Перепись населения съест 32 млрд бюджетных рублей. Власть уверяет: средства на это есть. Некоторые чиновники и вовсе бахвалятся, что денег в казне «куры не клюют», – благо российский газ, нефть, металлы, пшеница пользуются спросом на мировом рынке и растут в цене.
Но в условиях нарастающей в течение последних 10 лет бедности, о которой сегодня открыто говорят и в правительстве, и в Кремле, это звучит кощунственно. Не лучше было бы отдать эти деньги пенсионерам и возместить хотя бы частично скачок цен на гречку, пшёнку и перловку?
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
Чиновники утверждают, что перепись проводить нужно, т. к. она якобы даст новые данные о положении дел в стране и важных аспектах жизни населения. Однако у многих простых людей свой взгляд на их мотивы. В письмах читателей в «АиФ» преобладает мнение, что цель переписи не в том, чтобы узнать, как живёт народ (как будто это какой-то секрет!), а в том, чтобы поглубже заглянуть в народный карман и вытянуть оттуда дополнительную копеечку. Мнение во многом спорное, поскольку система контроля за доходами за последние годы хорошо отлажена и налогообложение действует безотказно, за исключением криминальных схем ухода от налогов. Что же касается рядовых граждан, то здесь популярна шутка, что над правительством и Кремлём и воробушек не пролетит, чтобы чиновники не выщипали у него из хвоста пару дополнительных перьев. Результаты переписи едва ли помогут заметно пополнить казну за счёт населения. А вот от принятой в большинстве стран Запада прогрессивной шкалы обложения налогами сверхдоходов наиболее богатой части населения наша власть упорно уклоняется, отделываясь символическими мерами.
Напомню, что переписи как в России, так и за границей возникли именно для того, чтобы выявить и замерить так называемое «податное сословие», т. е. тех, кто способен платить налоги. Первая перепись на Руси была проведена в 1245 г., а со времён Петра I стала проводиться регулярно. В том числе и чтобы узнать, сколько новобранцев можно привлечь к армейской службе.
Что мы знаем, а что нет?
После распада СССР переписи на какое-то время стали экономической и социальной потребностью. Изменились параметры государства. Многие русские оказались за границей. С другой стороны, в Россию хлынул поток мигрантов. Важно было понять, насколько они способны приспособиться к жизни в новых условиях – культурных, религиозных, бытовых. Захотят ли интегрироваться в российскую жизнь и традиции или предпочтут (как это происходит в Западной Европе) жить своими замкнутыми общинами, противопоставляя себя основной массе местного населения и провоцируя тем самым социальную напряжённость.
Сегодня ответы на эти вопросы в России есть, и они неутешительны. Новая перепись мало что может добавить к имеющейся информации. Нужны не новые знания, а конкретные законодательные меры и новая практика, отличная от той, которая применялась в СССР с его во многом искусственными лозунгами «дружбы народов». Не секрет, что после выхода из состава СССР многие республики и в государственном, и в правовом, и в бытовом отношении вернулись к консервативным практикам чуть ли не столетней давности. Русский язык и русская культура, бывшие в течение многих десятилетий объединяющим фактором и инструментом культурного развития и образования, в ряде постсоветских стран стали восприниматься как «привносное» явление.
Сегодня в Россию на заработки приезжают миллионы гастарбайтеров, языковые знания которых сводятся к узкому набору бытовой лексики. Ожидать от них, что они каким-то образом подключатся к «русскому миру», не приходится. И новая перепись едва ли прояснит пути решения этой, в сущности совершенно новой для России, цивилизационной проблемы.
Читатели спрашивают
А зачем вообще нужно гонять переписчиков по отдалённым уголкам России, если населению и без того известно, кто и как живёт? Разве, общаясь с людьми, приходя в магазин или роясь в интернете, мы не знаем, как и чем живёт страна? В России, как и в других странах, за последние годы благодаря развитию информационных технологий создано огромное число инструментов для замера параметров развития страны, в том числе и негативных. Другое дело, что власть часто не хочет их замечать. Сколько лет говорят, что один из тормозов развития (особенно в регионах) – отсутствие качественных дорог и вопиющее воровство при их строительстве. Сколько слов сказано о коррупции на всех этажах государственной пирамиды. Сколько лет ведутся разговоры о технологическом отставании, об износе промышленной инфраструктуры. Сколько лет мы посыпаем голову пеплом по поводу убыли населения и запустения целых регионов страны. И что?
Нынешняя перепись (третья после распада СССР) едва ли прибавит что-то новое к этим знаниям и стонам. Проблема не в отсутствии знания или понимания того, что происходит в стране. А в том, на мой взгляд, что нынешняя система власти и управления за годы, прошедшие со времени развала политической и экономической системы СССР, так и не выработала нового подхода к развитию. Россия всё ещё находится в поисках своей политической идентичности. Всё ещё спорит, чего у нас больше – Европы или Азии? Демократии или авторитаризма? По сути, вот уже 30 лет мы питаемся «политической окрошкой» с остатками социалистического кваса и некоторыми вкусовыми добавками капитализма.
Перепись практически не влияет на ход развития страны. Она лишь констатирует процессы, которые видны невооружённым глазом. Было бы желание присмотреться. Чтобы признать нарастание бедности, властям потребовалось более 10 лет. Заговорили об этом открыто лишь после того, как наличие проблемы признал президент Путин. Крайне трудно (и власти, и населению) даётся осознание того, что Россия сегодня воспринимается в мире как развивающаяся страна с ВВП, составляющим всего 3% мирового. Для сравнения: ВВП Китая – 18%, США – 16%. Очередная перепись, мне кажется, едва ли добавит чего-то нового для понимания положения России в мире.
* * *
Вместе с тем есть и те, кто считает, что, несмотря на некоторую архаичность переписей населения, они остаются полезным «рентгеновским снимком» общества. Добавляя при этом, что для прочтения снимков нужны высокая квалификация экспертов и, главное, желание видеть актуальные проблемы, а не затемнять их абстрактными рассуждениями о смене «цивилизационных параметров развития мира».
Перепись населения не является инструментом. Инструментом является политика. А она у нас в России в большом дефиците. Под предлогом защиты стабильности («лимит революций в России исчерпан», как не раз говорил В. Путин) политика постоянно «притормаживается». И эта приторможенность не только звучит в повторяющихся изо дня день словах, но и проглядывает в лицах. Коллективные снимки наших политических институтов – обеих палат парламента, партий, высших судебных инстанций – всё больше напоминают фотографии из бабушкиного альбома. Перепись населения – одно из немногих явлений нашей жизни, которые могут создать впечатление хоть какой-то «движухи».