«Привет, ромашки»
В апреле этого года она собрала два «Олимпийских» (около 60 тыс. человек), что по нынешним временам является рекордом. А ворвалась певица на российскую поп-сцену накануне миллениума, в 1999 году, своим появлением как будто проводив старый и открыв новый век. В её дебютном альбоме «Земфира», записанном с помощью музыкантов «Мумий Тролля» и спродюсированном Ильёй Лагутенко, было что-то, с одной стороны, абсолютно новое, свежее, энергичное и дерзкое («Но у тебя СПИД, и значит, мы умрём...»), с другой стороны — близкое, всем понятное, узнаваемое и родное («Привет, ромашки»). Но главное — абсолютно авторское, ни на что не похожее. И невероятно талантливое. Талант был такой мощи, особенно на фоне одинаковой пластмассовой попсы, что все и сразу признали: Земфира — явление. Она стала желанным гостем даже там, куда до неё не ступала нога ни одного поп-артиста, например, оказалась гостем новостной программы Первого канала (тогда ещё ОРТ) с Сергеем Доренко, который анонсировал выход её альбома и начало гастрольного тура.
К её восхождению на олимп причастны многие. Но Земфира сама признавалась, что первую свою песню на радио поставила сама, будучи диджеем на радиостанции «Европа Плюс. Уфа». Но настоящий успех пришёл к ней после первого альбома, который помогал продвигать в массы (на тот момент) официальный продюсер группы «Мумий Тролль» Леонид Бурлаков. Я попросил его сказать что-то про Земфиру, но не про прежнюю, а сегодняшнюю. «Люди не меняются, — написал он. — Они прячут себя за успехи, благополучие и новых друзей. Так же и с песнями. Они всегда настоящие, только в самом начале без “брони”, без тех стен, что выстраиваем мы сами, вознося на пьедестал творческую личность. Земфира не меняется. Она остаётся тем прекрасным воробушком, которого я встретил в августе 1998 года на Пушкинской площади. Чтобы снова испытать острое и яркое ощущение дебютного альбома в любой её новой песне, постарайтесь просто не строить вокруг неё своих баррикад». Так Леонид ответил тем критикам, которые утверждают, что с каждым новым альбомом Земфиры начинаешь больше любить предыдущий.
Она настолько одержима профессией, что сама называет себя «сектантом» и «деспотом». Всё время экспериментирует, не боясь, что эти эксперименты со звуком и стилями могут лишить её завоёванной популярности и части поклонников.
«На протяжении всей карьеры, — сказал “АиФ” музыкальный критик Артемий Троицкий, — она меняется в довольно большой амплитуде. Если её первый альбом — это поп-пластинка, во многом навеянная творчеством Жанны Агузаровой, то в дальнейшем Земфира стала больше экспериментировать в области альтернативного рока, электронной музыки и даже таких камерных песенных жанров, как романс. Немногие эстрадные артисты позволяют себе такие эксперименты. Как правило, они всё-таки держатся в строго заданных рамках. К тому же она очень хорошая поэтесса. Ни один специалист, даже по тем или иным причинам настроенный весьма критично, не откажет Земфире в большом таланте». Даже суровый Доренко признал, что Земфира стала «выразителем чувств целого поколения». Есть что-то цветаевское в её самых проникновенных и лирических любовных посвящениях: «Джинсы воды набрали и прилипли. Мне кажется, мы крепко влипли. Мне кажется, потухло солнце. Прости меня, моя любовь».
Независимая
А ещё она независимая — нигде не состоит, не входит ни в какие объединения, группы, не замечена ни в чьём окружении, хотя молва приписывала ей особые тёплые отношения с миллиардером Романом Абрамовичем, который однажды запросто приехал в московский клуб на презентацию её альбома. Она не связана никакими контрактами и обязательствами. Потому что наелась всем этим на заре своей карьеры и сегодня работает с английскими музыкантами, потому что они отвечают всем требованиям её деспотичного (в работе) характера. А ещё в какой-то момент она поняла, что перекормила собой публику и эфир. Поэтому и скрылась от всех, перестав появляться в общественных местах и давать интервью. «Все наши артисты, — сказал Троицкий, — работают по принципу — выступать по максимуму, пока дают деньги. Поэтому они всё время находятся на пределе своих возможностей. Земфиры же всегда не хватает. Добившись этого, она во многом продлевает свой успех».