«Чебурашки» наступают. Что сегодня происходит в меховой отрасли?

Пушно-меховой союз предложил Минпромторгу включить искусственные шубы (в народе их прозвали «чебурашками») в перечень товаров, подлежащих маркировке.

   

   

В отличие от них, натуральные шубы начали маркировать ещё в 2016‑м. «Продажи выросли в 7 раз! Мы вытащили мех из тени», — радостно сообщал тогда премьер Дмитрий Медведев. Но... С каждым годом легальные продажи только падали. О том, что сегодня происходит в меховой отрасли, «АиФ» узнал у ведущего эксперта в этой сфере, члена Международной ассоциации «Союз дизайнеров», академика Российской академии художеств Ирины Крутиковой.

Как защитить мех?

Татьяна Богданова, «АиФ»: Ирина Владимировна, вас называют «королевой меха России»...

Ирина Крутикова: Только мех обложили со всех сторон... И в первую очередь моду на искусственные материалы диктует Европа.

— Там окончательно попрощались с мехом?

— Я как-то была во Франкфурте-на-Майне, где раньше проходили международные меховые ярмарки. Вижу — идёт солидная похоронная процессия, думаю: «Наверное, с кем-то знатным прощаются». Оказалось, «зелёные» хоронят меховую отрасль.

Прошлой зимой закрылись все меховые магазины в Берлине, других городах ЕС. Модные дома демонстративно отказываются от меха. Но, знаете... Для своих заказчиков они сделают что угодно из чего угодно, лишь бы деньги платили.

Как выбирать шубу? Памятка потребителю Подробнее

   

   

— Как считаете, наши женщины тоже откажутся от натуральных шуб?

— Нет. Для Запада шуба всегда была роскошью, а для нас необходимостью — у нас же 70% страны относится к северным регионам. Когда в России появились стёганые пуховые куртки, в Якутии их тоже закупили. Но потом грянули морозы, и ткань на них стала крошиться. «Нам нужен только натуральный мех», — сказали тогда северяне.

— Сейчас в Якутии —47°C.

— Это нормально. Я была там при —51°C... Конечно, в других регионах не так морозно, а последние зимы в европейской части и вовсе были тёплыми. Это тоже сказалось на снижении спроса на мех.

— И повышении спроса на «чебурашки»... Разве маркировка что-то изменит?

— Несколько лет назад я выступала с другим предложением — защитить слово «мех». Так должен называться только товар природного происхождения, всё остальное — «искусственный материал». В Англии штраф за несоблюдение до 2 тыс. евро, а у нас всюду «шубы из искусственного меха», «пальто из экомеха». Люди видят слово «мех» на этикетке, и у них возникает ассоциация с тёплой вещью для зимы. Это обман. Внешне такая шуба может напоминать натуральную, но в мороз она греть не будет. И стоить такое изделие должно меньше, потому что по трудозатратам их даже сранивать нельзя! Каждая шкурка проходит огромную технологическую цепочку, с ней работают десятки людей. А искусственный материал делается быстро — запустил ткацкий станок и получил полотно шириной 1,4 м и какой угодно длины.

«Русские шубы» из Китая. Какой мех продают в России? Подробнее

Белка и «репка»

— В прошлом году, когда в Дании убили 10 млн норок из-за ковида, говорили, что это подстегнёт развитие наших звероферм. Увы... Мы производим не больше 1,2–1,5 млн шкурок в год.

— Это мизер для страны, которая на протяжении многих лет была лидером в меховой отрасли. С начала 1920-х годов, когда был создан Наркомат внешней торговли, первыми экспортными товарами были мех и нефть. Во время войны много пушнины продавали в Америку, благодаря чему закупали продукты и вооружение. А что сейчас? На нефти страна продолжает зарабатывать, а на мехе — нет.

— А чью продукцию предлагают наши магазины — отечественную или импортную?

— Доля отечественной не больше 15%. Остальное везут (в том числе нелегально) из Китая, Турции... Лично мне больно на всё это смотреть. Я же помню, какой мощной была наша отрасль! В СССР было 46 только крупных меховых фабрик, на которых работали по 3–5 тыс. человек. Предприятие с 400 сотрудниками считалось «мелким». Сейчас в стране около 200 предпритятий, но в это число входят даже те, кто дома сидит и шьёт.

