Немецкий коллектив Rammstein за 22 года существования стал одной из самых известных групп в мире. Даже если вы никогда не видели провокационные выступления Rammstein, то наверняка не раз слышали их песни и знаете имя вокалиста Тилля Линдеманна.
Немецкий рокер приехал в Москву, чтобы представить сборник собственных стихов под названием «В тихой ночи. Лирика». Это первая книга Тилля, изданная в России, в ней собраны нигде ранее не публиковавшиеся произведения рокера в оригинале, их перевод на русский язык и провокационные иллюстрации его друга, художника Маттиаса Маттиса.
Накануне презентации книги Тилль встретился с журналистом АиФ.ru и рассказал о своём творчестве.
«В Германии писатели прошлого мало кого интересуют»
Елена Яковлева, АиФ.ru: Это ваш первый визит в Россию в качестве поэта. Как думаете, как вашу книгу встретит российский читатель?
Тилль Линдеманн: Россию и русскую культуру, наверное, можно сравнить с болгарской, у них много общих черт. Я как раз совсем недавно был в Болгарии (в городе София мы снимали материалы для нашего проекта Lindemann). Так вот, там очень много маленьких магазинчиков, где продают книги, и люди читают их везде: в банках, в парках, на улице. Я думаю, что в России ситуация выглядит похожим образом. Насколько я знаю, здесь по-прежнему любят читать, а значит, будут читать и мою книгу.
По-русски я знаю, в основном, ругательства, и мои друзья всегда радуются, когда я произношу такого рода выражения.
Здесь литература и книги имеют другой статус, нежели в Германии. Молодёжь в России по-прежнему знает и читает тех писателей, которые относятся к золотому фонду национальной литературы: Достоевского, Пушкина, Толстого. В Германии, честно говоря, писатели прошлого мало кого интересуют.
— А вы сами читали в оригинале Достоевского, Толстого? Известно, что вы немного знаете русский язык.
— Нет, к сожалению, ничего в оригинале на русском не читал. По-русски я знаю в основном ругательства, и мои друзья всегда радуются, когда я произношу такого рода выражения (смеётся).
— К слову, о ругательствах: российские издатели вашей книги предупреждают, что сборник содержит нецензурную лексику и предназначен для читателей старше 18 лет. Неужели ваше творчество невозможно без нецензурной лексики? Почему вы не избегаете этих фраз, не заменяете их на более литературные выражения?
— Не заменяю, потому что выразить такую же сильную эмоцию другими словами вряд ли возможно. Сильные ругательства и существуют для того, чтобы выражать сильные эмоции.
Плюс, может быть, это такая детскость в моём характере. Как в школе, когда учитель тебе говорит: «Ты не должен этого делать». А ты ослушался и получаешь от этого кайф.
Я уже написал книгу для детей и даже нарисовал к ней иллюстрации, но пока непонятно, когда она будет опубликована.
— Ваш отец писал добрые сказки для детей. У вас никогда не возникало желания написать детскую книгу?
— На самом деле я уже написал книгу для детей и даже нарисовал к ней иллюстрации, но пока непонятно, когда она будет опубликована. Извините, но мне надо следить за своей репутацией (смеётся).
Кстати, моя детская книга тоже получилась «злой». Её главный герой — мой внук Фриц. Каждое стихотворение в ней посвящено ему. Всё начинается так: «Дорогой Фриц, возьми меня за руку». Потом мы с ним идём в зоопарк, катаемся на железной дороге, летаем на самолёте… В зоопарке, например, мы смотрим, как кого-то пожирают львы, самолёт терпит крушение, на железной дороге происходят столкновения поездов и так далее. Но с нами ничего не происходит: мы живыми и здоровыми выходим из любых ситуаций.
Таким образом, я для маленького Фрица становлюсь большим героем, потому что помогаю ему избегать плохих последствий.
— Да уж, необычная детская книга… А вы уже читали её своему внуку?
— Да, и он был слегка шокирован (смеётся).
«Написание текста для песни похоже на работу портного»
— Получается, что у вас уже два поэтических сборника (первый из них под названием «Нож» в России не выходил — прим.ред.) и детская книга. В планах есть что-то ещё?
— Да, возможно, в 2018 году появится сборник коротких рассказов. Но мы это ещё обсуждаем с издателем.
Написание текста для песни похоже на работу портного, который шьёт костюм.
— А есть ли для вас разница между написанием стихотворения и текстом для песни?
— Написание стихов — это нечто, что свободно от какого-либо корсета. А что касается написания текстов для песен, то нужно учитывать очень много разных факторов: надо обращать внимание на структуру, на ритм, на музыкальное настроение. Написание текста для песни похоже на работу портного, который шьёт костюм. Каждый текст песни пишется под конкретную музыку. А в обычных стихах больше свободы: надел плавки и пошёл.
— Вы пишете тексты для песен, которые сами же исполняете. Но я знаю, что вы не любите читать свои стихи вслух. Почему?
— Петь свои тексты тоже не всегда просто, но там у меня за спиной есть поддержка группы, мы вместе. А тут стоишь один, перед тобой люди… Это для меня действительно подобно кошмару.
Мы живем в странные времена, когда торговец недвижимостью становится американским президентом…
Я с большим интересом жду сегодняшнего вечера, когда мои стихи прочтут артисты на сцене театра «Гоголь-центр». Мне очень любопытно увидеть, как они это сделают, потому что я не могу представить, как бы это сделал я. Я видел видео в интернете, в нём один из актёров читает моё стихотворение. Он делает это фантастически. Там видна и страсть, и работа руками… Я так не могу.
«Отец бы за меня порадовался, но не без зависти»
— Интересно ваше мнение по поводу Нобелевской премии по литературе, недавно присуждённой Бобу Дилану за «создание новых поэтических выражений в великой американской песенной традиции». Честно говоря, в России многие были удивлены этим решением, и не все считают его справедливым.
— Мои ощущения тоже неоднозначны. Не знаю как в русском, но в немецком языке «Нобель» — это даже отдельное слово, которое означает что-то, что на голову лучше всего остального: благороднее, качественнее и т. д. Понятно, что и жизнь, и творчество Боба Дилана — это значимые явления в культуре. Но с другой стороны, буквально в этом году умер такой писатель, как Умберто Эко, и это совсем другой масштаб. Опять же, лично для меня. Если принимать решение о том, кому давать Нобелевскую премию в области литературы, наверное, я бы отметил Эко. Но мы живём в странные времена, когда торговец недвижимостью становится американским президентом…
Лучший приз для меня – это то, что весь тираж моей новой книги распродан.
— А вы сами рассчитываете на признание вашего литературного творчества?
— В общем-то, мне всё равно. Лучший приз для меня — это то, что весь тираж моей новой книги распродан. Что-то более приятное о книге сложно узнать. А что касается призов, то их получаешь, ставишь на полку, они там пылятся — всё.
— Кстати, как думаете, ваш отец, признанный писатель, был бы доволен, если бы прочёл книгу «В тихой ночи. Лирика»?
— Я часто думаю об этом. Я думаю, что он бы за меня порадовался, но не без зависти (смеётся).
— И, конечно же, неизбежный вопрос: чем сейчас занимается Rammstein, какие планы?
— Сейчас мы работаем в студии, записываем новую пластинку. Я думаю, что если всё будет идти без проблем, то уже осенью 2017 года сможем презентовать новый альбом. А если будут какие-то задержки, то весной 2018 года. Этой же весной мы отправимся в гастрольный тур и, кстати, снова приедем сюда, в Россию.