Формула успеха Кавказа: земля, рынки и технологии

Денис Соколов, директор Кавказского центра проектных решений, руководитель исследовательского центра RAMCOM:

— Максимально кратко — есть три условия развития Северного Кавказа.

Первое условие — это «земля крестьянам». Или реституция сверху. Реституция — это возвращение земель сельским общинам и, потом, формирование рынка сельскохозяйственных земель. В начале 90-х, под предлогом защиты общественных интересов в большинстве республик Северного Кавказа (Кроме Ставропольского Края и Карачаево-Черкесии) ликвидация колхозов не сопровождалась паевой приватизацией. Земля стала предметом политического торга и перешла в распоряжение региональных административных элит. Главы районов, профильные министры, иногда депутаты — вот те «бароны», которые получали доходы от горных и равнинных пастбищ, сенокосов и пашни. В виде арендной платы, а главное — в виде бюджетов на развитие сельского хозяйства, пропорциональных контролируемой территории и остроте земельных конфликтов на ней. При кавказском малоземелье модернизация сельского хозяйства или его упадок одинаково вели к оттоку сельского населения — в города Кавказа и города России. «Глубина» этой неизбежной реституции может быть разной: кто-то готов остановиться на ликвидации колхозов и воспроизвести почти ельцинскую паевую приватизацию, кто-то вспоминает, с чем в эти колхозы в 30-х годах 20-го века вступали, а в некоторых горных джамаатах люди без труда вспомнили границы родовых земель, вернувшись к дореволюционному, шариатскому земельному праву.

Доведение до конца паевой приватизации в Ставропольском Крае тоже не помешает — рынок земли и упорядочит отток населения, и купирует этнические мобилизации на востоке края.

Второе условие — доступ продукции кавказской легкой промышленности, пищевой промышленности и сельского хозяйства на хотя бы внутренний российский рынок. Сейчас Кавказ кормит Россию хлебом, овощами, например левашинской, былымской и тебердинской капустой, Махачкала обувает в мужскую обувь и тапочки несколько процентов россиян (до 25 % всей производимой в стране обуви). Черкесск и Учкекен в Карачаево-Черкесии одевает нас в вязаные шапочки и шарфики. А мясо на Дрогомиловском рынке в Москве выращено преимущественно даргинцами и калмыками на предгорных равнинах того же СКФО, Ростовской, Волгоградской областей и Калмыкии. Кавказ может стать по функциям нашей внутренней Турцией. Для этого нужно, во-первых, помочь организационно и административно, может быть полноправно (с китайскими и турецкими товарами) выйти на внутренний рынок страны. Во-вторых, нужно выполнить третье условие. Обеспечить доступ к технологиям и поднять городскую промышленность на юге. Вместо того, чтобы запускать стройки, называя их кластерами, разумно создать технологические условия для развития уже существующих, естественных очагов — промышленных и сельскохозяйственных. Нужно, чтобы обувщики, мелиораторы, швейники, садоводы, овощеводы, животноводы и т.д. получили простой и дешевый доступ к технологии. Такой, какой имеют турецкие промышленники, покоряющие наш рынок. В Турции государство помогло модернизировать производство, подготовить специалистов.

Если где-то у нас и остался малый бизнес и умение жить не на нефтяные доходы, так это на Северном Кавказе. Хоть и принято считать, что мы его кормим.