Патрик обычно приходит в класс раньше Джулианы, ждет ее, бежит встречать, берет за руку, и они уходят от всех. Когда садимся в круг, чтобы почитать, Патрик, положив руку на ковер, не позволяет никому сесть рядом, кроме Джулианы. Иногда они обзаводятся большой семьей бебиков, которые лежат как дрова в коляске, накрытые с головой. Родители катают их без устали. Бывает, ссорятся вполне реально: она тонким голоском и скандально, он в ответ упрямо бормочет. После ссоры едут на пляж: садятся в машину, он ведет, жужжит и грохочет, она рядом молчит. Едут долго…
Однажды отец Патрика привел его утром и вместо приветствия сразу спросил: «Какая из них Джулиана?». Увидел крошечку с маленьким лицом, челка-шторка почти до глаз. Уточнил: «Это ее мама работает здесь, на втором этаже?.. А, понятно».
У круглоголового Патрика все увесистое, даже его сумка вызывает ощущение слитка, мама с хорошим цветом лица, папа ездит по миру по делам фирмы. У Джулианы – одна мама, и, когда я сказала ей: «У вас красивые сережки», она простодушно ответила: «Купила за 4 доллара».
Учительница Мисс Лин говорит, что нам надо научить Патрика играть еще с кем-то. Другие учителя помогают решить проблему. Зовут: «Джулиана, иди покачайся!», «Патрик, посмотри, где велосипеды…». Он стоит у качелей. Грубит, если ему говорят «сладенький».
За столом ставим их тарелки на разные полюса. Патрик ко мне:
– Ми-ми-ми-с Кейт (он заикается), я‑я‑я ненавижу это.
– Я тоже ненавижу, – говорю неизвестно о чем. Он успокаивается, садится вдалеке от своей подружки. Потом расстается с ней на сон: он редко спит, она же падает в кровать камнем.
На следующее утро что-то изменилось. Патрик пришел и не заметил Джулиану. На площадке взял за руку Мэри, повел ее на горку. Молчаливая «брошенка» провожала глазами, бегала за ним на слабых ногах, видела только затылок. Обреченно села на землю и стала собирать палочки.
Идем в класс, все строятся парами. Это повод найти своего, показать приязнь или, наоборот, обидеть, спрятав руки за спиной навстречу открытой ладони. Патрик уверенно взял за руку слабовольную Женевьеву Бонапарт. Колонна двинулась, Джулиана молча подошла ко мне, спряталась за юбку. Мы идем, две женщины: одну первый раз щелкнули по лбу, больно, непонятно за что. Другая молчаливо сочувствует: «Все пройдет». Потом мы обогнали всех, показали им спины.
А Патрик не выдержал, в классе подбежал к своей малышке, и они поехали на пляж, как ни в чем не бывало.