Есть люди, к которым не подходит слово «умер». Всей своей жизнью они заслуживают права говорить о себе как о павших бою. Владимир Меньшов принадлежал к когорте тех, кто жил, не сгибаясь, оставаясь всегда верным своим принципам.
Человек из народа
Уроженец Баку, сын моряка, впоследствии ставшего сотрудником НКВД, Меньшов и сам начинал свою жизнь с рабочих специальностей: токарь, слесарь, шахтер, водолаз… «Откуда у хлопца испанская грусть?» Как и все мальчишки послевоенной поры, он любил читать и смотреть кино. «Важнейшее из всех искусств» увлекло его полностью, и Владимир решил, что сам будет снимать фильмы.
Школьный медалист рвался во ВГИК, но раз за разом проваливался на экзаменах. Родители покачивали головами, полагая, что их сын тратит время на ерунду. Терпя очередную неудачу, Меньшов возвращался на работу, чтобы спустя год снова попытать счастья. Прорвался Владимир на актерский факультет Школы-студии МХАТ в 1961 году, когда в космос полетел Гагарин. Никто еще тогда и не знал, что его, Меньшова, путь в кино будет сродни гагаринскому: от неизвестности к всеобщей популярности и любви.
О встрече с миром советской богемы в интервью он говорил с юмором, хотя в юности ему было не до смеха. Он обнаружил, что мастера советской культуры в массе своей не жалуют ни советскую власть, ни собственный народ. Элита, зачитывавшаяся самиздатом, считала себя выше «масс». Каждый представитель этой тусовочки видел себя в окружении мировых звезд, небрежно определяющим новые формы развития кино.
Меньшов, человек из народа, стать своим в этой среде не мог, да и не хотел этого.
Светлый Иной
Одной из первых его актерских работ стала роль председателя колхоза в картине «Человек на своем месте». Меньшов играл самого себя: искреннего, решительного, прямолинейного, в чем-то даже наивного. В 1970-е он сыграл немало таких ролей. Лишь позднее коллеги-режиссеры поняли, что его актерский дар куда шире. Были у него роли и агента ЦРУ, и мафиози, и даже президента…
Его мастерство в новом российском кино оказалось не просто востребованным, а незаменимым. Представьте себе «Ликвидацию» без его Жукова? А «Легенду номер 17» без его советского чиновника? Меньшов эту роль играл не водевильно, как зачастую принято, а на нескольких уровнях. Не инфернальное советское зло, а личные амбиции и обиды толкают человека на неблаговидные поступки. И веры такому образу куда больше.
Особняком стоит его Гесер в «Дозорах». Меньшов сыграл эту роль так, что фэнтези из жизни волшебников перекочевало на совсем иной философский уровень. Может быть потому, что он в 2000-е и стал в российском кино вождем Светлых, среди смрада, грязи, лжи предательства сражаясь за правду.
«Пока есть те, кто верит в свет, надежда остается», — последняя фраза из «Ночного дозора» подходила для описания того, как жил Меньшов. Он не сгибался и не шел на компромиссы. В 2007 году он буквально ахнул из орудия «Авроры» по той самой ненавистной ему кинобогеме.
«Я, к сожалению, этого делать не буду. До свидания»
Очередная церемония награждения киноделов не предвещала сюрпризов: балагурил тогда еще относительно молодой Иван Ургант, в качестве зарубежной диковины выступала тогда уже далеко не молодая Памела Андерсон. В качестве главного блюда подали фильм «Сволочи» — историю о том, как в СССР в годы войны из детей-уголовников делали диверсантов. Авторы картины до последнего настаивали на том, что она «основана на реальных фактах», пока каждый пункт их постулатов не опровергли с документами в руках.
Награждать лучший фильм пригласили Меньшова с его женой, актрисой Верой Алентовой, то ли позабыв о характере Владимира Валентиновича, то ли не зная о нем. Он вышел на сцену, открыл конверт, прочитал содержимое и сказал: «Я надеялся, что пронесёт. Не пронесло. Вручать приз за лучший фильм этому фильму, достаточно подлому и позорящему мою страну, я попросил бы Памелу Андерсон. Я, к сожалению, этого делать не буду. До свидания».
У сидевших в зале отвисли челюсти. Совершенно потерянная команда «Сволочей», выбравшись на сцену, промычала что-то вроде «нам не стыдно», но это уже не имело значения. Для миллионов людей, ощущавших бессилие перед ошалевшим от безнаказанности российским кинопромом, это было глотком свежего воздуха. Меньшов напомнил, что не всех можно купить и есть те, для кого принципы важнее цеховой солидарности.
«Служу… этому… как его?»
Да что уж там, с советских времен кинобогема его ненавидела. Ну как же так: они, впитывавшие передачи «голосов» и презиравшие «совок», не получали благосклонности Голливуда, а этот вчерашний токарь, взяв сценарий, от которого отказались все уважающие себя режиссеры, сделал оскароносный фильм!
Прежде чем фильм «Москва слезам не верит» стал классикой, он был оплевана отечественными критиками со всех сторон, и только стареющий сентиментальный Леонид Ильич Брежнев не позволил похоронить картину Меньшова. И вдруг — привет из-за океана: оказалось, что мастером там считают вот этого простака, а не их, утонченных и прогрессивных. Меньшову едва ли не в лицо бросали: «Да тебе повезло, ты никогда не сделаешь ничего подобного!» И назло всем злопыхателям, чтобы самому себе доказать неслучайность успеха, режиссер взял театральную пьесу, лишенную изысков, и превратил ее в фильм «Любовь и голуби». Больше ничего говорить не надо. Разобранный не то что на цитаты — на интонации, взгляды, атомы фильм ушел в генетический код живущих на одной шестой части суши.
Одиннадцать лет спустя он представит «Ширли-мырли» — картину на первый взгляд странную, совсем не меньшовскую. Но четверть века спустя эта комедия воспринимается как отражение духа эпохи хаоса и распада, где все ясно из одной реплики героя Игоря Угольникова: «Служу… этому… как его?»
Верен себе до конца
Наверное, он мог сделать гораздо больше, но бескомпромиссность лишала возможности реализовать задумки. Но разве дело в количестве? Иные имеют на своем счету обширный список работ, но среди них нет ни одной, о которой хочется вспоминать. А фильмы Меньшова — навсегда.
Во времена ремейков Владимир Валентинович не дал глумиться над своими работами, и оттого, наверное, эти шедевры без продолжения еще больше греют душу народу.
Меньшов был верен себе до конца: когда часть российской богемы предпочитала держаться в стороне от политики, режиссер поддержал сражающийся Донбасс не только словом, но и делом, передав на нужды ополченцев миллион рублей из собственных средств. Беснующийся украинский режим запретил Меньшову въезд на Украину, но что могут пигмеи сделать с настоящим гигантом...
Он собирался идти на выборы в Госдуму не от партии власти, а от оппозиции, поскольку его любовь к Родине была шире выстроенных условностей и барьеров.
Владимир Меньшов был настоящей, а не липовой совестью нации. Впрочем, слово «был» неуместно. Он навсегда останется совестью, по которой каждый может измерять свои собственные поступки, верность слову, верность Родине, верность своему народу. Не умер, а пал в бою, сражаясь с коронавирусом так же, как привык сражаться всю жизнь.
Но каждый, кто, благодаря ему, поднялся из своего окопа, каждый, кто пошел его путем, будет продолжателем его дела.Пока есть те, кто верит в свет, надежда остается.