Что случилось в небе
«По предварительным данным, два из четырех датчиков угла атаки этого самолета были установлены некорректно, — сказал он. — Если бы была ошибка при монтаже только одного из них, система бы отбросила его показания как явно ошибочные. При неверном срабатывании половины датчиков распознать некорректные данные автоматика не смогла».
Самолет разбился под Коломной 12 июля во время технического рейса с авиаремонтного завода под Луховицами в аэропорт Внуково. На борту были три члена экипажа, все они погибли.
Датчик угла атаки определяет пространственное положение самолета в воздухе. Если с его помощью автоматика обнаруживает опасное развитие ситуации, запускаются механизмы предотвращения инцидента: могут быть скорректированы работа двигателей и настройки механизации крыла.
«При обследовании обломков самолета специалисты обнаружили эти датчики, причем на них была нанесена дополнительная нештатная маркировка, скорее всего, она появилась при техобслуживании, и это снимает вопросы к конструкторам лайнера, — продолжил Пантелеев. — Производитель тут же выпустил рекомендацию по корректному обслуживанию этих устройств. В общем, все указывает на то, что версия ошибки при установке датчиков угла атаки наиболее вероятная. Теперь надо дождаться выводов МАК, они сопоставят зафиксированные самописцами показания приборов, отклонения органов управления, построят математическую модель и достоверно установят все обстоятельства аварии».
Аналогичные датчики на иностранных самолетах в принципе нельзя установить некорректно: там четкие пазы и направляющие, подтверждает специалист по обслуживанию воздушных судов на условиях анонимности. У SSJ 100 более сложная система крепления этого оборудования, а верное положение конструкции определяет только маркировка на корпусе устройства. Теоретически ошибка ориентировки датчика в пространстве может достигать 45 градусов, в случае с разбившимся бортом хватило и погрешности в 5 градусов, добавляет он.
Что происходит в аэропортах
Массового отказа от полетов на самолетах типа Sukhoi Superjet 100 не было даже в первые дни после катастрофы и точно не будет в последующем, считает Пантелеев.
«У нас паника пассажиров длится намного меньше, чем присутствие новости о крушении в информационном поле, — уверяет он. — В первые пару дней бывают и возвраты, и отказы от посадки в самолет уже на трапе, а затем люди успокаиваются и продолжают летать. Я, например, если выпадет сейчас полететь на лайнере этого типа, буду совершенно спокоен».
Отказываться от эксплуатации «Сухого» не будут и авиакомпании, продолжает эксперт. Специалисты дождутся итогового документа по расследованию МАК и только на основании выводов комиссии будут принимать решение.
«Sukhoi Superjet 100 — нормальный самолет, у его пассажира настолько же невелика вероятность попасть в аварию, как и у любого другого лайнера в нашей гражданской авиации, — заключает Пантелеев. — Причем у этого типа очень удобная компоновка кресел: два и три в ряду. Если брать место с той стороны, где сиденья стоят парой, велика вероятность, что к тебе никого не подсадят, долетишь с максимальным комфортом. А чтобы не бояться пострадать в авиакатастрофе, надо передвигаться только по земле, держаться как можно дальше от аэродромов и воздушных трасс. В любом другом случае вероятность попасть в связанное с авиацией ЧП, пусть и самая минимальная, сохраняется».