Владимир Пресняков рассказал АиФ.ru о том, как нелегально проникал в московский зоопарк и однажды чуть не вылетел в окно, что сделал его отец с резиновой женщиной, почему бросил выпивать и чудить, а также после каких слов священника сделал предложение Наталье Подольской.
Владимир Полупанов, АиФ.ru: — Готовясь к интервью с тобой, я посмотрел твои последние клипы. Один из комментариев под ними гласит: «Пресняков — как вискарь. Чем старше, тем лучше». Чувствуешь себя старым «вискарём»?
Владимир Пресняков: — (смеётся) Как раз старым себя не чувствую. Я про это много думал во время карантина. Мне 52 года, но я не чувствую себя на свой возраст. Иногда общаюсь со своими сверстниками или с людьми, которым лет 45, они на фоне меня старички с громадным жизненным грузом, сутулые. А я себя ощущаю лет на 40 по энергетике, по мыслям, по тому, с каким весельем иду по жизни.
— Помню, как ты «чудил» в 1990-е, ездил с тобой на гастроли. Было весело!
— Главное, что весело и не причиняло никому неудобств. Мне иногда рассказывают про мои чудачества — как будто не про меня, другой человек, другая жизнь. Если бы тогда были телефоны с функцией видеосъемки, меня бы уже давно посадили, наверное.
— Была у нас такая развлекаловка в 1990-е. Ночью перелезали через забор и бродили по зоопарку, любовались зверушками. Однажды даже пытались залезть к медведю в вольер…
— А ещё ты зачем-то носил с собой везде пистолет. И он у тебя как-то выпал из одежды во время записи дуэтной песни «Я буду помнить». Зачем ты носил ствол?
— Это был не ствол, а газовый пистолет.
— С кем ты воевал?
— Ни с кем. Просто был хулиганом, и мне казалось, что это круто. В 1990-е мы стояли с товарищем Пашей Ващекиным около ночного клуба Антона Табакова, курили. Мимо проезжал минивэн. Машина остановилась, открылись двери, и абсолютно невменяемые люди с безумными глазами направили на нас несколько автоматов. Я не знаю, чего они хотели. Может, просто пострелять. Мы даже не успели испугаться, честно говоря. Просто смотрели на них, улыбаясь. Двери закрылись, и они уехали. Таких историй было много.
— Пистолет у тебя появился после этой истории?
— Нет. Сколько себя помню, всегда питал страсть к оружию. Сегодня покупаю Тёме игрушечные пистолетики и вспоминаю себя. Лет в 7 я бы всё отдал, чтобы иметь такие игрушки. Когда повзрослел, мне много дарили разного оружия. Как-то мы были в Батуми на гастролях, а в Грузии тогда шла гражданская война. Летели на чартере туда и обратно. Не помню, как улетал оттуда. Но, когда проснулся, обнаружил в сумке боевой пистолет Беретта с патронами, на котором было выгравировано (произносит с грузинским акцентом — Ред.): «Дорогому Володе на память о Батуми». Вообще не помню, как он у меня оказался в сумке. Такие были времена.
— С твоим отцом Владимиром Петровичем мы иногда пересекаемся на футбольном поле. В свои 74 года прекрасно играет в футбол! Мировой батя! Он когда-нибудь ругал тебя за шалости, говорил: «Что же ты творишь, сынок?»
— Папа долгое время работал со мной и наблюдал своими глазами пик и финал моего «рок-н-ролльного» периода. Иногда мне, конечно, бывало страшно стыдно за то, что я устраивал. Но наши отношения с ним всегда были больше дружескими, нежели отцовско-сыновьими. Он мой главный друг и учитель. Петрович же не пил и не пьёт. Поэтому он был совестью и душой нашего беспредельного коллектива. Но как мы только над ним не подтрунивали.
Помню, в Америке на гастролях я купил ему в секс-шопе резиновую куклу. Ночью, пока он спал, мы открыли его номер и подложили на кровать эту куклу. На следующий день я всё ждал его реакции, думал, он начнёт меня ругать. Но ребята мне рассказали, что он просто молча сдул её, свернул, положил в чемодан. И ничего мне не сказал. Видимо, понравилась (смеётся).
