Любители телевизионных юмористических передач знают Сергея Белоголовцева по сериалам «33 квадратных метра», «Дачные истории».
Человек-оркестр
Сергей, я познакомилась с вашей биографией и поняла, что вы — просто человек-оркестр. У вас и программы на телевидении, и озвучивание мультфильмов, вы снимаетесь в кино и имеете свой бизнес — организация корпоративов и праздников. Вы двигаетесь во всех направлениях сразу. Как вы все успеваете?
Сергей Белоголовцев: Просто я постоянно держу голову включенной. Даже когда я шучу с женой и детьми, я иногда ловлю себя на том, что отмечаю: вот эта шутка — удачная, ее надо запомнить. Просматривая фильмы, спектакли, читая книги, я до сих пор у всех учусь: у актеров, писателей, сценаристов, режиссеров... И когда приходит время что-то делать, будь то съемки или постановка спектакля — я уже имею некую базу, некое представление о том, как это можно сделать.
— Недавно вы попробовали себя и в роли режиссера — в середине марта состоялась премьера спектакля «Апокалипсис для флейты» по повести Виктора Шендеровича, который вы поставили вместе с Леонидом Тимцуником и где играете главную роль.
— Я болел этим спектаклем полгода: мне была интересна роль Сырцова — этакого современного князя Мышкина, совершенно нетипичного для меня персонажа. И вдруг уходит режиссер. И я понимаю, что если я не подхвачу это дело, то все развалится. Я рискнул взяться за постановку. А потом появился Леонид Тимцуник — блестящий артист-пластик и режиссер, и если я что-то не дотягивал, то он это исправлял, мы вместе завершили работу.
— Довольны вы спектаклем?
— Доволен. Мы сыграли его в «Другом театре» только несколько раз, но у нас уже появились свои фанаты.
— По образованию вы — горный мастер, а по жизни — кавээнщик. По крайней мере в молодости им были. Специального актерского образования у вас нет?
— Специального актерского образования у меня действительно не было...
— Тем не менее у вас есть серьезные драматические роли — очень проникновенный телеспектакль о Януше Корчаке, тот же Сырцов...
— Когда я учился в горном институте, у нас была агитбригада, которая выигрывала многие московские конкурсы. Я с юности впитывал ту творческую атмосферу, которая была вокруг нас и которая помогла мне состояться как актеру. Мы исполняли песни Булата Окуджавы, Юрия Лореса, Александра Галича... Я увлекался поэзией Михаила Анчарова — одного из первых наших бардов... Читал братьев Стругацких, Ефремова, Арканова...
Без спорта — никак
— Для бурной жизни нужна хорошая физическая форма. Как вы ее сохраняете? Занимаетесь спортом?
— В детстве я влюбился в баскетбол и до сих пор играю в него один-два раза в неделю. Когда этого долго не делаю, меня начинает прямо крутить всего. Я вижу сны, что я — Майкл Джордан. И что я лечу в прыжке, чтобы забить мяч в корзину сверху. Естественно, в реальности я этого сделать не смогу, но во снах — делаю. Спорт в моей жизни присутствует, без него — никак.
— У вас юбилей — 50 лет. Это такой возраст, когда люди начинают больше заботиться о себе, думать, как они питаются, высыпаются ли, правильно ли отдыхают... Вы уже обо всем этом думаете? Или все еще по-молодому бесшабашно относитесь к своему здоровью?
— (Смеется.) Я бы и рад был по-молодому относиться, но некоторые вещи приходится закрывать для себя, а некоторые — открывать. Например, я стал по-другому относиться к питанию. Мы с женой Наташей почти каждое лето бываем в Италии и полюбили там все — начиная от архитектуры и климата и заканчивая средиземноморской кухней. И пытаемся придерживаться ее и здесь, насколько это возможно.
«Лыжи мечты»
— Я посмотрела в Интернете фотографии вашей семьи и поняла, что ваш младший сын болен ДЦП. Но, поскольку вы выставляете эти фотографии, я полагаю, что болезнь сына — это не закрытая тема.
— Наоборот!
— У нас в стране, к сожалению, ребятишек-инвалидов прячут. А тут я прочитала, что вы придумали замечательный проект: «Лыжи мечты» — реабилитацию детей с ДЦП, аутизмом и синдромом Дауна с помощью горнолыжного спорта. Как у вас возникла такая идея?
— Мы с женой все время занимаемся реабилитацией сына, жена, конечно, больше, у нее для этого больше времени, и, вообще, она — мама. И как-то мы открыли для себя в штате Юта в городе Солт-Лейк-Сити центр, где людей с ограниченными возможностями ставят на горные лыжи. Причем там есть и специальные снаряды, например, гондолы для людей, у которых не работает нижняя часть тела. В общем, это огромный комплекс, где есть приспособления и специально обученные инструкторы для спуска с гор и людей с ДЦП, слепых ребят... И такая реабилитация дает невероятные результаты. Мы убедились на Женьке, он приезжал оттуда другим человеком: у него распрямлялась спина, уходила спастика, поднималась самооценка... Люди, которые занимаются горными лыжами, на мой взгляд, — особая порода. На горе — удивительная атмосфера всеобщего дружелюбия. И, как выяснилось, такая атмосфера не только в штате Юта, но и везде, и у нас тоже. Когда мы с Наташей запустили эту программу в Москве, я был потрясен тем, сколько людей откликнулось: профессиональные инструкторы, волонтеры...
Мы занимаемся этим проектом только месяца три, но к нам уже стоит огромная очередь, и мы не можем всех охватить. Думаем двигать проект в регионы, на нас уже обратили внимание и властные структуры, и медицинские.
— Вы это делаете только для детей? Или все инвалиды могут проходить у вас реабилитацию?
— Пока — для детей, хотя нашему Жене — уже 25 лет. Думаю, когда программа заработает на полную, у нас будут заниматься люди любого возраста.
— У вас есть спонсоры?
— Сейчас все держится на энтузиазме и невероятно добром отношении некоторых московских и подмосковных лыжных курортов, они нас пускают, дают инструкторов для занятий. Мы, конечно, мечтаем, что у нас появятся спонсоры... В США все это делают не государственные структуры, это частная инициатива родителей детей-инвалидов и меценатов, там такие центры живут на пожертвования. Мы были счастливы, когда на наш призыв откликнулось огромное количество людей, хотя помощи, конечно, никогда не бывает достаточно, все время появляются новые задачи, которые приходится решать.
— Удачи вам в этом деле!