Курс на провокацию
Акции протеста начались в Москве после того, как у ряда «независимых кандидатов» в подписных листах нашли сфальсифицированные автографы избирателей и даже подписи уже умерших людей. Оппозиция потребовала допустить своих кандидатов до выборов, несмотря на выявленные нарушения. После отказа избиркома она начала протесты.
Перед митингом 3 августа прошла ещё акция оппозиции 27 июля, на которой были зафиксированы стычки между протестующими и полицией. Тогда были задержаны более 1000 человек. Перед очередной акцией московские власти предложили согласовать митинг. «Им было предложено место на проспекте Сахарова. Практика показала, что люди туда приходят. Но, видимо, у организаторов в планах изначально были конфликт и столкновение с правоохранителями», — прокомментировал член Совета по правам человека Александр Брод. Он привёл в пример партию «Яблоко», которая накануне сообщила об отказе участвовать в несогласованной акции, поскольку не может гарантировать безопасность граждан.
Решение оппозиции отказаться от проведения митинга на проспекте Сахарова прокомментировал и мэр Москвы Сергей Собянин. Он подчеркнул, что желание провести акцию без согласования с городскими властями — это очередная провокация. Мэр добавил, что власти в любом случае обеспечат порядок в городе. Московская полиция, в свою очередь, предупредила о незаконности митинга и попросила граждан в нём не участвовать.
Зачем был нужен несогласованный митинг?
В итоге оппозиция решила устроить акцию в форме «прогулки» и одиночных пикетов на Бульварном кольце. Один из организаторов, муниципальный депутат Илья Азар, анонсировал, что на митинг собираются прийти до 19 тысяч человек: столько отметилось в группе мероприятия в Facebook. Но отметиться и написать что-то в соцсети — одно дело, а реально сделать — совсем другое. Если на согласованной властями акции 20 июля было более 12 тысяч человек, то 27 июля их было уже около 6 тысяч, а 3 августа, по данным полиции, собралось и вовсе 1,5 тысячи.
Статистика посещения несогласованных митингов совпадает с опросами общественного мнения. По данным ВЦИОМ, 54% москвичей поддерживают решение Мосгоризбиркома об отказе кандидатам, у которых найдены фальсификации в подписных листах, в регистрации. 61% горожан одобрят жесткие действия полиции в ответ на провокации и нарушения порядка в городе.
«Больше всего народа вышло на первый митинг 20 июля, потому что он был разрешенный. Тогда это были как раз москвичи, которые участвовали в сборе подписей, поддерживали оппозиционных кандидатов. Многим из них действительно должно быть обидно, что их кандидатов не зарегистрировали. Некоторые, как, например, Владимир Милов, не добрали всего около сотни подписей. Какие-то люди вышли на улицы, просто чтобы показать недовольство властью», — говорит АиФ.ru эксперт Фонда эффективной политики, политолог Павел Данилин.
Но на следующем митинге 27 июля, который так и не был согласован с мэрией, большинства из этих людей не было. «Алексей Навальный и его партнеры свезли провокаторов и актив из провинции, готовый на столкновение с полицией. Не зря из задержанных было больше половины иногородних (по данным МВД, из 1074 задержанных более 600 не имели московской прописки — прим. АиФ.ru). Их целенаправленно собирали на митинг, чтобы устроить провокацию», — говорит Данилин.
По словам эксперта, провокации были нужны Навальному по двум причинам. Во-первых, это уголовное дело об отмывании порядка 1 миллиарда рублей через ФБК. «После митинга с задержаниями можно было просто сказать, что дело завели в отместку за протесты», — говорит Данилин. Во-вторых, в США открывается новый финансовый год и сейчас в Вашингтоне будут обсуждать в том числе и новый бюджет на «поддержку демократии» в других странах. «Навальный как один из главных операторов этого денежного потока попытался заявить о себе, что, дескать, он еще не растерял поддержку и может выводить людей на улицы», — считает эксперт.
«Полиция полномочий не превышала»
На митинге 3 августа за различные правонарушения было задержано около 600 человек. Был госпитализирован один сотрудник Росгвардии, которому досталось от сопротивлявшегося задержанию гражданина. Член СПЧ Брод заявил, что полиция своих полномочий во время несогласованного митинга не превышала. Кроме того, эксперты отметили профессионализм правоохранителей: никто из участников акции (даже сопротивлявшиеся полицейским или нападавшие на них) никаких серьезных травм не получил, а в больнице после задержания остался один человек.
Далеко не все манифестанты пришли на акцию с мирными намерениями. У одного из задержанных при себе был обнаружен небольшой арсенал: два травматических пистолета и баллончик перцового газа. Широко разошёлся по соцсетям твит пользователя под псевдонимом Макс Стеклов, который призывал убивать детей полицейских, работавших на несогласованных акциях. Стеклов уже арестован, под этим ником скрывался житель Подмосковья Владислав Синица. Ему предъявлено обвинение по 282 статье УК («Возбуждение ненависти с угрозой применения насилия»).
А 30 июля Следственный комитет возбудил уголовное дело о массовых беспорядках в ходе акции 27 июля. Обвинение предъявлено десяти участникам событий. Один из них, 48-летний Евгений Коваленко, свою вину уже признал. Он бросил в полицейских мусорный бак. Другой фигурант дела — Сергей Фомин — скрылся от следствия и объявлен в розыск. На митинге 27 июля, по данным МВД, он координировал действия протестующих. Полиция хотела задержать его, однако он ушёл, взяв на руки чужого маленького ребёнка и пройдя с ним через оцепление.
Сам Фомин в Facebook написал, что действительно призывал людей уйти «из-под дубинок ОМОНа в Брюсовом переулке». По его словам, в конце шествия друзья надели на него «кенгурятник» с годовалым племянником. «Я смеялся, но согласился», — написал Фомин. Прокуратура потребовала лишить родительских прав родителей ребенка, которого Фомин использовал, чтобы выйти из оцепления.
Что грозит людям, принявшим участие в массовых беспорядках?
По словам члена Общественного совета при Минюсте РФ, адвоката Рубена Маркарьяна, массовые беспорядки, согласно статье 212 УК РФ, — это не только погромы, поджоги, столкновения с полицией: «Статья может быть применима и в случае трансформации санкционированного митинга в массовые беспорядки. Например, молодой человек пришёл на мирный митинг, а потом начался погром. Если швырнуть что-то в сотрудника полиции из толпы, то это можно квалифицировать как покушение на представителя власти, как хулиганство и как участие в массовых беспорядках». Наказание зависит от проступка: за призывы к беспорядкам — до 2 лет лишения свободы, за участие — от 3 до 8 лет, за организацию — от 8 до 15 лет. «Молодые люди, ищущие романтики во время подобных беспорядков рискуют испортить себе жизнь навсегда. Достаточно попасть в дело оперативного учёта, потом не возьмут ни в полицию, ни на госслужбу. И никогда потом не докажешь, что был молодой, горячий, глупый!» — говорит Маркарьян.
По словам юриста, во всех цивилизованных странах за массовые беспорядки предусмотрена ответственность: «Просто терминология разная и сроки наказания. Например, по Уголовному кодексу Дании наказывается подстрекательство, участие или руководство незаконным собранием. В Швеции насильственные массовые беспорядки караются тюрьмой до 10 лет. Мы тут совершенно не первопроходцы, и как раз задача государства заключается в том, чтобы сохранять общественный порядок».