Всё ради любви
Ольга Шаблинская, «АиФ. Здоровье»: Валентин Иосифович, в одном из недавних интервью вы сказали: «Главное в жизни – это любовь. Это Божье звание – уметь любить». А в вашей жизни какую роль играет любовь?
Валентин Гафт: Я думаю, что в моей жизни любовь играет важную роль. Иначе ради чего всё? Человек не может без любви. Причём я имею в виду любовь в самом широком смысле слова. К женщине, к своей стране, к зрителю…
– Валентин Иосифович, а чувство влюблённости в жизни помогает играть любовь на сцене?
– Понимаете, театр – это игра, превращённая в жизнь. К сожалению, сегодня зачастую, когда говорят со сцены о любви, начинается перебор с эротическими вещами. Когда, вместо того чтобы сказать правду о любви, показывают правду общения двух полов. Я не против, но всё должно иметь смысл: ради чего всё? Противно, когда что-то делается просто ради эффекта, когда на глазах у публики просто снимаются штаны …
Это не значит, что надо запретить вообще это на сцене. Можно говорить на любые темы. Говори, но зритель должен слышать, как звучат твоё сердце, твоя душа… Докажи, что имеешь на это право, основания чтобы у тебя были к этому. Тогда вздрогнут все.
– А должен ли театр отражать действительность?
– Играть в театре – не значит, что ты должен доносить буквально то, что происходит на улице. Должен быть художественный вымысел, который нас унесёт высоко, в красоту, в честность. Без этого нельзя.
Россия – уникальная!
– Кстати, а как изменилась публика за последние годы по сравнению с советскими временами?
– Народ России, я думаю, постоянный. Я не вижу большой разницы. Может быть, в тяжёлые времена, когда 90‑е начались, зрители чего не дожидались в газетах, хотели увидеть на сцене. Но это время уже прошло, эти все кусачие реплики в спектаклях, издевательство над своей страной, над её руководителями уже давно не в моде.
Публика в России замечательная! Особенно в провинции так называемой. Такое наслаждение с ними встречаться и играть для них! Понимаешь, что ты живёшь среди умных, интересующихся, замечательных людей…
И многие стремятся что-то хорошее для страны сделать. У кого-то любовь к Родине ближе, как говорится, к глазам и к горлу, у кого-то подальше. Но внутри есть. Например, ругает человек происходящее, но я знаю, он любит свою страну больше всех. А бывает, что хвалит больше всех, но я знаю: он равнодушный.
Но у большинства в России патриотизм есть. Наша страна в случае беды может подняться так, что… Я верю в это. И неслучайно это говорю.
– Валентин Иосифович, вы сменили многие коллективы до «Современника», но прижились именно в этом театре. Что для вас значит это место?
– Да, я поработал в разных театрах. А «Современник» я полюбил. Здесь у меня кое-что получалось… Вот недавно у нас был сбор труппы, я рад был видеть всех наших артистов, Галину Борисовну Волчек. Главное, чтобы она была здорова, тогда будет этот театр ещё жить.
– Выходит, всё решает руководитель?
– Нет, не так. Не решает. При нём всё решается. Когда руководитель присутствует в коллективе, в стране, это сразу чувствуется. Это то, что нельзя объяснить. И если руководителя нет, это тоже сразу понятно…
Я видел великих…
– Вы сказали: «Здесь у меня кое-что получалось». Но вы – мэтр, легенда, признанный многими поколениями талант и в театре, и в кино. Почему вы такой самокритичный?
– Я боюсь быть несамокритичным. Потому что я очень много чего не умею. Я видел великих рядом с собой. Я не могу себя даже сравнивать с ними. Великие ушли. Мы сейчас вроде как за ними идём… Но таких артистов, как были раньше, уже нет. Они никогда не вернутся сюда…
Мы – другие. Такими не будем, как они, не станем. Потому что ушли величайшие Артисты, Художники, Люди. Ефремов, Евстигнеев, Щербаков, Даль, Козаков. Это исторические личности, они не только связаны с «Современником». Это история театра. Литературы. А Володя Высоцкий? Что вы, как рядом с ними можно к себе всерьёз относиться? Когда проходят вечера, посвящённые им, надо меньше всего думать про себя. Тебя выпустили, чтобы ты сказал о них, а не о себе. Даже если это история, которая происходила с тобой и этим человеком, надо понимать, что ты говоришь не о себе, какой я хороший, а, говоря о себе, говоришь про них…
– А вам не сложно живётся, будучи таким самоедом?
– Не знаю, жив пока…
– Но ведь сегодня очень моден тезис «люби себя». А вы, наоборот, почти в каждом интервью нещадно себя критикуете!
– И правильно делаю. Это не значит, что я вру. Я честно говорю. Меня это останавливает от глупости. Знаете, я вижу иногда спектакль, кино и задыхаюсь. Потому что нравится так… И я понимаю, что так сыграть я не смогу никогда…
– Какие недостатки вы бы хотели у себя исправить?
– Долго говорить. У меня хорошего на 10–15%. Но я хочу улучшиться, я стараюсь…