Дети не волновались, построившись лесенкой: Соня – 13 лет, Ваня – 6 и Лиза – без пяти минут 4 года, – спорили, кто больше знает английских слов, кто заговорит первым. О детях было заранее известно, что они ловят язык из воздуха, а взрослые, как повезет.
Нашей первой учительницей можно считать девятилетнюю соседку Джейн. Она приходила, говорила одно слово: «Луис», мы ставили диск Армстронга, начинался джаз, вхождение в язык всеми частями тела. Мы набирались от Джейн, но и она нас слушала. По утрам, когда опаздывали на школьный автобус, торопила: «Бистро, бистро!», и добавляла на бегу много английских слов.
Джейн приходила и после школы, и вот они уже все вместе ели «куки», просили «кенди», жевали «гам»… Иван ежедневно приводил с улицы и других носителей языка, мальчиков, иногда черных, как ночь, иногда ярко рыжих, иногда и тех, и других одновременно. В школе сыну было трудно: играть нельзя, нужно читать и тихо передвигаться по коридорам, которые, как улицы, имели названия – «Переулок справедливости» или «Тупик вежливости», не разбежишься. Учительница мисс Дрим обращалась к нему: «Я тебе английским языком говорю, неужели не понятно?!».
Но только поздней осенью он стал ее понимать и сложил свои первые предложения на тему День благодарения: «Мисс Дрим, это мой первый праздник в Америке. Я хочу провести его вдвоем с вами. Будем есть индейку и смотреть телевизор». Мисс Дрим, наверное, уже лет сорок никто такого не предлагал, и лед тронулся. Она пересадила Ваню с последней парты на первую, восхищалась его «необыкновенными ушами», благодаря которым он так быстро услышал чужой язык.
Старшая сестра указывала Ивану на ошибки, сама старалась их не делать. В 13 лет люди боятся ошибок, не верят, что они нужны. Сейчас она избегает знакомых из того времени, когда «говорила страшно». В магазине может вдруг покраснеть, увидев лицо из прошлого. Иногда с досадой скажет:
– Лизе повезло больше, чем мне. Если бы я в пять лет сюда приехала, все бы само собой получилось.
Дома же она строго следит за младшими, чтобы не вздумали разговаривать между собой по-английски, не забывали родной язык. Они пока ее слушают.
Лизе язык, кажется, достался даром. Сочиняет русско-английские поговорки, с которыми нельзя не согласиться: «Кто не трудится – тот бэд и бедный».
Сама я стараюсь держаться, не рассказывать, как «хазбанд получил промоушен», а в доме – месс. Когда Иван кричит сестрам по-русски: «Вы делаете меня злым!» – останавливаю ссору строгим: «По-русски так не говорят!».