Ещё был момент, когда мама на него ругалась, он слушал-слушал, а потом как выдал ей: «А ты вообще знаешь, что наш Вова не от тебя?» Чем поставил её в тупик, она глубоко задумалась. Мама у меня тоже «рок-н-ролльная», кстати. Лет 7 назад я позвонил ей и говорю: «Мам, не знаю, что папе подарить на день рождения. Может, стриптизёршу заказать? Как ты на это смотришь?» Она мне отвечает: «С ума сошёл. У меня дома бардак». Мы всю жизнь прикалываем друг друга.
— А с чем связано то, что отец не пьёт?
— Он никогда не пил. И мама тоже. Так получилось. Неправильные какие-то «пчёлы».
— А ты сегодня позволяешь себе выпивать?
— Выпиваю крайне редко, например, в ресторане под хорошую закуску — рюмку или бокал. Мне это уже не доставляет радости, как раньше. Меня алкоголь тупит. В моем окружении все прошли эту «алко-школу» относительно безболезненно. С печенью ничего не стало и другими органами. Никто не погиб от пьянства, как многие музыканты и актеры от выпивки и наркотиков. У меня сын Артемий маленький. Хочу, чтобы он видел веселого, но вменяемого папу. Когда выпиваешь много, начинаешь тупить и уходить всё чаще в депресняк.
— Сегодня ты не ведёшь жизнь беспредельщика, остепенился. В какой момент это произошло?
— После знакомства с Наташей (Подольской — Ред.) в 2005-м, а точнее, когда повенчались. Тут я осознал, что пора взяться за ум. Раньше я гулял по ночному зоопарку и был уверен, что меня не поймают, бегал по реке, скованной льдом, и был уверен, что он не провалится. Помогал ангел-хранитель. А потом вдруг понял, что, если и дальше продолжу чудить, мне помогать никто не будет. Я вовремя это осознал и сказал себе: «Стоп, чувак! Всё! Хватит! Ты ответственен за любимую, родителей, Никиту и за (будущего сына) Артемия». Которого тогда ещё не было, но в голове у меня он уже существовал.
— Я слышал, многие твои коллеги уже выезжают на заказные выступления. Как у тебя сегодня с концертами?
— Хватает, не жалуюсь. Правда, все они носят закрытый заказной характер. Выступал в Питере на дне рождения у друзей. У меня был потрясающий онлайн-концерт на ОККО. Я, правда, в тот период был нездоров: сильно болело горло. Еле справился. Но концерт получился ударным. Мы с ребятами (музыкантами группы — Ред.) были очень рады встретиться после долгого перерыва.
— До пандемии у тебя вообще не было свободного времени, ты все время был в разъездах. Мы с тобой долго договаривались об этом интервью.
— Это действительно было так. Лет 10 назад я пожаловался на, что у меня очень много работы (хотя никогда не называл это работой), что сильно устаю. Стоило мне донести эту мысль до других людей, у меня резко всё оборвалось. В течение 5 лет было очень мало концертов. И это было страшно. Многие заканчивают самоубийством, когда такое происходит. Я переключился на семью, на другие вещи. Бог не фраер. Всё слышит. Много работы? Не хочешь, устал? Отдохни, чувак. Поэтому сейчас я ценю любую возможность выступить. И к жалобам на жизнь стал осторожнее относиться. Призываю всех молодых: не жаловаться и не звездить. Можно просто вовремя не остановиться и всё потерять. Это наказуемо.
— Как ты пережил карантин? Некоторые твои коллеги нервно реагировали на то, что сидят без работы.
— Более-менее спокойно. Немного обидно за ребят-музыкантов, которые были лишены работы. Но тем не менее никто из них не жаловался. Я прямо ими горжусь. Все нашли другие занятия. Кто-то давал уроки... У каждого из музыкантов и танцоров, работающих со мной, есть другие проекты. Я всё время выступаю за это.
