Високосный 2020 год начался бурно — с обмена ударами между США и Ираном. Но то ли еще будет?
О том, каких ещё сюрпризов можно ждать в геополитике, «АиФ» поговорил с председателем Комитета Совета Федерации по международным делам Константином Косачевым.
Бумеранг обвинений
Виталий Цепляев, «АиФ»: Константин Иосифович, похоже, война между США и Ираном пока отменяется. При этом каждая из сторон уверяет, что добилась своей цели. Так ли это?
Константин Косачев: Да. Хорошая новость в том, что война между США и Ираном как минимум отложена. Кстати, уже по этому факту мы можем судить о том, что всерьез воевать не хотелось никому — слишком велики издержки. Будь все иначе, поводов оправдать практически любые действия хватило бы каждому. Но противникам удалось остановиться у края пропасти, разорвав взаимный круг обвинений в агрессии. И когда стало ясно, что эскалации не будет, ключевым было сохранить лицо для каждого. Тогда-то и произошло своего рода «обнуление» претензий: теперь каждый считает себя победителем, каждый оставил за собой «последнее слово» и анонсировал свои последующие действия только как «вынужденный и пропорциональный ответ» на действия оппонента. Значит, начинается игра в «гляделки» — «кто первый моргнёт». Разумеется, тоже не идеальная ситуация, но это точно лучше любых «горячих» сценариев или новых атак на посольства.
— США ликвидировали одну из ключевых фигур в иранском руководстве — генерала Сулеймани, но ответный ракетный удар не причинил особого вреда американской военной базе. Выходит, иранцы нарочно предупредили о своем ударе заранее, чтобы не разозлить Америку по-настоящему? Что за игра в поддавки?
— Не назвал бы это игрой в поддавки. Хотя и США по сути допустили атаку на свои военные объекты, о которой были предупреждены заранее. Но мне кажется, в Тегеране поняли тактику Вашингтона: намеренно провокационное убийство важного лица в иранской иерархии должно было, по логике американцев, вызвать координируемые иранскими властями (это важно!) ответные атаки на базы и посольства США и их союзников по всему миру, взрывы смертников и захваты заложников. А это подтвердило бы инкриминируемый Вашингтоном иранскому государству «террористический» характер и к тому же сделало бы дальнейшие боевые действия США в отношении этой страны легитимными. Трампу не очень хочется начинать войну перед выборами. Тем более, что он обещал этого не делать еще на первых выборах в 2016 году. И тем более, что Конгресс жестко требует согласовывать с ним действия по Ирану. Но совсем другое дело, если бы был повод говорить: «Меня вынудили».
Трамп не учел одного — Иран вовсе не является тем государством, за который Белый дом его пытается выдать. То есть управляемым некими фанатиками и спонсорами терроризма. В любой огульной пропаганде главное — это избежать самого опасного: поверить в нее самому. А в Вашингтоне, похоже, поверили.
А Тегеран повёл себя в высшей степени цивилизованно и не впал в соблазн трансформировать народный гнев в партизанскую войну. Иран претендует на лидерские позиции в регионе и позиционирует себя как цивилизованное ответственное государство, вынужденное обороняться. И это ему удалось.
Иран вовсе не является тем государством, за который Белый дом его пытается выдать. То есть управляемым некими фанатиками и спонсорами терроризма.
В отсутствие радикального ответа со стороны Ирана «бумеранг» обвинений в терроризме сейчас, похоже, может вернуться в Вашингтон, на что уже не без оснований указывают в Тегеране.
Ведь был нанесен удар по территории суверенного государства, не находящегося в состоянии войны с США. Использовались военные подразделения, находящиеся на территории этого государства с мандатом, четко ограниченным противодействием ИГИЛ. Уничтожены лица, занимающие официальные должности в третьем государстве. Использованы доморощенные обвинения в пособничестве терроризму, не сертифицированные ООН (Корпус стражей исламской революции признан террористической организацией только самими США). И кто тут, спрашивается, террорист? Тем более, после угроз Трампа по поводу возможных атак на культурные объекты Ирана — тут уже прямые аналогии с Талибаном и ИГИЛ.
— Вы сказали, что атакой по иранскому генералу Трамп попутно ударил и по своим союзникам в НАТО. Почему?
