Марина Степнова, автор романов «Хирург» и «Женщины Лазаря»:
- У нас принято ругать погоду. Вечно с ней не везет. Летом – жарко, зимой – холодно, весной – все равно зима. Осень вообще – несчастное время года. Кто ее, бедную, кроме Пушкина, любил? Грязно, слякоть, а как дожди зарядят… Грустно...
А мне вот осень нравится. В сентябре начинаются настоящие рынки. И даже в городе пахнет, как у бабушки в деревне, – горячей помидорной ботвой, малосольными огурцами, укропом, детством. Картошка в сентябре настоящая – грязная, яблоки сразу всех сортов, а виноград, а баклажаны, а последние абрикосы, а арбузы! Бродишь среди рядов, одурелая от того, что все такое радостное, живое. Даже на ощупь. Вот капуста – тугая, холодная. А вот груши – шероховатые. Персики – совсем шерстяные, как шмели. А вот подсолнечное масло привезли – воронежское. Кажется, оставь бутылку на ночь – будет светиться в темноте. Торговцы в сентябре благодушные, сытые – пробуй, торгуйся. Все и так дешевое. По карману. Осенью понимаешь, что быть крестьянином, наверное, тяжело, но очень здорово. Потому что в твоей работе есть видимый смысл. Смысл, который можно нагрузить в ящики и вывалить на переполненный прилавок.
Осень вообще – время смысла. Даже в октябре, когда рынки снова становятся скучными и дорогими, а небо опускается на город по самые брови. И в ноябре, когда под ногами уже не чавкает, а хрустит. Наступишь на край подмерзшей лужицы – и сквозь прозрачное, хрупкое проступит черная жижа. Поздней осенью понимаешь всю ценность дома, тепла. Плед, чай, слезящиеся, запотевшие окна. В детстве стекла замерзали – и к ним можно было приложить горячий нос и протаять себе окошко в загадочное будущее. Сейчас стекла не индевеют – жалко. Будущее все время с нами – видимое, скучное. От этого немного грустно.
Но грусть и осень – это почти синонимы, так что все хорошо. Все правильно. Правильно сидеть дома, всей семьей, читать книжки вслух, тихо разговаривать. Долго-долго не зажигать свет, пока совсем не стемнеет. А потом щелкнуть выключателем – и радоваться, что от абажура такой теплый круг, надежно защищающий от холода и дрожащих за окном голых деревьев. Поздней осенью все, выращенное в сентябре, перебирается в банки и отдыхает в кладовой.
Как, вы не варили варенье? Не солили огурцы? Не помешивали в большой кастрюле огнедышащее лечо? Зря. Вы прошляпили целую осень. Конечно, в магазинах можно купить все что угодно. Но в конце ноября вы не сможете открыть банку своего вишневого компота, налить в чашку и дать ребенку кусок белого хлеба – чтобы баловался, пропитывал соком мякиш и вылавливал ягоды неуклюжей ложкой.
Без всего этого будет очень трудно дотерпеть до весны.