Не «Сделано в России». Михаил Хазин рассуждает о хромающем импортозамещении

В России с 2014 г. прошло две волны импортозамещения. Но до сих пор доля импорта в тяжёлом машиностроении составляет 80%, в фармакологии – больше 50%, электроника на 90% импорт­ная, а отечественное станко­строение практически утрачено.

Причины Aif.ru обсуждает с экономистом Михаилом Хазиным.

Aif.ru: – Михаил Леонидович, что там у нас с импортозамещением?

Михаил Хазин: – Отечественные промышленники практически не замещают продукцию иностранных производителей. Скорее происходит замена одного импорта на другой, переориентация с Запада на Восток, параллельный импорт и прочее. То есть мы просто меняем приоритеты в своей внешнеторговой активности с одних стран на другие. Но масштабного создания производственных мощностей по выпуску замещающей импорт продукции внутри России не происходит.

– Почему?

– Потому что для создания любого производства необходимы инвестиции. Чтобы по­строить какой-то цех и закупить оборудование, надо потратить деньги. Но либеральная политика наших денежных властей препятствует или даже фактически запрещает рублёвое инвестирование. Это ключевая проблема современной российской экономики.

Конечно, есть отдельные примеры крупных госинвестиций в точечные большие проекты в разных отраслях, но это не делает инвестирование в производство массовым в масштабах всей страны. И множество товаров как для потребительского рынка, так и для промышленности, вплоть до гаек и крепежей, мы по-прежнему импортируем. Это реальная проблема.

В очередь за кредитами

– Под изменением денежно-кредитной политики вы имеете в виду прежде всего снижение ключевой ставки ЦБ?

– Вариантов изменения денежно-кредитной политики много. Например, что мешает создать специальное агентство развития, которое будет выдавать кредиты производителям по проектному принципу. Оно должно без избыточной бюрократии финансировать предпринимателей, предоставивших проект создания нового производства по выпуску импортозамещающих товаров, отвечающих интересам российской экономики. После обязательной экспертизы им выдаётся кредит под 2%. При этом, разумеется, заём должен быть целевым, т. е. расходоваться исключительно на цели, заявленные в проекте: закупка оборудования, приобретение расходных материалов, ресурсов и т. д. Траты с потребительскими целями должны быть полностью исключены. Если будет создано такое эффективно работающее агентство, промышленникам и инвесторам будет наплевать на значение ключевой ставки Банка России.

– «Раздача» столь дешёвых денег таит много рисков…

– Да, в приведённом примере есть свои тонкости. Например, такая дешевизна займов будет привлекать не только промышленников, но и финансовых спекулянтов. Поэтому под изменением денежно-кредитной политики РФ нужно понимать целый комплекс мер, связанный и с изменением налогов (возможно, стоит ввести оборотный налог на спекулятивные операции), и с рефинансированием банков, и с многим другим. Это сложно, но, совершив такие действия, можно будет рассчитывать на экономический рост.

– Но нам говорят, что доступные кредиты с низкой ставкой способствуют разгону инфляции, которая напрочь уничтожит любую инвестактивность.

– Нам врут, когда так говорят! Если деньги тратятся на инвестиции в основные средства производства, инфляция не разгоняется. Вот если финансы направляются на потребление, то это действительно может ускорить рост цен. Но в случае запуска нового производства расширяется сфера оборота рубля, наполнение национальной валюты, её «вес» не уменьшается и, следовательно, не вызывает инфляции. Может даже оказаться, что для финансирования всех необходимых проектов дешёвых кредитов не хватит. Не исключено, что день­ги придётся просто «допечатать». Но даже прямая денежная эмиссия в таком случае не вызовет инфляции: вновь созданные промпредприятия абсорбируют денежную массу, т. е. направят её на рост производ­ства, а не на рост цен. Поэтому ещё раз повторюсь: нам врут, деньги, вложенные в создание импортозамещающих и других производственных мощностей, не вызывают негативных эффектов в экономике.

Глупости из 1990-х

– А как же рекордный рост цен в США, вызванный многолетней сверхмягкой денежной политикой тамошних властей, вплоть до раздачи «вертолётных» денег?

– Обратите внимание, что в США с 2008 по 2014 г. денежная масса увеличилась в 4 раза, но никакой инфляции в этот период не было. Американская экономика уверенно «переваривала» такие денежные инъекции, потому что они были правильно рассчитаны. Но как только власти США поняли, что подошли к пределу, за которым начинается рост цен (а произошло это в 2014 г.), они тут же остановили печатный станок. Однако позже, исчерпав другие возможности стимулирования экономики, они вновь запустили денежную эмиссию – только тогда и начала раскручиваться инфляция, которую мы наблюдаем в Америке сейчас.

– Ещё есть Турция – там при низкой ключевой ставке дву­значная инфляция и падающая на глазах лира.

– Оставим туркам разбираться в причинах своих проблем. Да, у них высокая инфляция, но это говорит лишь о допущенных ими ошибках. Нужно запомнить, что при правильной, инвестиционно-ориентированной денежно-кредитной политике инфляции не будет, утверждать обратное глупо. Нас кормили этой глупостью ещё в 1990-е гг., когда Егор Гайдар зажимал денежную массу, и вспомните, какая была инфляция, что было с курсом рубля и экономикой в целом!

Закачивая в кубышку

– Сколько денег нужно устойчиво развивающейся экономике?

– В нормальной экономике объём денежной массы должен быть примерно на уровне 100% от ВВП. В нашей стране этот показатель составляет 40%. Это значит, что даже сейчас, при нынешнем объёме внутреннего производства и без учёта будущего экономического эффекта от новых предприятий, мы можем безболезненно увеличить денежную массу в 2–2,5 раза без всяких инфляционных рисков. Американцы увеличили в 4 раза, нам можно в 2 раза. Если эти деньги направить на инвестиционные цели, то у нас начнётся серьёзный экономический рост.

– Может быть, для наполнения экономики дополнительными финансами стоит пересмотреть бюджетное правило, откачивающее деньги из реального сектора в кубышку ФНБ?

– Его нужно не пересматривать, а полностью отменять. Оно вредит российской экономике, останавливает её развитие. Наши денежные власти вместо поддержки программ развития пытаются через бюджетное правило вывести деньги из экономики. О каком импорто­замещении можно говорить, если мы сами уменьшаем собственный инвестиционный потенциал, изымая из экономики реально заработанные, совсем немалые финансовые средства и замораживая их в ФНБ!

– Допустим, гайки и крепежи мы всё-таки начнём сами делать. А вот реально ли нам заместить высокотехнологичный импорт, который ранее шёл из западных стран?

– При нынешнем положении дел, к сожалению, нет. В составе «инвестиционного импорта» мы получали современные машины и оборудование, технологии, необходимые нашей экономике. Чтобы их заместить, нужно вкладывать деньги в профессионально-техническое образование и в образование вообще, в подготовку специалистов, в разработку новых технологий, в научные исследования. Это огромная долгосрочная задача государст­венного масштаба. Но этим никто не будет заниматься, потому что руковод­ство Банка России и Минфина целена­правленно делает такую работу невыгодной.