— Сам факт, что свою атаку, чреватую опасными последствиями, Вашингтон никоим образом не согласовывал с союзниками по НАТО, поставил их постфактум в весьма глупое положение. Выяснилось, что все разговоры о коллективной защите от общих военных и террористических угроз, о коллективной ответственности за происходящее в мире для Вашингтона не более чем пряник, когда не хочется пользоваться кнутом. «Говорящее» молчание в эти дни лично Меркель и лично Макрона мне представляется весьма многозначительным явлением с долгоиграющими последствиями.
Ну а Евросоюз лишь усугубил это впечатление своими нелепыми действиями после американского удара — иначе и не могу назвать приглашение в Брюссель главы иранского МИД Джавада Зарифа с целью «проведения переговоров по ситуации на Ближнем Востоке после авиаударов США» и выражение «обеспокоенности» в связи с убийством генерала КСИР Касема Сулеймани.
У Брюсселя было два других, более ответственных варианта в этой взрывоопасной ситуации — пригласить в Брюссель вместо Зарифа госсекретаря США Майкла Помпео как виновника (без кавычек) «торжества» (в кавычках) и, мягко говоря, выразить «обеспокоенность» ему, а не иранцам. Либо немедленно направиться в Тегеран самим, если уж ЕС так хочется выступить в роли миротворца. Но уж точно не вызывать к себе представителя пострадавшей стороны, чтобы поговорить с ним о том, что ему, мол, не нужно слишком бурно реагировать на «шалости» лидера НАТО.
Не будем забывать и другое обстоятельство. Если дипломатично и сдержанно ведет себя официальный Тегеран, это отнюдь не означает, что именно так себя будут вести все шииты как в регионе, так и вне его. Понятно, что за возможные теракты по всей планете Вашингтон привычно сделает ответственным иранское руководство, но это будет слишком явным лукавством.
Впрочем, возможно, на это и была рассчитана провокация. Теперь, где бы что ни произошло, виновным объявят Иран, а не тех, кто убил одного из его лидеров. И если мир это «проглотит», то угрозы будут только возрастать.
Однако если погибнут граждане США, тем более в самой Америке, то американцам будет все равно, виноват ли в этом Тегеран или отдельные фанатики-террористы. Они, скорее всего, обвинят в этом самого Трампа, особенно после тех серьезных предупреждений, которые вынес Конгресс. Поэтому игра в обвинения в адрес иранского руководства может и не сработать. И это понятно: много лет Трамп обвинял Иран в терроризме, но ни одного теракта с доказанным иранским участием в США до января 2020 не было. А если теперь что-то произойдет, то свяжут это с тем роковым убийством иранского военачальника.
Если дипломатично и сдержанно ведет себя официальный Тегеран, это отнюдь не означает, что именно так себя будут вести все шииты.
— Не начнут ли теперь иранцы с удвоенной энергией работать над созданием атомного оружия для защиты от любых будущих атак? Перед глазами у них пример КНДР, на которую Америка напасть уже не рискует. Наоборот — Трамп ведет переговоры с Ким Чен Ыном, хоть тот и называл президента США «сумасшедшим стариком».
— До сих пор Иран вел себя вполне последовательно. Если бы у него была сверхзадача создать любой ценой атомное оружие, он бы начал это делать еще тогда, когда США в одностороннем порядке вышли из сделки СВПД 2015 года. Однако Тегеран продолжал вести переговоры с европейцами и тем самым подчеркивал, что ему важнее отмена санкций, чем бомба. Впрочем, он не дал себя увести в бесконечные дискуссии, но устанавливал сроки, чтобы Европа могла подтвердить серьёзность своих намерений. Увы, не захотели. Увещевали, но от линии «старшего брата» по сути ни на шаг не отошли.
Похоже, Вашингтон будет как ни в чем не бывало пытаться реанимировать ядерную сделку на своих условиях, но Тегеран свои условия уж точно не сдаст теперь ни при каких обстоятельствах. Вопрос теперь в согласованности подходов остальных участников СВПД. И в судьбе санкций, разумеется.
«Хуже уличной шпаны»
— Иракский парламент потребовал от Вашингтона вывести войска с территории страны. Трамп отказался. Что дальше? И не увидим ли мы в новом десятилетии целый ряд таких демаршей в самых разных странах?