— А сам чем занимался?
— Полностью погрузился в семью: с младшим сыном много времени проводил, завели собачку (породы кавалер-кинг-чарльз-спаниель — Ред.), девочку Басю. Много думал над своей жизнью, над тем, что висело грузом. Кого обидел — тому позвонил и извинился. Кому-то что-то простил. Мы с Лёней Агутиным говорили на днях об этом. Необычное состояние! Давно такого не было: без самолётов, поездов. При этом я не сидел уж вовсе сложа руки, успел снять клип на песню «Достучаться до небес». Изначально он задумывался глобальным, с мощным развитием и бюджетом в 4 млн рублей. Сценарий был прямо как кино. Женя Миронов должен был сыграть главную роль. Но не смог, переживал за родителей и не хотел отлучаться из Москвы. А на съемки надо было ехать в Питер. В результате мы всё отменили и сняли по-другому. Я даже рад, что так получилось. Клип очень простой, но точно в тему.
Жаль, что не получилось поработать с Олегом Парастаевым. Мы почти месяц вели переговоры по поводу того, чтобы вместе с сыном Николая Арутюнова Сергеем записать песню группы «Альянс» «На заре». Олег загорелся, всё было готово. Но в день, когда я должен был ехать на запись, Олег скоропостижно умер. Сергей Арутюнов справился без меня.
— Видел клип Арутюнова. Отличный получился кавер или ремикс. А ты новые песни пишешь?
— Конечно, записал три хорошие песни за это время. Вообще, я очень рад тому, что со мной происходит в плане музыки. Любой музыкант рано или поздно закапывается в своём творчестве, начинает самого себя повторять, у себя же тырить. В результате приходит к тому, что начинает ненавидеть то, что делает. Что бы ты ни записал, тебе кажется, это на что-то похоже. Меня бог свёл с моей старой подругой Алёной Михайловой (глава «Вельвет мьюзик» — Ред.), с которой мы записывали американский альбом «Слюньки». Алёна мне посоветовала: «Спой песню Кирилла Павлова „Слушая тишину“». Я послушал демо и сказал: «Алена, ты с ума сошла. Это не моя песня». Но она настояла: «Умоляю. Спой по старой дружбе». А перед этим, кстати, была ещё одна песня, написанная по её наводке: «Если нет рядом тебя» Саши Виста.
Когда стал записывать «Слушая тишину», меня эта история завела. Алёна оказалась права. Это то, что мне надо было. А то я последнее время очень усложнился, стал писать песни всё медленнее и медленнее. Они красивые. Но не для широкого круга.
— Несколько лет назад ты мне давал послушать в наушниках альбом «Малярия». Очень необычная музыка. Какова его судьба?
— К сожалению, никакая. Это был экспериментальный новаторский проект, который многим понравился. Макс Фадеев его хорошо оценил. Но он так и остался в виде демо. Я понимаю, что люди ждут от меня что-то похожее на «Зурбаган» и «Странника».
Никита мне как-то сказал, что новыми песнями («Ты у меня одна», «Слушая тишину», «Достучаться до небес») я зацепил молодую аудиторию. На днях ко мне подходили девочки, которым лет по 16, и благодарили за эти песни. Было очень приятно, признаюсь тебе. И на концертах у нас становится больше молодых ребят. Почти половина зала — люди моложе меня.
— Но у всех твоих последних клипов по сравнению с «лидерами продаж» не так много просмотров на Youtube. «Ты у меня одна» — 7,5 млн, «Слушая тишину» — 5,6 млн, а «Достучаться до небес» — всего 480 тыс. Ты по этому поводу переживаешь?
— Вован, 7,5 млн для меня — это очень много. Учитывая, что раньше было по 25 тысяч просмотров всего. Даже 1 млн — это очень хороший результат. Я не отношусь к артистам, у которых по 100 млн просмотров. Я чуть-чуть другой (смеётся).
— Сегодня мало буйных ребят, какими были большинство участников рок-групп 1960-х, 1970-х, 1980-х и отчасти 1990-х. И музыка поскучнела, стала более стерильной. Согласен?
