Накануне в районе населенного пункта Очеретино группа украинских солдат вышла на российское командование с предложением сдаться в плен под гарантии безопасности их жизни. Получив «слово русского офицера», они сложили оружие, оставили опорный пункт и были выведены в безопасный район.
Никто не хотел умирать
Ситуация, когда украинские военные отказываются вести боевые действия и сдаются в плен, для СВО вполне типична. Это происходит не только на Харьковском направлении, где российские войска успешно продвигаются вперед, а по всей линии боевого соприкосновения (ЛБС). Так, Очеретино, где группа солдат ВСУ сложила оружие, входит в зону ответственности войсковой группы «Центр». Здесь идут довольно ожесточенные и упорные бои. И все чаще вместо «почетной смерти» за нынешний киевский режим украинцы выбирают жизнь.
Кстати, российские бойцы штурмовых частей рассказывали, что, когда перед контрольным броском гранаты во вражеский блиндаж кричишь: «Сдавайтесь», — оттуда в ответ на русском часто кричат: «Сынки, не стреляйте, выходим».
Сдавшиеся в районе Очеретино украинские солдаты говорят, что были завезены на опорный пункт практически без боеприпасов и продовольствия, а так как большая часть из них мобилизована недавно, то они решили не испытывать судьбу и перейти к русским.
«Мы поняли, что российские солдаты не будут стрелять, и мы когда-нибудь сможем вернуться домой. Всех нас затащили в окопы насильно, и единственный способ снова увидеть свои семьи — через российский плен», — делятся своими мыслями военнопленные украинцы.
Спесь сбили, но бить надо продолжать
Количество украинских солдат, решивших перейти на сторону России, постоянно растет. Морально ВСУ уже надломились, и это особенно чувствуется на передовой. Об этом говорят сами российские бойцы, сравнивая боестолкновения зимой этого года и сегодняшние.
«Сдулись на порядок, — рассказывает командир роты с позывным Стас с Запорожского направления. — Зимой они активно нас обстреливали, даже пытались засылать ДРГ, а сейчас работают только коптерами. Да и то видно, кто стоит на “передке”: мобилизованные из теробороны или наемники. У последних все по графику, ни дронов, ни людей не жалеют, лупят и по военным, и по гражданским, отрабатывают зарплаты. А теробороновцы сидят тихо, даже нос не показывают из опорников. Постреливают, разве что из приличия, чтобы ответа не прилетело. Сбили спесь».
Но даже в такой ситуации, как отмечает полковник, военный социолог Григорий Крюков, нельзя ослаблять огневого воздействия на противника. «Доброе слово добрым словом, но бить надо продолжать, — объясняет офицер. — Мы реально наращиваем мощь огневых ударов по противнику. Если с февраля по октябрь прошлого года было нанесено около тысячи бомбово-штурмовых ударов управляемыми бомбами, то сегодня ежемесячно больше тысячи наносится. И это при том, что не ослабляется огневое воздействие артиллерийскими и другими средствами поражения. Давление на противника надо постоянно усиливать. А огневое воздействие вкупе с информационным создаст еще больше предпосылок для массовой сдачи в плен. Мощные огневые удары по противнику и предложения сохранить жизнь ставят человека перед выбором. И, как мы видим, украинский солдат выбирает жизнь».