотны, а большинство крестьян доживали лишь до 30 лет. Но какой смысл скандалить об этом с нынешней Францией? Там уже другое поколение, другие политики, другое восприятие колонизации. Отказываться от удобных вещей лишь потому, что их изобрели французы, – полный идиотизм. В 1917 году Франция перевела все школы Вьетнама на свой язык. Но даже во время периода горячей дружбы с СССР Вьетнам не поменял в пику французам и американцам свой алфавит на кириллицу. А тут – и Казахстан, которому Россия не сделала ничего плохого, переходит на латинский алфавит, а на Украине пытаются законодательно извести «великий и могучий». И что, это сделает указанные страны сильнее? Прошло столько лет после распада СССР, а русским продолжают припоминать события прошлого века. Подобным политикам попросту надо пойти лечиться.
«Бабушка сгорела живьём»
Влияние Франции во вьетнамской кухне огромно. Но никто из министров не выступает по ТВ – как хорошо бы отказаться от «наследия страны-оккупанта». Напротив – Вьетнам благодарен Франции, заложившей плантации кофе: страна сейчас является одним из крупнейших экспортёров кофейных зёрен в мире, зарабатывая много денег. Популяризация хлеба (утром из многих ханойских пекарен восхитительно пахнет свежей выпечкой) помогла справиться с голодом в первые годы независимости – ведь одного риса было недостаточно.Известный во всём мире вьетнамский суп с лапшой фо бо – и тот был придуман при колониальной власти: по слухам, к его изобретению причастны французские повара. Однако вьетнамцы не отвергают «вражескую гастрономию» лишь потому, что она является частью французской оккупации. Скажи им такое – покрутят пальцем у виска. В воскресенье в ханойском соборе Святого Иосифа полно людей: католиков во Вьетнаме 8 млн человек (почти 10% населения). После прихода к власти коммунистов они попали под репрессии как «предатели, принявшие вражескую веру» – вьетнамский кардинал Нгуен Ван Тхуан отсидел в тюрьме 13 лет. С начала 90-х отношение к «профранцузским» католикам улучшилось, власти ремонтируют церкви за свой счёт, и не слышно заявлений – а давайте-ка отберём храмы у колонизаторов. «Моя бабушка сгорела живьём, когда их деревню разбомбили французы, – вспоминает прихожанка собора. – Но если я начну обвинять в её смерти нынешнюю Францию, это будет глупо. Бабушку убили совсем другие солдаты».
«Плюнуть себе в лицо»
– Это логично, когда после войны с большой кровью отношения между «метрополией» и бывшей колонией плохие, – объясняет Транг Тхонг Нгуен, в прошлом учившийся на пилота истребителя МиГ в СССР. – Однако к вам это не подходит. Советский Союз распался бескровно – у вас просто отпустили республики, желавшие независимости, на волю. В связи с этим я искренне не понимаю, почему почти 30 лет подряд РФ как наследницу СССР обвиняют во всех грехах, требуют компенсаций, запрещают её язык, разрушают советские памятники. Мы не простили Францию и Америку за их зверства во Вьетнаме, но выстроили отношения с чистого листа. Как отказаться от французской культуры, если это – великая культура? То же самое – и Россия. Можно быть недовольным политикой, но в чём виноваты русский язык, Пушкин, Чехов, Достоевский? Подраться с Чеховым – это же просто плюнуть самому себе в лицо.
Битва при городке Дьенбьенфу закончилась капитуляцией французских войск – в плен попали 11 000 солдат армии Франции, 70% которых погибли во время «марша смерти» по джунглям. Французам хватает такта не высказывать по этому поводу претензии Вьетнаму, а Вьетнам не напоминает зверства колонизаторов в стране. Зато Россию за события почти столетней давности шельмуют и проклинают.
В Азии понимают, что такая политика – путь в никуда, зато некоторые соседние с РФ страны ведут себя словно шизофреники, объясняя подобный бред «патриотизмом».