«Прямой связи между долей рубля во внешнеторговом обороте и курсом рубля нет, — уверен эксперт. — В последнее время все больше торговых операций проводится на основании различных клиринговых, взаимозачетных схем, близких к бартеру, когда товарные экспортно-импортные потоки не сопровождаются соответствующими валютными потоками. Но сделки проходят, и компании отражают их в своей отчетности как денежные, при этом какая именно валюта указывается, рубль или любая иная, фактически имеет номинальное, относительно формальное значение, так как зачастую банковские транзакции не происходят, а оплата за экспорт остается за рубежом, и за счет нее потом финансируется импорт».
О росте доли рублевых платежей во внешнеторговом обороте в июне до рекордных 43% сообщил Банк России, до этого максимум принадлежал марту, тогда этот показатель составлял 42,7%. Одновременно доля валют недружественных стран в июне сократилась до минимума, составив лишь 18%.
Конечно, если бы взаиморасчеты в нашей внешней торговле велись полностью в денежной форме, и доля реальных рублевых платежей составляла 43%, то это позитивно сказалось бы и на курсе нашей денежной единицы, и на всей экономике.
«Но пока такого доверия к рублю, к сожалению, нет, — констатирует Надоршин. — Какая-то доля реальных взаиморасчетов в рублях, конечно, есть, нашим партнерам из, например, Армении, Белоруссии или Киргизии проще рассчитаться с нами рублями, чем другими валютами или чем переходить на взаимозачетные схемы. Но эту долю трудно вычислить из-за особенностей учета, и при текущем положении заметного влияния на курс нашей национальной валюты растущая доля рубля во внешнеторговом обороте не оказывает».
Ранее эксперты рассказали, как будет изменяться курс рубля до осени.