В советские времена на фабрике «Белка» в Кировской обл. (она была основана ещё в 1893 г.) перерабатывали до 60 видов меха. Многих из них сейчас просто нет. Спрашиваю у меховщиков про харзу или фишера (зверьки семейства куньих. — Ред.), а они в глаза их не видели.

Одних шкурок белок на фабрике за год перерабатывали до 6 млн штук. Причём использовали практически всё. У беличьего меха есть выделяющийся участок — «репка». Это равносторонний треугольник со сторонами всего 1 см. Их удаляли, отбирали по цвету и сшивали в лёгкие меховые пластины, из которых потом шили одежду. У меня всегда был пунктик, чтобы при работе с мехом не оставалось много отходов. Однажды, помню, поселили в профилакторий при фабрике, где в матрасах я обнаружила обрезки меха. «Давайте делать из них вещи», — говорю главному инженеру. И придумала сумки, шапки, жилеты... Потом поехала на фабрику в Казань, в Харьков... Так и ездила по стране, спрашивала, «какие у вас есть отходы» и придумывала, как сейчас говорят, дизайнерские вещи.

— А что стало с фабрикой «Белка»?

— От прежнего величия — ничего... Сейчас там работает несколько десятков человек (8 декабря 2021 г. в Арбитражный суд Кировской обл. поступило заявление о признании фабрики банкротом. — Ред.).

Золотая шуба для Киркорова

— Вы — автор 50 патентов на изобретения из меха. Ваши идеи воровали?

— Кто воровал, кому сама отдавала, потому что хотела, чтобы мои идеи жили... Из песца раньше делали воротники, а брюшки фактически выбрасывали. Но я ж нетерпима к таким вещам, поэтому придумала технику перфорирования: если в шахматном порядке сделать надрезы, мех будет тянуться, станет не таким густым. В 1979 г. во Франкфурте я показала модели, сделанные по этой технологии, за что получила золотую медаль. Итальянцы тут же сделали станки для перфорирования разных видов меха. Я не заявляла о своих правах, они этим воспользовались и оформили на себя. Сейчас эта технология живёт во всём мире. У нас, кстати, был анекдотичный случай. Моя знакомая шьёт головные уборы из овчины с перфорацией, благодаря чему шапочки тянутся, как трикотажные. Однажды она получила письмо из Роспотребнадзора — на неё пожаловалась одна покупательница, которая обнаружила в шапке 56 дырочек. Чтобы избежать штрафа, пришлось ехать в ведомство и рассказывать о перфорировании.

— А ещё вы изобрели золотой мех...

— Вот он, посмотрите (достаёт из пакета небольшую шкурку, похожую на золотое руно. — Ред.). Это обычный чёрный каракуль, который покрыт частицами золота 985-й пробы. Чем дольше «окрашивать», тем светлее будет мех. Эту нанотехнологию я разработала в 1992 г. вместе с учёными космического Центра Келдыша. Но внедрить её в производство у меня не было ни времени, ни денег. Поэтому отдала её одному из наших известных меховщиков.

— Филипп Киркоров ещё не заказал для себя золотую шубу?

— Нет... Но его дети ходят в моих нарядах. У меня была парочка меховых изделий на мальчика и девочку, которые я подарила детям Аллы Пугачёвой. Потом она мне позвонила и сказала, что Филипп просит дать их поносить его детям. Я не возражала.

— Как-то Пугачёва призналась: «Я свою первую шубу из белки от Иры Крутиковой уже сто лет ношу». Почему вы сами скрываете своих звёздных клиентов?

— А зачем афишировать? Я много для кого делала меховую одежду. Для меня неважно, кто будет её носить — король или простой человек. Главное — сделать красиво и качественно, чтобы вещь служила долгие годы. Мех — это же достояние нашей страны! Как можно его не любить? Правда, я сейчас бьюсь за открытие музея меха, но всё глухо. Даже музей мыши в России есть, а музея меха — нет. Только в Якутии откликнулись на мою идею и место нашли — бывшее госхранилище для продуктов в вечной мерзлоте, где всегда —7°C.