Часть россиян готова с этим согласиться. Для кого-то Европа по материальным соображениям всё равно недоступна (и таких большинство). Кто-то травмирован распадом СССР и обвиняет в этом Европу. На кого-то действует обида за санкции, за постоянное брюзжание - и то у нас не так, и это... Многие верят в то, что Европа при Горбачёве нас обманула и «легла под Вашингтон».
С русским аршином
Но в среде русской городской интеллигенции есть устойчивая прослойка, которая совершенно искренне верит в особый путь России и считает, что наши пути с Европой ну никак не совпадают. Ярче всего эту особливость сформулировал поэт-дипломат Ф. Тютчев.
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Фёдор Тютчев, кстати, сформулировал и идею, которую после революции 1917 г. с большой охотой подхватили большевики, а сегодня поддерживают поборники «нового консерватизма»: что Россия жила, живёт и будет жить в окружении врагов, что в Европе только и думают о том, как бы навредить русским, и что, кроме армии и флота, у России нет и не может быть иных союзников.
...И мы плывём, пылающею
бездной
Со всех сторон окружены.
«Пылающая бездна» по Тютчеву - это заражённая революцией Европа.
С царского плеча
Советские историки и литературоведы, мотивируя изоляцию России от Европы, всячески превозносили Тютчева. За скобки выводилось то, что поэт, будучи действительно талантливым, откровенно выполнял политический заказ Николая I. Заказ императора был сформулирован так: «Создавать позитивный облик России за границей».
Николай I и его вельможно-бюрократическое окружение были страшно напуганы Французской революцией 1848 г. и, опасаясь за судьбу монархии, спешно возводили по европейским границам России подобие того, что веком позже назовут «железным занавесом». Ф. Тютчев был одним из тех приближённых к трону литераторов, которым было поручено идеологически обосновывать благотворность изоляции России от Европы.
Центральной идеей его публицистики стало утверждение, что в «современном мире» существуют только две силы - революционная Европа и консервативная Россия - и что «тысячелетняя Русь» должна противостоять европейским новациям. За эти мысли Тютчев, будучи весьма посредственным дипломатом, получил и звание камергера, и должность председателя Комитета иностранной цензуры, и ранг тайного советника, а также был неоднократно поощряем из личного кошелька Николая I крупными суммами.
Но вот что интересно: самому Тютчеву европейская действительность очень нравилась, в Россию, занимая дипломатическую должность в Баварии, он возвращался с большой неохотой. С тем большей неохотой, что в своих обоих браках он был женат на немках из весьма состоятельных семейств.
Чьи мысли?
Прочитав одну из статей Тютчева, Николай I записал в своём дневнике: «Нашёл в ней все свои мысли». И вот сегодня опять: более 150 лет спустя в России находится масса людей, которые в охаивании Европы и проповеди изоляционизма «находят все свои мысли». И это несмотря на то, что за последние десятилетия в России написаны тома исследований о пагубности изоляционизма и надуманности «особого пути». А ведь тютчевские фантазии при коммунистах были фактически положены в основу советской внутренней и внешней политики.
Каков же результат? Отгородившись от Европы, Россия к концу ХХ в. по уровню развития экономики и гражданского общества выпала даже не из десятки, а из полусотни успешно развивающихся стран. И продолжает утрачивать позиции по важнейшим параметрам развития, в том числе по экономическому и научному потенциалу, по уровню образования.
А между тем достаточно выйти на улицы наших городов, даже не самых знаменитых, чтобы убедиться, что мы насквозь и сверху донизу европейцы. Наш быт, образ жизни, культура, семейные отношения (в том числе интимные), наши увлечения, мода связаны с Европой. Россияне, приезжая в Европу (разумеется, если есть деньги), чувствуют себя в своей тарелке. Они знают, как себя вести, одеваться, разговаривать. В России мало-мальски образованный человек без затруднений назовёт десяток знаменитых европейских композиторов, художников, поэтов, писателей, философов, которых он знает и любит. И, скорее всего, затруднится, если его спросят о китайской поэзии или японской живописи. Русская поэзия, литература, живопись, музыка (особенно в период своего становления) вдохновлялись прежде всего европейскими мотивами. И сегодня европеизм в его лучших проявлениях становится всё более притягательным для молодёжи. Что касается нашей столичной элиты, то она настолько «заевропеизирована», что порой приобретает со своими «лабутенами» карикатурный вид.
* * *
Не будем отчаиваться: нынешняя дискредитация европеизма - это пропагандистский заказ, обусловленный сложными обстоятельствами российской действительности. Власть, особенно в условиях кризиса, мало что может предъявить населению с точки зрения развития гражданского общества, а в последнее время и потребительских возможностей. Почти по всем статьям сравнение с Европой не в нашу пользу. Значит, нужно отвести русские глаза от Европы, а лучше на время и вовсе прикрыть её. А чтобы Алёнушке не так горько было сидеть у зарастающего тиной пруда, ей нужно рассказать о том, какая Европа гнилая, извращённая и как там не любят наших Иванушек.
Хотелось бы надеяться, что эти «новые песни о старом» - всего лишь плод временной политической нетрудоспособности. Что в нашем репертуаре они ненадолго. И, как только Россия начнёт оправляться от кризиса, нам снова покажут старые добрые фильмы - и «Из Парижа с любовью», и «Римские каникулы», и «Английского пациента».