— Ты прав. Из-за телефонов, интернета и жизнь стала стерильной. Люди понимают, что сегодня тебя могут снять на видео, поэтому чудят и шалят меньше. Боятся, хотя иногда попадаются. «Настоящие буйные» есть, просто, может быть, мы с тобой о них не знаем. В марте к нам на гастроли приезжал Тиль Линдеманн (лидер немецкой группы Rammstein — Ред.). Я слышал, они тут по полной программе зажигали: секс, драгз энд рок-н-ролл. Но, когда я встретил Тиля на фестивале «Жара» в Баку в 2017-м, он оказался вменяемым чуваком. У них есть такое понятие, оно даже имеет название (я не помню): когда они едут на гастроли, то ведут себя беспредельно. А в обычной жизни они милые семейные пупсики, вежливые, культурные, непьющие и не употребляющие наркотиков.
— Когда-то ты был чемпионом Москвы по брейк-дансу. Когда ты в последний раз танцевал?
— Я периодически это делаю. И Тёме показываю. Ему интересно. Он меня просит: «Папа, покажи волну». Тусю (Наталью Подольскую — Ред.) иногда смешу своими танцами.
— Но на концертах не танцуешь?
— На концертах — нет. Хотя у меня была идея вспомнить старое: снять клип и в нём станцевать. Для этого надо схуднуть немного. Может, через годик сделаю.
— То, что твой старший сын Никита делает на сцене, тебе нравится?
— Я его отец и друг, как я могу не любить то, что он делает? Хочется, чтобы это было признано, чтобы он нашел свой стиль на русском языке. Важно, чтобы он сам пришёл к этому. И он к этому постепенно приходит. Он был сильно увлечен тяжелой музыкой: хард-энд-хэви, трэш-метал. А сейчас стал записывать песни с интересными музыкальными отклонениями. Последние его треки просто офигенные! Раньше, слушая его песни в первый раз, я мог предугадать, что будет дальше, какое развитие, когда он крикнет: «Уау!» А сейчас уже не угадываю. И это вызывает интерес. Он очень добрый, классный. Я его дико люблю. Мы недавно снимались в рекламе китайского смартфона. Эти два дня съемок мы прожили настолько весело! Как в детстве.
— Есть что-то такое, в чем он тебя превзошел?
— Упрямством. Он телец, безумно упрямый чувак, максималист. Я тоже был упрямым, но не до такой степени. Никита — перфекционист до такой степени, что он иногда стерилизует ситуацию, старается сделать всё настолько правильно... Но такого не должно быть в жизни. Это понимание приходит позже. Сейчас он стал прислушиваться и идти на компромиссы, что меня очень радует.
— В программе «Секрет на миллион» твоя жена рассказала, что ты ей долго не делал предложение руки и сердца. И она обратилась за помощью к священнику, после разговора с которым ты предложил пожениться. Что он тебе такого сказал?
— Я не хотел жениться, потому что не верил в брак, у меня были свои представления об этом, не очень хороший опыт. И почти все мои друзья обожглись. Он мне сказал простые слова: «Ты понимаешь, что поступаешь как трус? Чуть что, ты её сможешь бросить, и ничего тебе за это не будет. Никакой ответственности». Меня этот разговор как следует встряхнул. Я никогда в жизни не был трусом. Я понял, что должен построить дом, сделать уютным семейное гнездо. Всё банально, но на самом деле это самое весомое в жизни. И мы с Наташей после этого разговора сразу же пошли в церковь. Это нас сблизило ещё больше. Мы перестали ругаться и делить территорию.
— А был такой период?
— Это подсознательно проскальзывало.
— Наташа признавалась, что однажды ты запустил в неё гладильной доской. Правда?
— Не запустил, а сломал гладилку во время ссоры. Поначалу мы доводили друг друга немного. Я не подарок, а Наташа ещё круче. Она была… колючим ёжиком. Но потом мы стали мягкими и пушистыми пупсиками.