Шок и стресс? Стоит ли бояться плохих прогнозов

Никита Кричевский, доктор экономических наук, профессор

   

   

Страшилки

По идее, правительство должно прислушаться к прогнозистам, но как это сделать, если даже основные параметры их пророчеств не совпадают?

Например, в Минфине и Минэкономразвития (МЭР) гадают, что в 2015 г. среднегодовая цена на нефть будет 100 долл. за баррель, а Банк России предрекает до 104,8 долл./барр. Если вспомнить, что 1 долл. нефтяной цены равняется 90 млрд рублей доходов казны, бюджетная «вилка» составит более 400 млрд рублей. Ну и как работать в такой обстановке?

Это ещё что. По прогнозу МЭР, в 2015 г. среднегодовой курс доллара составит 37 руб. (в этом году нам пророчат 35,5 руб./долл.). В то же время по «тотально негативному» прогнозу курс в следующем году может взлететь до 48 руб. за долл. при стоимости нефти в 80 долл./барр. (а ЦБ, кстати, в шоковом варианте и вовсе ожидает её снижения до 60 долл.). Вот и верь после этого людям.

Когда-то нобелевский лауреат по экономике Пол Самуэльсон наставлял своих учеников: «Прогнозируйте всё что угодно, только не цены». Курс - та же цена, только не на товар, а на валюту. Ценообразование зависит от спроса, предложения, активности финансовых спекулянтов, количества денег в собственной и чужой экономике, картельных сговоров, политических аспектов, других факторов. Кто в состоянии их предсказать? Никто, а все предположения относятся к гаданию на кофейной гуще.

Одно из предназначений государственных прогнозов - составление федерального бюджета. Однако бюджетный процесс у нас поставлен с ног на голову: Минфин сначала учитывает социальные обязательства, ведомственные и корпоративные «пожелания», а потом пытается вогнать возросшие аппетиты в прокрустово ложе интуитивно выведенных ценовых параметров. Поэтому корректировки утверждённого бюджета начинаются уже через пару месяцев.

Сэкономят на нас. Дыры в бюджете закроют за счёт школ, больниц, водопровода

Подробнее

К гадалке не ходи

К счастью, экономические ужастики простому человеку не так страшны: вряд ли кто-то всерьёз воспринимает меняющиеся по многу раз за год те же «прогнозы» по инфляции. Нас интересует состояние реальных, а не начисленных зарплат и пенсий, показатели безработицы и новых рабочих мест, количество планируемых к вводу в строй предприятий, увеличение доли отечественной продукции. Но этого вы в «сценариях» не найдёте. Наша бюрократия верит, что зарплату мы им платим не за созидательную работу, а за шаманство.    

   

Кстати, о шаманстве. Представьте, что вы получаете зар­плату в долларах, а тратите её в рублях. На 1 января этого года вы получали за 1 долл. 32,66 руб., а на 1 августа - уже 35,44 руб. По идее, в рублях вы становитесь богаче, и, если в кошельке денег больше не становится, значит, кто-то из домашних грешит.

А теперь посмотрим на количество денег в нашей экономике. На 1 января этого года денежная масса составляла 31,4 трлн руб., на 1 августа - 30,5 трлн руб. То есть, несмотря на снижение курса рубля и высокие нефтяные цены, денег в экономике стало меньше на 879,9 млрд рублей. А международные резервы сократились с 509,6 ­млрд до 468,8 ­млрд долл. Кто тут «нашаманил», спрашивается? Это Центробанк безуспешно борется с инфляцией, которая у нас в действительности зависит не от количества денег, а от роста тарифов, недостаточной конкуренции и т. д. А в это время экономика задыхается без кредитов, процентные ставки растут, объём банковских вкладов неуклонно снижается. Но руководство ЦБ живёт словно в параллельной реальности. «Тот факт, что наша экономика маломонетизирована, говорит о том, что спрос на нашу валюту достаточно низкий у людей, у компаний», - заявила на днях первый зампред ЦБ Ксения Юдаева. Оказывается, кредиты нашим промышленникам и аграриям не нужны. Им «сценарии» подавай: бумагой и людей накормишь, и поле засеешь.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции