В ситуации реальной угрозы страх имеет очень важную функцию, и здоровая реакция напуганного организма — бежать. Это подходит в том случае, если объект опасности выглядит как неустранимый, непобедимый, непреодолимый. Если же объект опасности преодолим, то реакция страха трансформируется в реакцию гнева, ярости, злости. Эти чувства направлены на преодоление объекта опасности, на победу. Если же организм не успел сориентироваться, или не обладает достаточной информацией, чтобы решить, преодолим ли объект, то наступает третья реакция — оцепенение, шок. В природе у животных это выглядит как «притвориться мертвым». Это помогает стать неинтересным для объекта опасности.
Однако страх, возникающий в ситуации публичного выступления, самопредъявления, хоть и выглядит так же и имеет ту же физиологическую основу, является неадекватной реакцией на ситуацию, если в контексте этой ситуации отсутствует реальная опасность жизни и здоровью. Такой неадекватный страх имеет другие корни и может представлять реальную проблему для людей, занимающихся публичной деятельностью. Но и для обычного человека в обыденных ситуациях (общение с друзьями, на работе, с близкими, в магазине, в любом другом месте) неадекватный страх — причина многих проблем с общением, отстаиванием своих границ, ценностей, позиций, своей личной психологической или физической территории. В данном контексте, слово «неадекватный» — не синоним слову «ненормальный». Неадекватный — значит не соответствующий, не отвечающий реальной существующей ситуации.
Причиной неадекватного страха является наличие в истории жизни человека ситуаций, когда его отвергали, унижали, или уничтожали его ценности, или подвергали осуждению, или запрещали важные для него действия иногда пугающим способом. Такой опыт приобретается в очень раннем возрасте. Мне известны случаи, когда такой страх был сформирован до 1 месяца с рождения, чаще — до 3 лет. Естественно, такую реакцию у ребенка формируют родители или другие взрослые, воспитывающие его в семье. Детский сад и школа не являются главными источниками такого поведения. У психологически адекватного ребенка, поддерживаемого семьей, сад и школа оттачивают те навыки, которые он получает дома.
Наиважнейшим фактором формирования у ребенка адекватного восприятия — является безусловная безоценочная поддерживающая любовь родителей. И именно ее в большинстве семей нет. Оглянитесь: везде и всюду ребенку внушается, что так или иначе поступать плохо, стыдно, грязно, недостойно. Дело в том, что нелюбимый ребенок обречен (биологически) на смерть. Ребенок не может выжить без родителей, и нелюбовь родителей является угрозой его жизни. Ребенок реагирует на это не сознанием, а организмом. Даже если родители кормят и поят самым лучшим, одевают в самое лучшее и потакают капризам, это не является показателем любви, а значит — гарантией выживания.
Признаки нелюбви: отвержение за неправильные действия «не буду любить тебя, если ты такой», «хорошие дети так не делают», «Петя лучше тебя делает то-то», «если бы не ты, я бы сделала карьеру, я бы училась, я бы не переехала сюда, я бы не жила с твоим отцом», «ты должен быть лучшим», «у тебя это не получится, давай я сделаю» и так далее.
Это вполне распространенные фразы, часто даже употребляемые сознательно — чтобы воспитать. В результате у ребенка формируется представление о себе как о недостаточно хорошем = достойном любви.
Например, сегодня у меня на приеме была клиентка, жалующаяся на непомерно агрессивного мужа — он сломал 6-летнему сыну ключицу в порыве гнева (сын не понял, как играть в «морской бой»). Я спросила у нее: «А вы сами детей бьете?» — «Нет, я на них кричу», — «А за что?» — спрашиваю я. «Ну, когда ребенок за собой не убирает... так-то он у меня хороший мальчик, стирает за младшей одежду...». Здесь я ужаснулась: к ребенку относятся как ко взрослому человеку и предъявляют взрослые требования, а если он их не выполняет — его бьют и ругают. Я спросила: «А отчего вы предъявляете к ребенку такие требования?», на что получила ответ: «Если я его сейчас упущу, то что будет дальше?»... Чрезвычайно печальная картина и, к сожалению, очень распространенная. Детей наказывают за то, что они не работают, как взрослые, не думают, как взрослые, не решают задачи в школе, как взрослые... естественно, что такая модель передается из поколения в поколение.
Отсюда вытекает бессознательный страх перед испытаниями, будь то соревнование, экзамен: «если другому я не понравлюсь, если я окажусь плохим, то он меня отвергнет, осудит, осмеет, унизит, ударит». А для ребенка это равносильно смерти. В такой связке ситуации и чувства остаются на бессознательном уровне до тех пор, пока человек не пройдет курса психотерапии, где реальность будет развязана с детскими травмами, а травмы будут в сознании интегрированы — прожиты и завершены.
Человека, подвергавшегося такому обращению в детстве легко узнать: он употребляет ироничные, а иногда и сильно критичные и унижающие замечания в адрес окружающих, не задумываясь о том, как на них может среагировать другой, и часто не считая их унижающими, поскольку привык к такому обращению в своей семье. Он так же критично обычно относится к себе и часто употребляет в речи самоироничные и самокритичные высказывания. Все эти навыки скопированы у родителей, более того, ведь родители, когда унижают ребенка, на самом деле делают это от чистого сердца, желая ребенку только добра! Ни один родитель, пока не узнает (как правило, от психотерапевта) о разрушительности своего воспитания, не представляет, какую судьбу он реально формирует своему ребенку.
Гиперопекающее воспитание тоже является унижающим и душащим: пушистыми рукавицами родители внушают ребенку, что без них он ничего не может, что он несамостоятелен, недостаточно умен и сообразителен. Родители ограничивают свободу в развитии ребенка, в его вкусах и ценностях, определяя по своему мнению, в чем он нуждается, а чего ему не положено или вредно. Причиной такого удушения обычно являются трудности самих родителей:
— это страх увидеть, что ребенок взрослый и сам справляется (а для чего тогда ему я?);
— это страх быть плохими родителями и не уберечь;
— это желание всегда оставаться молодым родителем (за счет инфантилизации детей), и многие другие.
Эти родители не принимают ребенка таким, как есть, переделывая его под образцы того, каким они его хотят видеть. Тогда ребенок и сам не принимает себя таким, какой он есть, глушит свои потребности, отказывается от себя в пользу идеала и, как результат, ужасно страдает, понимая, что он — не идеал. С годами, этот ребенок перенесет во взрослую жизнь натренированную неудовлетворенность собой и страх оценки.
Многие люди, читая эти строки, вскликнут: «Родители же хотели для нас самого лучшего! Нельзя осуждать родителей!» Соглашусь с первой фразой, но не полностью соглашусь со второй. Осуждать — ни к чему, это правда, но чувство протеста испытывать полезно. Родители ответственны за то, какими они нас воспитали. Но только мы сами ответственны за то, что мы с этим делаем дальше. Поэтому оправдывать свои неудачи дурным воспитанием попросту неэффективно: свалив вину на родителей, вы продолжаете быть жертвой своей жизни, а не автором.