— Неожиданно отказав американцам в дальнейшем военном присутствии на своей территории, Багдад проявил высшие качества уважения национального достоинства и соблюдения собственного суверенитета. Думаю, от такого поведения отвыкли и в США, и в регионе. Может, иракские власти и не верили в то, что Америка так просто уберет свои войска. Но важно было заявить об этом. И Багдад показал всему миру, что США не «мировой жандарм», не сила, действующая от имени мирового сообщества, а просто одно из государств планеты, которое обязано уважать мнение другого государства. Если оно этого не делает, то исключительно из вероломства и произвола, а не потому, что его кто-то уполномочил или того требуют интересы безопасности.
Реакция Трампа очень показательна. Он заявил, что США не уйдут из Ирака, пока Багдад не компенсирует все расходы на построенную там американскую авиабазу, и что США наложат на Ирак такие санкции, «каких они никогда не видели, антииранские санкции покажутся мелочью».
Я встречался со своими иракскими коллегами в последние годы (а встреч было много) и интересовался их отношением к американскому военному присутствию в стране. И каждый раз получал в ответ: всё под контролем, американцы обеспечивают нашу безопасность и помогают нам бороться с терроризмом.
Теперь же при Д. Трампе стало очевидным то, что на деле было всегда: США не приходят защитить от угроз, они используют угрозы (а нередко провоцируют или формируют их), чтобы приходить. Пора уже понять — Америка никого и никогда не защищает, кроме собственных интересов. Для нее главное не защита кого-либо, а само присутствие. Смысл которого состоит в демонстрации силы и в оказании давления на геополитических оппонентов, к которым потенциально причисляют все реально суверенные государства.
Это сказывается не только на Ближнем Востоке, но практически везде, где Вашингтон раз за разом поднимает ставки, обостряет ситуацию или провоцирует кризисы, выходя из соглашений или блокируя мирный процесс. Полагаю, если бы не маниакальное желание Америки быть везде и всюду, уже бы давно решилась проблема ядерных программ КНДР и Ирана, а украинского конфликта вообще бы не было. Но тогда ни Японии или Южной Корее, ни Израилю или Ираку, ни Польше или странам Балтии не понадобилось бы американское присутствие, а этого допустить нельзя! Везде нужно спровоцировать угрозу, чтобы Америку попросили о защите. Цену этой защиты только что наглядно показали Ираку: мы уйдем, когда захотим, и еще и назначим вам непомерную цену. Это логика не миротворца, а бандитской «крыши», которая по сути навязывает себя другим и от которой порой избавиться труднее, чем от мелкой уличной шпаны. Оккупация мира по-американски.
Для США главное не защита кого-либо, а само присутствие. Смысл которого состоит в демонстрации силы и в оказании давления на геополитических оппонентов, к которым потенциально причисляют все реально суверенные государства.
«Россия возрождает дипломатию в мире»
— Какую роль в этой истории может и должна сыграть Россия? Не рискуем ли мы втянуться в конфликт на стороне Ирана, с которым сблизились за несколько лет совместной операции в Сирии?
— Авторитет России в этом регионе (и не только) вырос именно потому, что она не втягивается в межгосударственные конфликты на чьей-то стороне. Мы помогли законным властям Сирии по их официальной просьбе в противодействии мощнейшей в истории террористической группировке, и помогли решающим образом. Но при этом не ограничились демонстрацией силы, а всеми силами стремились наладить мирный процесс, усадив за один стол таких разных, а порой и конфликтующих игроков, как Иран и Турция. Именно это оценили и в регионе, и в мире, и именно это сделало Россию одной из самых влиятельных сил на Ближнем Востоке.
И потому у нас нет в этом регионе ни одного непримиримого противника, а партнеров становится все больше. Иран, Ирак и Турция, равно как и Израиль, Саудовская Аравия и Катар — среди них, как бы это ни выглядело парадоксальным из Вашингтона.
Если вспоминать линию США — поощрять конфликты, играя за «своих», чтобы те обеспечивали американское присутствие, — то наша выглядит иначе: добиваться прекращения конфликтов, чтобы наше присутствие однажды не понадобилось. Но прекращение не за счет победы одних и разгрома других, а за счет учета интереса всех, кроме откровенных террористов. Если США фактически убивают дипломатию в мире, то Россия, можно сказать, ее возрождает.
И это не направлено против кого-либо, включая Америку. Когда США играют по правилам, то и появляются уникальные договоренности, вроде соглашения по иранской ядерной программе. Но когда их «заносит», то мы об этом обязательно скажем — ничего личного, исключительно судьбы мира.