Пограничник в аэропорту Синьцзяна тщательно пролистал мой паспорт.
— У вас сирийские и иракские визы, а также недавние въезды в Турцию. Что вы делали в этих странах и какова цель вашего посещения Китайской Народной Республики?
Меня пригласили в отдельную комнату, где беседа продолжилась ещё сорок минут: в город Урумчи, правда, в итоге всё-таки впустили. «Это тебе повезло, что имя и фамилия не мусульманские, — заметил китайский коллега. — Иначе с такими штампами могут и арестовать для проверки». Стоит заметить: совсем недавно в аэропорту «Внуково» на мой паспорт едва взглянули, а посещение территорий, находящихся под контролем «Исламского государства»*, и вовсе никого из наших погранцов не заинтересовало.
Контроль гастарбайтеров
— Сперва в КНР флегматично относились к сообщениям, что около тысячи синьцзянских мусульман (уйгуры и представители народности хуэй) участвуют в джихаде на Ближнем Востоке, — рассказывает журналист Хань Лун. — Однако в мае 2014 года четыре смертника убили на рынке Урумчи 39 китайцев. Выяснилось, что они ездили на инструктаж в Сирию, и правительство сразу пересмотрело мнение насчёт «ислам-туров». В лагерях ИГ боевиков профессионально учат убивать — не только взрывчаткой или АК-47, но и холодным оружием. Если раньше нападения исламистов в Синьцзян-Уйгурском автономном районе были «любительскими», то с появлением ИГ при терактах стало намного больше гибнуть людей. В Пекине сообразили, что пора работать в двух направлениях — ограничивать выезд потенциальных боевиков и запрещать их въезд.
В рамках госпрограммы «вэйвэнь» («поддержание стабильности») китайские спецслужбы взяли под контроль местные социальные сети. Доступ в международные был закрыт ещё раньше — в Китае нельзя посещать Фейсбук или смотреть ролики на Ютьюб. Специалисты объясняют это следующим — десятки тысяч добровольцев (включая и печально известную гражданку РФ Варвару Караулову) завербованы ИГ именно через соцсети. Тысячи офицеров госбезопасности КНР начали массово просматривать фото и записи пользователей, и с ходу были произведены аресты. 55 процентов населения Синьцзяна исповедуют ислам: оказалось, ИГ рекламирует себя среди китайских мусульман куда назойливее известной марки американской газировки. Власти срочно организовали проверку пяти тысяч семей, чьи сыновья уехали «на заработки» в неизвестном направлении. Родителей попросили представить доказательства, где находятся детки-гастарбайтеры и чем они занимаются: при отсутствии внятных объяснений семья бралась под наблюдение. Это помогло арестовать десятки боевиков, возвратившихся из Сирии и Ирака. Процессы над задержанными «джихад-туристами» проходят публично, при большом стечении народа под открытым небом (!) на стадионах: обвиняемых (одетых в оранжевую робу) привозят в кузове грузовика. Приговор за «сотрудничество с террористами» в Китае традиционно суров — от 10 до 20 лет тюрьмы.
Покупатели чёрного
— Подобные действия мало кому понравятся, особенно если сотрудники госбезопасности влезают в личную переписку в Интернете, — считает бизнесмен из казахской диаспоры Урумчи Абдуллах Кирибей. — Это можно назвать «китайской пыткой» — познакомишься на сайте с красивой девушкой и думаешь: вдруг вместо неё тебе шлёт виртуальные поцелуи офицер спецслужб? Однако факт остаётся фактом — вербовать добровольцев в Синьцзяне для агентов ИГ стало сложнее. Если доказано, что человек действительно воюет на Ближнем Востоке, его могут лишить гражданства КНР. Власти подошли к проблеме серьёзно: они отслеживают даже оптовые покупки чёрной материи — из неё шьют флаги для собраний сторонников «Исламского государства»; запрашивают данные по авиабилетам — кто из клиентов выбрал поездку в Турцию, граничащую с Сирией. Если человек со скромным доходом или вовсе безработный, туриста вызывают на допрос и спрашивают: кто финансирует путешествие? Как правило, средства на путь в Сирию берут из «общака» ИГ.
Кухонный террор
Китайские спецслужбы грустно признают — они чересчур поздно спохватились, джинн выпущен из бутылки. Теракты стали слаженнее и чётче, исполнители не ждут, пока им достанут огнестрел. В прошлом году в городе Куньмин исламисты напали на вокзал и там всего за 10 минут (!) ножами убили 29 и ранили 143 человека. Однако в то же время число подобных атак уменьшилось. Госбезопасность КНР платит зарплату осведомителям в самых мелких горных деревнях, поскольку там в мечетях тоже работают вербовщики ИГ. Проверяют не только чёрную ткань и билеты — продавцов по всей стране обязали сообщать в полицию о покупках «больших упаковок кухонных ножей». Само собой, огромную роль играют размер страны и общее количество китайских Джеймсов Бондов. В спецслужбах КНР работают 3 миллиона человек... а на «внутреннюю безопасность» правительство выделяет 33 миллиарда долларов в год, что выше (!) бюджета Министерства обороны. На такие деньги можно целые города в осведомители нанять.
Синьцзян — самый неспокойный регион Китая, с наступлением темноты на улицах Урумчи появляются военные патрули, а кое-где и бронетранспортёры. Но главным полем битвы с «джихад-туризмом» сейчас является Интернет. Я не призываю заблокировать Фейсбук и тем паче Ютьюб (у нас и без того слишком обожают всё запрещать)... однако Варвару Караулову и множество других россиян исламисты завлекли именно с помощью соцсетей. Интернету следует уделять куда большее внимание, особенно после старта военной операции России в Сирии. ИГ призывает боевиков-одиночек из «стана неверных» атаковать, ничего заранее не планируя — используя лишь подручные средства. Учитывая, что примерно 2400 граждан РФ воюют на Ближнем Востоке в рядах террористов, а вербовщики ИГ продолжают деятельность на Кавказе, пора присмотреться к китайскому опыту... дабы впоследствии не пришлось брать под контроль продажу кухонных ножей.
*Террористическая организация, запрещённая в России.
«Минус свинина, минус нефть, минус доллар». Чем грозит России и всему миру начало экономического кризиса в Китае? Читайте репортаж в следующем номере «АиФ».