Чалый как решение

Выход сильного бизнесмена-романтика Алексея Чалого на политическую сцену России — пожалуй, лучшее, что случилось в нашей политике за последние годы. Если бы хоть треть политической элиты была похожа на него, соединившего «белогвардейские» ценности и умение принимать технологичные решения, мы жили бы в другой стране.

Внук вице-адмирала и сын крупного учёного, доктор наук и более чем успешный бизнесмен, Чалый запомнился публике тем, что договор о присоединении Крыма подписывал в свитере, а когда заиграли гимн, склонил голову то ли в молитве, то ли пряча слёзы. 23 года после распада СССР Чалый на свои деньги восстанавливал военные памятники, боролся за сохранение русского языка, вводил предмет «Севастополеведение» в школах и жил мечтой о возвращении в Россию. А через две недели после присоединения Крыма передал свой поствице-адмиралу Сергею Меняйло.

Мне с самого начала было интересно: как избранный на площади Чалый отреагирует, когда столкнётся с нашей довольно хаотичной, но при этом очень централизованной системой отношений между государством и местной властью? Всё-таки Севастополь, где раньше мэра назначал президент Украины, все эти годы пытался вернуть прямые выборы. А наша Госдума как раз проголосовала за отмену выборов мэров крупных городов. Пока же Москва предложила Севастополю новый устав. В сентябре пройдут выборы в городское собрание. Новые депутаты выберут председателя совета и утвердят губернатора Севастополя (главу правительства). Севастополь, как и другие города России будет разделен на районы, внутри которых выберут низовые органы самоуправления. Впрочем, именно в Севастополе, ставшим третьим после Москвы и Петербурга городом федерального значения, это и имеет смысл — всё-таки в его агломерацию входит около десятка поселков.

В Севастополе говорят, что Чалый и не собирался задерживаться во власти, но его уговорил немного подождать Владимир Путин. Возможно, Чалый понял, что не очень осознаёт, что такое управление городом. Например, как будто бы, когда перевёз из Киева «Беркут», думал создать муниципальную милицию — это не полиция, а что-то вроде отрядов при американских шерифах. МВД России наложило на такой вариант вето ещё лет 15 назад (хотя закон его не запрещает). Говорят, что, несмотря на внешнюю мягкость, Чалый — жёсткий руководитель, который понял, что без навыков управления городом будет долго учиться и много сделать не сможет.

Я верю в то, что он хотел уйти. Я помню такой типаж мэров в 1990-е годы. Тогда в паре десятков городов, преимущественно в Подмосковье, были избраны выходцы из т.н. «почтовых ящиков» — научных лабораторий и конструкторских бюро, работавших на оборону (и потому вместо адреса имевших только номер почтового ящика). Чалый — из таких: своё предприятие «Таврида электрик» он создал на базе нескольких бывших советских конструкторских бюро. По сути это один из немногих примеров, когда брошенные советские предприятия стали не складами под ширпотреб, а вписались в новое время: сегодня у Чалого 70 филиалов, в том числе в 22 странах.

Помните спор «физиков» и «лириков» из 1960-х? Вот эти люди — типичные «физики». Их преимущество — точный ум и действия на основе ясного представления о предмете. Навык понятен: если напутать в основной профессии, то ракета взорвётся. Вот с этой привычкой действовать исходя из объективных причинно-следственных связей они пришли во власть. И у них, как правило получалось. А уж если точность ума сочеталась с высокими устремлениями…

Нагляднее всех в 1990-е развернулся мэр подмосковного Дзержинского, бывший химик-завлаб Виктор Доркин. Поняв, что денег нет, Доркин сразу на несколько лет освободил бизнес от налогов. И к нему не просто повалили предприниматели, а началась огромная стройка жилья. Сейчас этим не удивишь, а в середине 1990-х новое качественное жильё строили разве что в миллионниках — Москве, Екатеринбурге, Новосибирске. И — у Доркина. Три моих знакомых семьи независимо друг от друга переехали в Дзержинский. Бывшие москвичи привели за собой деньги. Но доходы Доркин тратил на благоустройство — в городе до сих пор уютнейшие клумбы и кружевные занавесочки на окнах в подъездах… Кончилось всё печально. Доркина, не нажившего ни копейки на строительном буме и не пускавшего в город сомнительные схемы, убили, когда он — как обычно, пешком, — возвращался в свою старую «трёшку», которую получил ещё будучи завлабом.

Этот типаж не надо путать с бывшими руководителями крупных предприятий. Может быть, сегодня это уже не общая закономерность, но на моей памяти мэры, приходившие из крупных госкомпаний, как правило, руководили городом как бизнес-проектом, озаботившись только пополнением бюджета и забывая, что их главная задача — создать комфортные условия для жителей. Город превращался в рынок, а мэр со временем мог начать путать бизнес городской и бизнес личный. А вот мэры-«физики» крайне редко грешили сребролюбием. Они могли ошибиться, их могли «съесть», но одно могу сказать точно: я ни разу не слышала, чтобы они ради карьеры назвали чёрное белым и если уж были убеждены в неправильности внедряемой сверху схемы управления, то либо отстаивали позицию до конца, либо уходили в тень. Большой политики они, как правило, сторонились, точно понимая, что придётся привирать.

Подозреваю, что с Чалым — именно этот случай. Буду очень рада ошибиться, и его всё-таки кооптирует наша политическая система, предложив серьёзный политический или государственный пост. Пока же Чалый, вернувшись в бизнес, параллельно возглавит Агентство стратегического развития Севастополя. Думаю, в любом случае он останется интеллектуальным лидером Севастополя. И это будет худший вариант для России, потому что ограничит его влияние рамками одного города.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции