Тотальное вычитание
Алексей Дуэль, aif.ru: — Константин Васильевич, богатые беднеют, а бедные богатеют? Как это происходит?
Константин Ордов: — В периоды кризисов богатые беднеют намного быстрее, чем те, кто этими состояниями не обладает. Правда, тут идет игра с ненулевой суммой — закон постоянства вещества в экономике работает иначе, чем в химии. Менее состоятельные граждане тоже беднеют, но не в тех масштабах, за счет этого имущественное неравенство в обществе сокращается. Хотя основной тренд всей современной рыночной экономики в том, что оно исключительно нарастает: деньги идут к деньгам.
— Куда делись деньги, которые потеряли богатые сограждане?
— Их деньги — это не чемоданы с долларами, а инвестиции в бизнес и, соответственно, стоимость этого бизнеса. Сейчас наступают непростые времена для всей мировой экономики, финансовые активы становятся дешевле, они будут и дальше терять в стоимости. Вспомните, еще год назад были ситуации, когда из-за скачков биржевых котировок главы компаний теряли или приобретали по несколько миллиардов долларов в день. Фондовый рынок упал и в России, и в мире, еще много неприятных сюрпризов нас ждет до конца года. Произошло общее снижение экономической активности в стране, особенно в отраслях, связанных с экспортом, которые были ориентированы на европейские рынки. Как следствие, объем доходов тоже сокращается. Кроме того, у многих наших миллиардеров на Западе арестовали имущество: виллы, яхты, компании. Тоже потери. Но как только финансовые рынки стабилизируются, придет в норму геополитическая ситуация, они смогут не только вернуть свое, но еще и увеличить свое благосостояние. Так происходит потому, что речь идет не о реальных, а о финансовых активах. А они такие, изменчивые.
— Насколько эти потери критичны для состоятельных соотечественников? Они больше не смогут позволить себе фуа-гра?
— На фуа-гра у них деньги, конечно, останутся, вопрос может возникнуть при покупке новой виллы. Потери могут измеряться десятками процентов состояния. Самые большие проблемы возникают с бизнес-активами, которые находятся за рубежом. Они должны работать, крутиться, приносить деньги. Если их арестовали, заморозили, а на развитие был взят кредит, ситуация может очень быстро выйти из-под контроля, сделав даже человека с капиталом банкротом.
— Потери менее состоятельного большинства насколько критичны?
— Региональные бюджеты отчитались о росте поступлений налогов на фонд оплаты труда, — даже по таким косвенным признакам подтверждается общий тренд роста номинальной зарплаты. Конечно, у кого-то она повышается быстрее, у кого-то медленнее. Хорошие специалисты в востребованных областях чувствуют себя вполне уверенно. Но тут в дело вступает инфляция. В результате граждане со средними доходами и доходами ниже среднего от кризиса потеряли в районе 2-3% своих реальных (то есть с поправкой на изменение цен) доходов. У богатых потери измерялись десятками процентов, а у людей со средним доходом и ниже — единицами процентов. Правда, любое снижение дохода людей, привыкших есть пельмени, более существенно, чем у тех, кто не может обойтись без фуа-гра. Но сейчас богатые плачут намного более горько, чем бедные. Это правда.
Особые разряды
— А как чувствует себя нарождающийся российский средний класс?
— Тут есть своя специфика. Последние месяцы есть уникальный случай: растет число безработных специалистов IT-сектора. Неожиданно один из наиболее благополучных секторов экономики очень сильно пострадал от всех происходящих событий. Ушли западные компании, у которых за хорошие деньги работали сильные специалисты. И если программист сейчас быстро не найдет себе аналогичную работу, его жизненная ситуация может очень сильно поменяться. Такая непредсказуемость требует внимательно рассматривать каждую социальную группу в отдельности, у всех своих сложности.
— У какой социальной группы ситуация наиболее стабильная?
— Все неплохо на селе. Люди там от всех этих событий особо ничего не приобрели, но и не потеряли. Еда нужна, государственные программы поддержки аграриев работают. Продукты питания дорожают вместе с инфляцией, вся производственная цепочка наполняется деньгами. Так что там все неплохо.
Деревянный — значит, крепкий
— Потери миллиардеров в том числе связаны с тем, что они хранили часть своих капиталов за границей. А что произошло с активами, которые были в стране?
— Тут все вполне благополучно. Рубль крепок, после отмены финансовых спекуляций с национальной валютой он стал только сильнее, чем был до всех событий. Это показывает, что наш ВВП основан на реальных отраслях и товарах, а не на услугах и прочем, оторванном от реальной жизни. В Европе, например, в ВВП превалируют банковские и финансовые услуги, но эти сектора легко сдуваются в трудные времена. Здесь же все базируется на реальных отраслях, выпускающих востребованные в мире товары и сервисы. Посмотрите, Запад попытался ввести санкции на наши алмазы, но потом решил этого не делать — стало понятно, что от такого запрета их экономика потеряет больше, чем наша. Но и историй успеха даже внутри страны за последние полгода я не слышал. Санкции и связанная с ними риторика должны были подорвать доверие инвесторов и инвестиционные процессы в России, отчасти это удалось.
— Тем не менее у нас рекордно низкая безработица. Нет успехов, но нет и провалов?
— Эффективная антикризисная политика правительства, несмотря на все саботажи и уход западных компаний, помогают удерживать ситуацию. Наш бизнес вовлечен в мировую экономику реальной продукцией, это тоже делает ситуацию более устойчивой.
— Наши миллиардеры беднеют. А западные?
— Ситуация в мировой экономике невеселая. США уже в рецессии, Европа свалится в нее до конца года. Так что уже до конца года мы увидим, как и там богатейшие люди начнут плакать, узнаем, сколько они теряют. Наши, кстати, к тому времени отплачутся, у нас ситуация стабилизируется. Сейчас в мире присмотрятся, как у нас проходит статистический процесс сдувания капиталов, а потом и их не минует чаша сия.
— Есть ли страна счастливых миллиардеров?
— Наиболее счастливыми миллиардерами, наверное, будут арабские. У них исламские финансы и другие принципы накопления капитала. Наверное, если в период кризиса, как это обычно бывает, цены на энергоносители пойдут вниз, они тоже пострадают. Хотя сейчас европейские санкции привели к росту цен на газ в 10-15 раз, так что сами европейцы охнули. Но в общем проблемы будут везде, страны для безопасного бегства капиталов не осталось.
Из чего состоят миллиарды
— Тогда, может, миллиардерам надо, пока не поздно, на все свои деньги купить земли, недвижимости, золота, чего-то еще вечного и нетленного?
— Это не те деньги, которые лежат у людей в карманах. Они не могут их практически никак обналичить. В этом суть последних сорока лет глобализации — создана единая мировая финансовая система, из которой на время турбулентности выйти постоять в сторонке нельзя. Все миллиарды инвестированы в ценные бумаги, активы, акции... Когда приходит кризис — все это сжимается. Потом раздувается обратно. Тем более что сами мировые резервные валюты — доллары и евро — в ближайшее время могут потерять свои роли. Они же ничем не обеспечены: захотела Федеральная резервная система США и напечатала новые банкноты, потом раздала эти бумажки другим странам за реальные товары. Но сам доллар ничем не обеспечен. Плоды этого сейчас пожинают все: и беднейшие, и богатейшие. Развитые страны сегодня де-факто живут не по средствам — их внешний долг превышает 140% ВВП.
— Тогда где искать перспективу?
— Самое быстрое развитие сейчас у Китая, Индии. Если Россия подстроится под их траекторию развития, то можно будет вслед за этими локомотивами вырваться вперед. Кстати, однажды к тому же поезду будут цепляться США и Европа. И нам есть смысл оказаться ближе к голове этого состава.
— Нас ждет смена мировой валютной и экономической системы?
— Думаю, да. Неравенство в мире достигло таких масштабов, что назревает необходимость смены способов создания и распределения богатств. Неслучайно в мире последние годы так много говорят о ESG. Речь же, по сути, о социальной ответственности бизнеса внутри отдельных стран и в целом в мире. Нам предстоит найти ответ на то, как в ближайшие десятилетия будет развиваться экономика России и мира. И от этого решения во многом зависит, останутся ли все деньги в руках у того, кто имеет доступ к ресурсам или же они распределятся в обществе более равномерно.
— К чему же мы придем?
— Появится смена нынешней Ямайской валютной системе, разработанной в 1976 году, когда реальное обеспечение доллара чем-либо стало необязательным. Эта система себя отжила, она порочна. Что будет теперь? Посмотрим. Один из вариантов — переход к децентрализованной системе, похожей на блок-чейн. Она позволит построить более справедливую систему. Когда два соседа будут иметь такие же права, как и, например, Центробанк. Кстати, это серьезная угроза для существования центральной власти, государств как таковых. И при всех межнациональных трениях власти и правительства разных стран очень хорошо понимают эту угрозу. Ради того, чтобы продлить век системы, давшей им власть, они способны преодолевать самые серьезные трудности, гасить конфликты.
— Государство как минимум гарантирует безопасность своим гражданам. А что будет, когда привычные институты власти уступят место блок-чейну и прочим порождениям крипто-анархистов?
— Или будет построена более справедливая система, в которой государствам не будет места, или нам в ней может не оказаться места. Тут выбор такой, небанальный. На самом деле время на подготовку еще есть: технологиям надо совершить еще один прорыв, чтобы вся эта цифровая цивилизация могла работать. А у людей должно вырасти поколение, в котором все младенцы родились с гаджетами в руках. Думаю, еще лет тридцать на выработку оптимальной новой формы экономической жизни, в которой вопрос неравенства не будет стоять так остро, у нас есть.